Дэй Леклер - Поймать призрака

– Гадство.

– Взаимно. – Он ослабил хватку, дав ей стать на ноги.

Отвернувшись, она сдвинула поясок и расправила юбку. Волосами заниматься не стала. Опыт подсказывал, что бесполезно.

Приобретя более или менее приличный вид, кивнула на дверь:

– Войдешь?

Он показал глазами на кота.

– Пожалуйста. Дама – первая.

Сникзиф встал и прошествовал у нее перед носом. Пройдя через комнату, он свернулся вокруг механического тарантула, заурчал и принялся лизать выпученные глаза своего любимца. Рейчел провела Зака в гостиную.

Нана сидела в своем кресле на фоне вида, открывавшегося из окна. Приглушенный свет одел ее теплым сиянием, и Рейчел отметила, что Нана сделала все, чтобы выглядеть как можно более привлекательной. Фарфоровая белизна кожи была усилена пудрой, а высокие скулы подчеркнуты румянами. На свежеподкрашенных голубых волосах лежала кокетливая черная кружевная наколка, удерживаемая испанским гребнем. В ушах висели сережки Франциски.

– Нана, – мягко сказала Рейчел. – Это профессор Кингстон. Он пришел, чтобы изучить дневник Франциски. Зак, это моя бабушка, Бьюла Витакер.

– Профессор, – сказала Нана, с лукавой улыбкой протягивая руку. – Как приятно познакомиться с человеком, который докажет наконец существование Франциски.

– Пожалуйста, называйте меня Зак, миссис Витакер. – Он шагнул вперед и взял ее руку. На щеках Наны выступил румянец.

– Зак. А вы называйте меня Бьюла. Присаживайтесь, – она похлопала рукой по стулу с высокой спинкой.

Он сел и скорчил Рейчел сердитую гримасу. Нане же сказал:

– Боюсь, вы неправильно поняли причину моего приезда на Ранчо. Цель моей работы не в том, чтобы доказать существование Франциски.

Нана мило улыбнулась, вовсе не обескураженная прямотой заявления.

– Но если вы приехали не для того, чтобы доказать существование Франциски, то, наверное, для того, чтобы доказать обратное.

– Боюсь, так.

– Как странно. – Она вгляделась повнимательнее. – Вы не производите впечатления глупого человека.

Его губы дрогнули.

– Спасибо.

– И однако вы не верите в нашего примечательного предка. – Она поджала губы. – Вы много на себя берете, молодой человек.

– Нет, я верю во Франциску, – дружелюбно возразил он. – Это в ее призрака я не верю.

Нана моргнула.

– Как это необычно.

– Я вообще необычный тип, – согласился он.

Рейчел оставалась на заднем плане, наблюдая за беседой. Ей понравилась бережность, с которой он пожал Нанину руку. Интересно, обратил ли он внимание на хрупкость согнутых артритом пальцев. Ей понравилось сочувствие, которое он старался скрыть, но она-то сумела его прочитать в потемневших глазах. Ей понравилась мягкость голоса. Не важно, каким жестким он себя считает, бабушку он не обидит. Не сможет.

– А что именно вы хотели бы узнать? – спросила Нана с хитринкой в глазах.

Он подобрался.

– Я хотел бы выяснить все, что возможно, о Франциске.

– Думаю, что могу помочь вам в этом. – На пергаментной гладкости лба пролегла легкая морщинка сосредоточенности. – Прочитав дневники, вы составите точное представление о ее характере. Но я могу передать вам эту историю в интерпретации моей двоюродной бабушки.

– Это было бы бесценно. – Зак достал из кармана маленькую записную книжку и карандаш. – Если вы не против, я буду делать пометки.

– Пожалуйста. – Нана устроилась поудобнее в кресле. – Как у вас с историей, молодой человек? Что вы знаете о калифорнийских ранчо?

– Я знаю, что так назывались усадьбы знатных мексиканцев и испанцев в 1830-1850-х годах. – Он пожал плечами. – Боюсь, это практически все.

– Вам бы следовало сходить со мной на экскурсию по Ранчо, пока была возможность, – заговорила Рейчел. Получив в ответ уничтожающий взгляд, она – решив на этот раз, что осторожность мать доблести, – позволила заткнуть себе рот.

– Вы совершенно правы, – согласилась Нана. – Ранчеро пасли бычков, овец и лошадей на огромных пространствах земли и состояния свои наживали на торговле и обмене шкур и сала. Франциска Ариста была дочерью ранчеро.

– Она умерла молодой?

Нана кивнула.

– Совсем молодой. Ей было всего двадцать два. Но, судя по дневникам, за эти годы она успела прожить бурную жизнь. – Она подалась к Заку и прошептала: – Франциска была настоящей кокеткой.

Он ухмыльнулся.

– Потрясающе. Могу я это записать?

Она цокнула языком.

– Почему бы нет. Это правда. У девочки было больше воздыхателей, чем перьев у цыпленка. Но ее истинной любовью был Хуан Ортега.

Рейчел потянулась за висевшим на шее медальоном, но, заметив предостерегающее движение Наны, остановилась. Почему бабушка не хочет, чтобы Зак увидел медальон? – подумала она.

– Как она умерла? – спросил Зак. Он делал очередную пометку и потому ничего не заметил.

– Согласно имеющимся у нас сведениям, жених обнаружил ее в объятиях Хуана, – ответила Нана. – Между джентльменами произошла дуэль за ее честь. К несчастью, смертельную рану на этой дуэли получила Франциска. Она умерла, сжимая в руках медальон, который с тех пор хранится в нашей семье.

– Не похоже на то, чтобы ее честь стоило защищать, – заметил Зак.

– История согласна с вашим мнением, – сообщила Нана. – Мы – нет.

Он поднял бровь.

– Нет?

Нана покачала головой, и кружевная наколка заплясала в волосах.

– Не будь она верной по натуре, ее возлюбленный не сделал бы на медальоне надпись «Верная навек».

– Возможно, это была интимная шутка.

Нана недовольно нахмурилась, и Рейчел сказала:

– Ее дневник также упоминает о подаренном Хуаном кольце, кольце с двумя желтыми бриллиантами в одной оправе, символизирующими их любовь. Мы думаем, что ее семья отказала Хуану и заставила Франциску обручиться с другим. К сожалению, дневник, описывающий этот период, был утерян.

– Очень жаль. А что с кольцом? Что случилось с ним?

– Неизвестно, – ответила Нана. – Вероятно, Хуан Ортега хранил его до смерти. Нет, нет. Не записывайте. Это чистое предположение.

– И с самой своей смерти она являлась на Ранчо?

– Да. Говорят, она несет наказание за свою… – глаза Наны озорно блеснули, – скажем, недостаточно добродетельную жизнь.

Уголки его губ поползли вверх.

– Но вы не согласны.

– Конечно, нет! Это для того, чтобы предостеречь других девушек от ее несчастной судьбы – выйти замуж за нелюбимого.

– По существующей здесь традиции, обрученные пары пробираются на Ранчо в надежде увидеть ее или услышать колокола, – продолжила Рейчел. – Если им это удастся, брак будет необычайно счастливым.

– Как мой, – подтвердила Нана. – Мы с женихом посетили ее могилу в ночь перед свадьбой. Мы видели огни и слышали колокола и прожили вместе сорок пять прекрасных лет.