Дэй Леклер - На балу грёз

Элла обернулась с беспечной улыбкой, молясь, чтобы следы усталости не слишком бросались в глаза. Ее мольбы не были услышаны. Лицо Рафа стало чернее тучи.

— Ты страшна как смерть, amada .

— И тебя с добрым утром.

— Предупреждаю сразу, — Раф навис над ней, — все кончено. — И громко объявил: — Я увожу свою жену.

Элла и рта не успела открыть, как явился знакомый складной нож. Блеснуло лезвие. Завязки опали. Лукошко вывернулось и полетело вниз. Ягоды посыпались в грязь.

— Раф! — завопила она, когда он взвалил ее на спину и, встряхивая, как мешок картошки, обменялся с крестьянами испанскими фразами. Ну и ну: в ответ ему грянули возгласы одобрения.

Элла извивалась в его руках. Ее шляпа, зацепившись за ближнюю ветку, съехала набекрень, и волосы каскадом обрушились на лицо, закрывая весь обзор. На руках, упираясь в его каменную спину, Элла кое-как пыталась выпрямиться.

— Что? Что происходит? — разъяренно вопрошала она, откидывая волосы.

Вместо ответа Раф еще крепче обхватил ее за лодыжки и подбросил на плече. От возмущения Элла потеряла дар речи. Ей ничего не оставалось, как держаться за его ремень и мерно покачиваться в такт его шагам. Вот крестьяне скрылись из виду, и Раф поставил ее на землю. Эллу шатало. Он поддержал ее за локоть, пока она не пришла в себя.

— Что ты делаешь? — воскликнула она, пытаясь хоть как-то собрать волосы, но быстро бросила это неблагодарное занятие.

— Спасаю твое лицо.

— Оно и видно. — Элла посмотрела на поле. — Чему они так радуются?

— Я прекратил забастовку.

Элла, как ужаленная, обернулась к Рафу.

— Ты… ты не продал la fined — с надеждой спросила она. — Передумал?

Раф покачал головой.

— Я предупреждал, будут проблемы. И Мануэль был уволен не просто так. Нанять его лишь по твоей указке я не могу.

— Тогда как ты прекратил забастовку?

— Откровенно говоря, это ты подала мне идею. — Раф скупо улыбнулся.

— Я?

— Ты сказала, что наймешь Челиту, если я ее уволю. — Раф любезно поклонился, заметив, что Элла вспомнила. — Как видишь, я не остался в долгу. Мне не пристало нанимать Мануэля, поскольку я сам его уволил. Но ты — другое дело. Для жителей Милагро разницы никакой. Наоборот, это вселит в них энтузиазм, и они с удвоенными силами возьмутся за сбор урожая.

— И ты в грязь лицом не ударил, — Элла уныло кивнула. Это было не совсем то, чего ей хотелось, но дело сдвинулось с мертвой точки. — И что прикажешь делать с Мануэлем?

— Придумаешь. Но наперед по-хорошему прошу — не лезь в мои дела. Твои чудачества мне вот где. Ясно?

— Не совсем. — Элла нахмурилась.

— В двух словах: через час я еду в Сан-Хосе — возникли сложности с продажей «Esperanza». Их нужно срочно решить. Элла, ты расцветаешь прямо на глазах. — Раф абсолютно точно описал выражение ее лица. — Пару дней переговоров, и дело в шляпе.

— Как тяжко это слышать. — Элла сладко улыбнулась.

— По тебе не скажешь. — Его лицо окаменело. — Добрый совет: пока меня нет, поразмысли о будущем, выбрось из головы то, что ты не властна изменить, займись тем, что тебе по силам.

— Конкретнее.

— Элла, ты балансируешь на краю обрыва и рискуешь даже больше, чем местные жители, потому что они под моим покровительством, а ты, как убедилась вчера вечером, нет. Настоятельно советую, подумай, как все изменить.

— Опять намекаешь на договор с родителями?

— Да.

— Это легко уладить, — заверила она.

— Похвально. — Раф помедлил. — Тогда сочтемся, когда вернусь. Теперь ясно?

— Кристально.

Раф развернулся и, как всегда, оставил ее одну.

Прошло несколько дней, а советы Рафа не шли у Эллы из головы. От своего она не отступилась, но ей еще отчаяннее захотелось подобрать ключ к душе Рафа, узнать, почему он так одержим продажей поместья. Зная разгадку, она наверняка сможет предотвратить продажу и помочь жителям Милагро. А есть еще Шейн. Хотя у нее и нет волшебной палочки, чтобы вернуть Чаза Макинтайра, остается еще кое-что. Мозаики.

Мануэль как-то упомянул о галерее искусств в Сан-Хосе, где выставляются известные работы местных мастеров. Очень кстати для того, что она задумала. Стоит показать образцы владельцу, и, быть может, эксперт красноречивее всего убедит Шейн, что нельзя зарывать талант в землю. Но вот незадача: надо попасть в город до того, как вернется Раф.

Несколько часов ушло на то, чтобы сломить оборону Мануэля.

— Как вы не понимаете, — талдычил он, — я останусь в университете и не смогу отвезти вас назад.

— Назад я доеду сама. Я запомню дорогу, пока мы…

— Вы не представляете, как опасны горные дороги. — Мануэль отчаянно качал головой. — Петля на петле. Оползни. Внезапные ливни смывают целые участки. А ухабы… Если с вами что-нибудь случится…

— Ничего не случится, если ты нарисуешь для меня карту и если я буду внимательной. Прошу тебя, Мануэль. Не ради себя. Ради Шейн. Скажи, ты хочешь, чтобы до конца своих дней она прозябала в бухгалтерах?

— Чем плохо быть бухгалтером?

— Ничем, будь это ее призванием. Положа руку на сердце, ты можешь так сказать?

— Нет. Мозаики захватили ее целиком, еще когда она была девчонкой. Уже и заказы были. — Мануэль помолчал. — Вчера — Шейн думала, никто не видит, — она сделала новый набросок в папку для эскизов.

— Ну как, поможешь? Мануэль вздохнул.

— Делать нечего. Но случись что, можете не разгибать спину на кофейном поле хоть до второго пришествия — еще раз вам мое место не выпросить.

Элла спохватилась. Нельзя допустить, чтобы это как-то сказалось на будущем Мануэля. Даже если напрямую оно и не имеет отношения к сбору кофе, все равно у Рафа длинные руки. Не говоря уж о такой черте, как мстительность.

— Обещаю, я буду очень осторожной.

Все следующее утро она примечала дорогу до Сан-Хосе. Уже в городе она перво-наперво изучила с Мануэлем его карту, мысленно расставляя на ней свои приметы. Затем они направились в галерею искусств.

— К сожалению, владелец сейчас в отъезде. Уехал за заказом, — объяснила помощница — приветливая молодая женщина с очаровательной улыбкой. — Но когда вернется, я с большим удовольствием покажу ему ваши мозаики.

— Могу я их оставить у вас? — спросила Элла. — Это вас не обременит?

— Нисколько. — Женщина восторженно рассматривала их. — Великолепные работы. Уверяю, на сеньора Хименеса они произведут огромное впечатление.

Они дали номер телефона и точный адрес, где и как найти Шейн, и поехали к университету. Мануэль еще раз заставил Эллу пройтись по карте — лишний раз убедиться, что она найдет обратную дорогу в Милагро.

— Я сразу поеду, — заверила она. — Не беспокойся. Вернусь засветло.

— Все равно не сносить мне головы, — мрачно заключил он. — Даже во имя благого дела.