Холли Джейкобс - Кольцо любви

Ким Линдсей сказала, что она умерла от аневризмы мозга. Быстро и без страданий. Никто ничего не сумел бы сделать. Но Мак все равно чувствовал себя виноватым, как будто должен был об этом знать и суметь что-нибудь сделать.

Он понизил голос.

– Я даже не предполагал, чем все кончится. Она умерла вчера, а это ее дочь.

– О, бедная малышка. – Мия посмотрела на заднее сиденье.

Маку показалось, что у нее на глазах заблестели слезы. Но Мия быстро провела рукой по лицу, а когда взглянула на него, слез не было. Так что он мог и ошибиться.

– Что я могу сделать? – спросила она.

Мак думал, что придется ее уговаривать, чем-то подкупать… черт возьми, может, даже угрожать, чтобы она помогла ему. Ему и в голову не приходило, что он немедленно получит согласие.

– Я ничего не знаю о детях, – признался он.

– Я и сама о них мало что знаю. То есть я была няней, значит, наверное, знаю побольше твоего, но с тех пор прошло несколько дет. Меня лучше не спрашивать.

– Но ты сумеешь помочь мне купить то, что ей понадобится? По крайней мере на первое время? У нее всего два памперса и одна бутылочка с молочной смесью. В квартире почти ничего не было, даже кроватки. Того, что мне дали, не хватит и на ночь, не говоря уже о паре дней. Я тебе заплачу.

Амелия свирепо на него посмотрела, как будто он ее оскорбил. Мак хорошо знал этот взгляд. Он с легкостью раздражал Амелию, даже сам того не желая.

– Мне не нужны твои деньги, – нахмурясь, сказала она.

Малышка тихо заворковала. Амелия явно смягчилась.

– Но, наверное, я могу тебе помочь на первых порах. Значит, ты хочешь оставить ее у себя?

Загорелся красный свет, и машина остановилась. Естественно, Кэти принялась визжать.

Когда они снова поехали и малышка замолчала, он ответил:

– Нет, конечно, нет. То есть я не сумел бы заботиться о ребенке даже несколько дней, не то что долгое время.

– Но тогда почему ты не оставил ее Ким Линдсей? Это работа для тех, кто занимается социальным обслуживанием, верно?

Мак представил себе, как он отдает на воспитание Кэти О'Киф, и почувствовал, что у него сжимается желудок. Он помнил, как сам переезжал из дома в дом. Конечно, его не отдавали на воспитание, если не считать той приемной семьи.

Когда Маку было десять лет, его родители отправились в Калифорнию, мечтая об известности и славе. По крайней мере так они говорили. Маку всегда казалось, что им надоело играть в семью.

Они отправили его погостить к бабушке. Обещали, что потом за ним пришлют, но этого так и не произошло. Конечно, иногда они ему звонили или писали. Одни пустые обещания.

Бабушка Мака умерла, когда ему было двенадцать. Он еще год жил у своей тети, но ей явно тяжело было воспитывать его.

Наконец он поступил в новую школу и оказался в семье своего друга. Он жил у Зумигаласов, пока не уехал учиться в колледж. Родители друга обращались с ним как с сыном, но Мак не забывал, что он им чужой. Не забывал, что они лишь позволяют ему жить у них в доме и могут его вышвырнуть, когда захотят. Мак этого ждал, не сомневался, что так оно и будет. Но этого так и не случилось.

Они до сих пор приглашали его домой, в Питтсбург. Каждый раз, когда он брал отпуск. У Мака не было семьи ближе Зумигаласов.

Почему они поселили у себя в доме незнакомца, решили воспитать еще одного ребенка? В конце концов, собственным родственникам он оказался не нужен, верно? Мак до сих пор терялся в догадках. Но он был благодарен Зумигаласам. Они дали ему не только крышу над головой, но и семью.

И теперь ему хотелось найти для Кэти О'Киф то, что ему дали в той семье, – надежный дом.

Счастье, что в таком юном возрасте она не сознает, в каком шатком положении оказалась. Но вскоре она почувствует это, а он не хотел, чтобы Кэти было плохо.

Нет, она останется с ним, пока он не найдет ей хорошую семью. Надежную семью. Тех, кто ее полюбит и никогда не покинет.

– Мать доверила ее мне, – сказал он. – Она была одинока и надеялась, что я помогу ее ребенку, если с ней что-то случится. Хотя я никак не думал, что все так произойдет. Но теперь я опекун и лично позабочусь о Кэти, пока не будут приняты меры.

– Какие меры? – тихо спросила Амелия.

– Я найду семью, которая захочет ее удочерить. Ведь это, наверное, не сложно? Она красивый ребенок. Ей всего семь месяцев. Наверняка найдутся сотни семей, которые будут рады ее воспитать.

Очередной красный свет. Машину огласили детские вопли.

– Как ты думаешь, она хочет есть?

– Не знаю.

– Может, где-нибудь остановимся и попробуем ее покормить? И тогда ей станет лучше?

– Хорошо. – Мак согласился бы на что угодно, лишь бы малышка успокоилась. Ее жалобные вопли разрывали ему сердце.

Он подъехал к бензоколонке.

– Все равно надо заправиться. Наверное, прогноз погоды был точным. А если начнется метель, мне понадобится полный бак.

Мак вышел и стал заправлять машину. Он видел, как Амелия вышла и забралась на заднее сиденье, к малышке. Мак постоянно бросал взгляды на окно рядом с их сиденьем. Амелия открыла сумку с памперсами и нашла бутылочку. Она наклонилась и принялась кормить Кэти.

Он наблюдал, как Амелия склоняется к малышке и что-то говорит. Она улыбалась девочке. Он знал, что ее глаза сияют, хотя она смотрела только на Кэти, а на него и не оглянулась. Сияют особенным светом… который принадлежит только Амелии Галлагер. Ее глаза привлекают к ней людей.

Даже маленьких детей.

Донован как-то назвал ее общительной и дружелюбной, идеальной секретаршей, грамотно и вежливо ведущей прием посетителей. Может быть.

Пожалуй, его коллега не ошибся, когда назвал ее общительной, но с Маком Амелия была не очень-то дружелюбна.

Если на то пошло, она обращалась с ним чуть ли не враждебно. Вечно к нему придиралась.

Конечно, он отвечал ей тем же. Об их шутливых ссорах знали все, кто работал в офисе.

Почему она всегда гладит его против шерсти?

Мак заметил, что бензин больше не льется. Он вернул на место крышку, закрыл бак и пошел расплачиваться, все еще теряясь в догадках относительно Амелии и чувств, которые она у него вызывает.

Мия наблюдала, как Мак скрылся в здании. Перед тем как уйти, он долго и пристально смотрел на нее.

– Что с ним такое, Кэти? – прошептала она.

Когда он говорил о Кэти, Мия услышала в его голосе нечто особенное и поняла, что дело не только в желании Мака найти ребенку семью. В его тоне чувствовалась скрытая боль, ранимость. Прежде она никогда не слышала ничего подобного.

Мия знала, что Ларри часто занимается благотворительностью. Но раньше она всегда думала, будто таким образом он выполняет требования фирмы: каждый юрист должен вернуть обществу долг, занимаясь благотворительной деятельностью.

Однако теперь Мия спросила себя, не кроется ли здесь нечто большее.