Инга Берристер - Позабудь, что было...

– И он прав, – сказал Джос после минутной паузы. – Ты рискуешь оказаться ответчиком по иску о клевете.

Глаза актрисы опасно вспыхнули, и она раздраженно бросила:

– Это моя книга, Джос, и я, черт возьми, буду писать в ней то, что захочу! Если ты откажешься опубликовать ее, так на тебе свет клином не сошелся. В сущности, я уже…

– Не надо мне угрожать, Хелен. – Сара мимолетно восхитилась тем, как Джосу удается сохранять спокойствие. – Ты просила моего совета – я его дал.

– Неужели ты не понимаешь? Винсент только получит по заслугам, если я выставлю его в книге гнусным ничтожеством – таким, какой он и есть на самом деле! – Лицо Хелен пошло красными пятнами, и она вдруг разом потеряла всю свою моложавость, в один миг став женщиной тридцати с лишним лет. – Ты же знаешь, он помешал мне сняться в последнем фильме Хардинга… Эта роль была просто создана для меня, а Винсент отдал ее… Нет, Джос, я твердо решила написать эту главу, и ты меня не остановишь. Я-то думала, ты будешь на моей стороне! – вдруг всхлипнула Хелен и, соскочив с шезлонга, прильнула к Джосу, крепко обвив руками его плечи.

Сара изо всех сил пыталась отвести взгляд, но не могла. Вид Хелен, бесстыдно льнущей к Джосу, словно зачаровывал ее. Как ни мучилась, Сара не могла оторвать глаз от этого зрелища.

– Я и вправду на твоей стороне, только ты никак не хочешь этого понять. – Поразительно, но Джос в ответ на порыв актрисы ограничился лишь угрюмой усмешкой. – Хелен, я отлично понимаю твое желание отомстить. – Боже мой, подумала Сара, в его голосе и впрямь мелькнула циничная нотка, или мне это только чудится?.. – Однако ты не подумала о том, какую высокую цену тебе придется заплатить за месть. Если то, что ты хочешь написать, увидит свет, Джон Винсент без промедления обвинит тебя в клевете.

– Джос, я не верю собственным ушам! – Хелен выпустила его из цепких объятий и принялась раздраженно расхаживать по гостиной. – Даже больше – я готова считать, что ничего не слышала. Знаешь что? Забирай-ка свою помощницу и уходи, а на досуге хорошенько подумай о том, что ты сейчас сказал. Я уверена, дорогой, что, как следует поразмыслив, ты признаешь мою правоту.

– А если нет? – Голос Джоса был убийственно бесстрастен.

– Вот тогда, дорогой, – со злорадством ответила Хелен, – мне придется подыскать себе нового издателя.

Остаток дня прошел как в кошмарном сне. После разговора с Хелен Джос исчез и не появился даже тогда, когда во внутреннем дворе накрыли обед на свежем воздухе. Как и прошлым вечером, бассейн и сад виллы были переполнены людьми, которые наперебой обращались друг к другу: «Дорогой». Как заметила Сара, по большей части это были мужчины, и все они окружали Хелен, точно сонм придворных обожателей. Глядя, как актриса лениво поглаживает загорелую спину юноши, которому, несмотря на атлетическое телосложение, вряд ли исполнилось больше двадцати, Сара втайне порадовалась тому, что Джос всего этого не видит.

Он появился уже во второй половине дня, в купальных плавках и мрачный словно туча. Сара наблюдала, как он стремительным кролем раз за разом пересекает бассейн, и сердце ее ныло от сочувствия Джосу. Он не из тех, кто способен сохранить хладнокровие, видя, как его любовница открыто демонстрирует интерес к другим мужчинам. Гарри Вайнбергер сидел теперь рядом с Хелен, и Сара отрешенно отметила, с какой ловкостью режиссер оттеснил загорелого Адониса и целиком завладел вниманием Хелен.

– Завидуешь ей?

Сара не заметила, как Джос выбрался из бассейна и уселся рядом с ней, нечаянно обрызгав.

– Нисколько, – искренне ответила Сара, не понимая, отчего Джос вдруг решил, что ее хоть сколько-нибудь привлекает пожилая кинознаменитость. – Просто восхищаюсь его ловкостью.

– Ну, у него в этом деле изрядный опыт. Он только что избавился от четвертой жены…

– Как ты считаешь, Хелен передумает насчет своей книги? – спросила Сара, желая отвлечь внимание Джоса от сладкой парочки и хорошо понимая, какие чувства должно вызывать у него это зрелище.

– Сомневаюсь. Хелен, когда захочет, может быть весьма упрямой.

– И что же ты будешь делать?

– Я уже высказал свою точку зрения, – холодно ответил Джос, – и не собираюсь менять ее. Не из упрямства, а потому, что знаю: я прав. Если мы опубликуем книгу в том виде, как хочет Хелен, Джон Винсент затаскает нас по судам, и я не могу винить его за это. Боюсь, желание отомстить затмевает у Хелен здравый смысл…

– Но если она заберет у нас свою книгу и обратится к другому издателю… – Сара затаила дыхание, зная, как нужно Джосу, чтобы биография Хелен вышла в свет к Рождеству.

– Лучше потерять книгу, чем получить судебный иск, – пожал плечами Джос. – Это еще не конец света. Честно говоря, то, что я уже успел прочесть, не произвело на меня особого впечатления. Большую часть работы проделал за Хелен Ричард, ее агент, но на самом деле готовые главы – не более чем бессвязное собрание сплетен с бородой. Правда, даже это могло бы иметь успех, если бы рукопись обработал хороший писатель, ну да нельзя объять необъятное. И все же я попробую еще раз поговорить с Хелен, вдруг да удастся пробудить в ней здравый смысл.

Он поднялся – стройный, гибкий, загорелый, и Саре до смерти захотелось протянуть руку, ладонью провести по гладкой смуглой коже… Мучительно сглотнув, она закрыла глаза и откинулась в шезлонге, мысленно сравнивая свой скромный и стандартный купальник с более смелыми клочками дорогой материи, в которых красовались остальные женщины. В большинстве своем они щеголяли обнаженной грудью и, судя по фигурам, немало времени проводили в гимнастических залах.

Помимо воли взгляд Сары устремился туда, где рядом с Хелен и Вайнбергером сидел Джос. Актриса гладила обнаженное плечо Гарри, прижималась к режиссеру, смеялась, и Сара поняла, что каждое движение, каждый жест Хелен рассчитаны на то, чтобы вызвать у Джоса ревность и наказать за упрямство. Непонятно, как только Джос может спокойно выносить такое обращение, думала Сара, восхищаясь его самообладанием.

Человек послабее давно бы уже сдался, но Джос не таков. Ничто не заставит его изменить решение, и, Сара подозревала, Хелен это отнюдь не обрадует. Белокурая актриса привыкла к обожанию и покорности своих поклонников, но Джос оказался слеплен совсем из другого теста.

Тонкие пальцы Хелен призывно сжали бедро Гарри Вайнбергера, глаза сузились от неприкрытого наслаждения. Смотри, как бы говорила она Джосу, смотри, что ты теряешь, что могло бы быть твоим… Но Джос точно и не замечает ее ухищрений, отрешенно подумала Сара, прекрасно представляя, что бы чувствовала она на его месте, каково ей было бы смотреть, как Джос открыто и чувственно ласкает другую женщину.