Инга Берристер - Ты у меня один...

Нет, нет, нет!.. — говорила она себе, все плотнее закутываясь в покрывало, стараясь унять слезы и горячую боль, сжигающую ее изнутри.

Перед рассветом Шарон проснулась. Тело ее ныло. Одна из подушек, которую она стащила с постели, все еще была у нее под головой, другая… Шарон вспыхнула, сообразив, что обнимает подушку, как…

Она отшвырнула ее, приподняв в тревоге голову, чтобы посмотреть на постель. Она молилась, чтобы Роберт спал и не видел, как страстно она обнимала подушку. Тревога сменилась удивлением, а потом недоумением, когда она убедилась, что постель не только совершенно пуста, но по всем приметам осталась не тронутой. Роберт, в этом сомнений не было, так и не пришел…

Если он не вернулся в номер, тогда где провел ночь? Где он сейчас? Почему-то Шарон немедленно представилась та хорошенькая японка… ее серебристый смех… как Роберт улыбается ей в ответ…

Может быть, они спят вместе? Они и не скрывали, что нравятся друг другу, с обидой подумала Шарон. Теперь ей вспомнились едва уловимые сигналы — как японка ласково касалась руки Роберта, чтобы обратить внимание на свои замечания, и внезапный блеск в глазах Роберта, когда тот смотрел на эту расфуфыренную куклу, как он придвигался к ней ближе.

Что ж, пусть развлекается как угодно, озлобленно внушала себе Шарон. Если бы только она могла заранее знать о его планах… Тогда ей не пришлось бы спать на полу. Она спокойно, без всякой придури, разместилась бы на кровати.

И тело не ныло бы, и шея бы не затекла, и сейчас она бы спокойно наслаждалась сном.

Да, японка пришлась Роберту явно по вкусу. Шарон слегка пожала плечами. Интересно, он каждую ночь спит с разными женщинами? Это казалось так на него не похоже. Роберт мог бы больше беспокоиться о своем здоровье и лучше… контролировать себя, думала она.

Мысль о том, что Роберт сейчас с другой женщиной, рождала в ней непривычное и нежеланное чувство. Непривычное, потому что она никогда не могла подумать ничего подобного о Фрэнке, а нежеланное, потому что…

Конечно, это не ревность, успокаивала себя Шарон, укладываясь на кровати. Что бы это могло быть? Она была просто благодарна за то, что Роберта сейчас здесь не было.

Шарон закрыла глаза и снова попыталась уснуть. Но как она ни старалась вызвать в памяти любимые черты Фрэнка, перед ней стоял лишь Роберт. Он склонялся над ней, смотрел потемневшими от страсти глазами…

— Нет! — с надрывом, охваченная нарастающим ужасом, крикнула она. — Нет, нет!

— А, Роберт! Рада снова вас видеть. Хорошо провели вечер?

Шарон старалась не слишком обращать внимание на переводчицу-японку, которая подошла к их стенду. Однако не преминула отметить, как лучились глазки этой раскрашенной статуэтки, когда она коснулась руки Роберта.

Значит, ночью они, скорее всего, не были вместе, предположила Шарон, увидев, как Роберт поворачивается к своей любимице, как улыбается и наклоняет к ней голову.

Шарон как раз завтракала, когда Роберт опустился на стул напротив нее. Он спокойно заказал кофе, никак не объясняя своего ночного отсутствия, лишь попросил ее перевести для него некоторые документы. Через несколько минут они уже направились в выставочный павильон.

— Очень хорошо, Хироко… Жаль только, что мы с вами тогда разминулись…

О, Шарон могла поклясться, что его взгляд лишь чуть дольше задержался на японке, кокетливо улыбнувшейся ему. Та сообщила, что должна вернуться к своим коллегам, а потом склонилась к Роберту и соблазнительно промурлыкала:

— После обеда я свободна. Вы говорили, что у вас есть машина…

Шарон ждала, что Роберт ответит в своем обычном, казарменном стиле, что он слишком занят и у него нет свободного времени, но, к своему возмущению, вместо этого услышала:

— Конечно. Когда именно вы освободитесь? Как только японка удалилась настолько, что не могла их слышать, Шарон не сдержалась и желчно напомнила ему:

— Мне казалось, ты говорил, что мы приехали сюда работать.

— А что случилось? Ты часом не ревнуешь? — С чего бы? Она к твоим услугам. Полагаю, ты с ней был ночью?

— А если и так, — позевывая с донжуановской вальяжностью, возразил Роберт, — разве это тебя касается?

Непонятно почему, но Шарон просто выводило из себя его нахально-игривое настроение.

— Да, представьте себе, босс, меня это касается, — сердито сказала она. — Может быть, для тебя нет ничего такого в том, чтобы переходить из постели в постель, от женщины к женщине. Может быть, ты даже мнишь себя эдаким жеребцом и вообще собой восхищаешься. Но я с кем попало не сплю и беспокоюсь о своем здоровье.

— В самом деле? Странно, но прошлой ночью мне так не показалось.

Глаза Шарон сверкнули гневом.

— Это потому, что… — начала она защищаться, но Роберт, потягиваясь, перебил ее.

— Потому что тебе нравилось воображать, что я — это Фрэнк, — закончил он за нее, хорошо зная, о чем она будет говорить. — Могу тебе кое-что рассказать, раз уж дело дошло до этого. То, что ты о нем думаешь, — плод твоего воображения. Если мы с Фрэнком решим подсчитать своих подружек, подозреваю, в его списке их будет побольше. На самом деле из-за него ты бы быстрее, как ты скромно выражаешься, «испортила здоровье», чем из-за меня.

— Я тебе не верю, — горячо возразила Шарон. — Фрэнк никогда бы… Он не такой, как ты, — категорично сказала она. — Он никогда бы не стал спать с кем-то только ради секса.

— Я и не говорил, что стал бы, — поправил ее Роберт. — Я только сказал, что из нас двоих у него, вероятно, партнерш было побольше. А к твоему сведению, деточка, я не сплю с женщинами «только ради секса».

Его взгляд подсказывал Шарон, что не стоит больше спорить, но она была слишком обижена и сердита, чтобы обратить на это внимание.

— Ты сделал это со мной! — дерзко бросила вызов она.

На мгновение Шарон показалось, что она победила и он промолчит. В конце концов, что он мог ей на это ответить, чтобы не соврать?

Ответная пощечина, однако, не заставила себя долго ждать.

— Я занимался с тобой любовью, — железным тоном, как робот, подтвердил он, четко выделяя каждое слово. Шарон казалось, что в нее впиваются посланные точно в цель пули. — Я занимался с тобой любовью, потому что ты не оставила мне другого выбора.

— Ты говоришь так, чтобы наказать меня, — возразила Шарон. На глазах у нее выступили слезы.

— Мисс Дуглас, позвольте обратить ваше внимание на то, что есть момент, когда мужчина — любой мужчина — уже не может остановиться. Это общеизвестно. Но задолго до того, как я достиг этого момента, ты сама… ты сама хотела…

— Не тебя, — отрезала Шарон. — Тебя я не хотела. Я даже подумать не могла об этом! — И, забыв о приличиях, она толкнула рекламный столик и отскочила от стенда так резко, что на мгновение зал закружился вокруг нее. Она не слушала Роберта, растерянно уговаривавшего ее вернуться. Повернувшись на каблучках, Шарон поспешила прочь, почти побежала.