Шэрон Кендрик - Оружие женщины

— О, Ребекка, — простонал он, — что ты со мной делаешь?

— Ксандрос... — только и смогла выговорить она, потому что он рывком прижал ее к себе, и она почувствовала всю силу его желания.

— Да, милая? Чего ты хочешь? Вот так? Или так?

Его пальцы медленно спускались к низу ее живота, а он между тем нежно целовал ее в шею.

Ребекка задрожала. Она знала, чего сам он хочет. Их желания совпадали, но сегодняшняя ночь будет особенной. Сегодня она хотела большего, чем про­сто быть объектом его желаний.

Она резко отстранилась от него. Ее щеки пыла­ли, а дыхание сбилось.

— У нас будет еще время для этого, а сейчас я не хочу, чтобы твой ужин подгорел.

Она выглядит как провинциальная домохозяй­ка! Но Ксандрос был невозмутим. Разве она сама не понимает, какой нелепый у нее вид? Женщины очень часто все портят из-за своих глупых амби­ций!

— Да, конечно. Будет непростительно, если с моим ужином что-то случится.

Ребекка натянуто улыбнулась.

— Давай проходи.

Ксандрос прошел в гостиную, в которой была обеденная зона и дверь на кухню. Ее кухня была меньше, чем его ванная комната в Нью-Йорке.

Повсюду горели свечи, а на столе стояли цветы. Стол был сервирован для ужина по всем правилам. И из-за этого на нем совсем не было места для... другого. Ксандрос потянул носом и заставил себя сказать:

— Пахнет вкусно.

— Правда? Я надеюсь, что ты голоден.

Он решил не говорить, что перекусил в самолете.

— Может, мы сначала что-нибудь выпьем?

— Да, конечно. Извини, я должна была раньше предложить. Вино подойдет?

— Превосходно, — равнодушно бросил он, беря у нее бутылку. — Дай мне.

Она поставила перед ним два бокала, которые искрились и переливались. Заметил ли он, что у нее трясутся руки? Ксандрос был ее любовником, и не в первый раз она его развлекала. Чего тут нер­вничать?

Он разлил вино по бокалам и протянул ей один.

— Итак, за что мы пьем?

За нас, хотелось ей ответить, но она понимала, что глупее тоста трудно вообразить.

— Давай за счастье.

Он уже хотел было поморщиться, но вместо этого просто сделал глоток. Потом достал из кар­мана небольшой сверток и протянул ей.

Она удивленно округлила глаза.

— Что это?

— Почему бы тебе не открыть и не посмотреть?

Подарок? Подарок, который явно был украше­нием? Ребекка осторожно поставила бокал на сто­лик и, развернув сверток, обнаружила коробочку с серьгами. Она не ожидала от него подарка и не знала, что сказать.

— Надень их, — приказал он.

Серьги красиво переливались и отражали блеск ее волос.

— О, Ксандрос, они прекрасны, — выдохнула она. — Но почему ты вдруг решил подарить мне серьги?

На память.

— Разве мужчина не может купить женщине подарок? — спросил он.

— Нет, может, конечно, но...— в это мгновение в кухне зазвонил таймер на плите. — Черт! Я пойду выключу духовку.

— Оставь.

— Не могу. Пирог подгорит.

— Пусть подгорит. — Обняв за талию, он начал целовать ее и увидел, что ее голубые глаза потем­нели от желания.

Но на этот раз Ребекка не сдалась. Она уже почти чувствовала запах гари. И это после всех ее усилий?

— Ужин...

Он что-то негромко произнес на греческом, когда она все-таки отстранилась от него.

— Ксандрос, я пойду проверю, как там ужин.

— Это обязательно?

Он нежно провел пальцем по ее щеке, и Ребекка засомневалась. Она знала, что он хочет ее, так же как она его. Но что-то нужно было поме­нять. Последние два дня она провела, готовясь к этому вечеру. И то, что он купил ей подарок, не должно все испортить.

— Ты столько раз водил меня в рестораны, что в этот раз я захотела поухаживать за тобой сама, — прошептала она, водя пальцем по его губам. — Я быстро.

Ксандрос недовольно наблюдал, как она возит­ся с кастрюлями и поварешками. Когда она верну­лась и расставила блюда на столе, ее щеки пылали от жара, а волосы прилипли к лицу.

— Он все-таки немного подгорел.

— Я вижу.

— Это ты виноват со своими поцелуями.

— Виноват? — удивленно повторил он.

— Или я виновата, что позволила тебе.

Он даже не улыбнулся. Они молча ужинали, и Ребекка не могла отделаться от мрачного предчув­ствия.

— Когда ты последний раз ел домашнюю еду?

Ксандрос хотел ответить, что никогда, и это было бы правдой. Но сейчас он не собирался открывать ей душу, чтобы избежать лишних вопро­сов.

Однако какая-то крошечная часть его все же оценила те усилия, которые она приложила для этого вечера. Но он заставил себя выкинуть ненужные мысли, зная, что такие домашние посиделки ни к чему хорошему не приводят. Женщина как бы дает ему понять, какая из нее хорошая хозяйка. Или, например, хочет, чтобы он прочув­ствовал, что его жизнь без нее будет не такой счастливой.

Это все различные вариации на одну тему. Типично женские игры. Покажи им сексуального мужчину с солидным счетом в банке, и они начина­ют действовать по одной и той же схеме. Ксандрос знал, что он неотразим и поэтому женщины пыта­ются женить его на себе, но безуспешно

Не потому ли Ребекка устроила сегодня этот вечер? Подумала, что такого мужчину, как он, можно подкупить тихим вечером при свечах. Разве она не понимает, что он уже проходил все это много раз?

— Ксандрос! — позвала она его, заметив, что он погрузился в свои мысли. — Я спросила, когда ты в последний раз ел домашнюю еду?

Он поднял бокал и слабо улыбнулся.

— Я не помню.

Ребекка нахмурилась. Они никогда не говорили на темы, которые обычно обсуждают влюбленные. Они уже достаточно долго встречаются, и она уже может спросить его о прошлом. Иначе как им узнать друг друга получше?

— А когда ты был еще ребенком... — отважи­лась она, придав голосу нежные интонации.

— Ты хочешь узнать что-то конкретное? — холодно спросил он.

— Ну, не то чтобы конкретное, а в общем, — улыб­нулась Ребекка. Я просто хочу узнать тебя, молча говорила она ему. — Ты вообще мало рассказывал о своей жизни в Греции и о своем брате. Я даже не помню его имени.

Он почти что понял ее слова как намек на то, что имя его брата было несущественным.

— Его зовут Кайрос. Больше мне нечего доба­вить. Ты знаешь достаточно о моей прошлой жизни, — он предупреждающе посмотрел на нее. — Я уехал оттуда, когда мне было восемнадцать, и больше не возвращался.

— А Кайрос? Он ведь твой брат-близнец?

— И?.. — Она произнесла имя его брата так, словно была с ним знакома. Ксандрос отодвинул тарелку и посмотрел на нее холодным взглядом. Она настаивала, а он уже дал понять, что не желает говорить об этом. — Общепринятая теория о близнецах основывается больше на сантиментах, чем на фактах, — заявил он. — Эта телепатическая связь, которая вроде бы присуща всем близнецам... Позволь сказать тебе, что это все ерунда. Так же как многие другие утверждения. Например, что мать всегда любит своих детей, а отец занимается их воспитанием.