Саша Майская - Спасай и женись

— Эдик… ты ее лучше не трогай… так у тебя еще есть шанс… кончить плохо… а иначе останется только шанс… кончить очень плохо…

Эдик вздрогнул, оглянулся, приходя в себя, потом быстро шагнул к Волкову. Теперь на бледном личике отражалась только бешеная, почти неуправляемая злоба.

— Ты!! Ты еще смеешь мне угрожать? Ты, огрызок человеческий?! Дубина стоеросовая? Да я прикажу — и тебя начнут резать на ремни прямо сейчас. У нее на глазах, чтобы она увидела… увидела, как тебе отрежут яйца и то, чем ты ее трахал!

— Ты придурок, Эдик. Взбесившийся крысеныш…

Эдик вырвал у стоявшего рядом парня пистолет, наотмашь ударил Волкова рукоятью. Лиза опять закричала, но Волков только усмехнулся.

— Что, Эдик, возбуждает, верно? Сейчас ты как будто бог. Или царь. И импотенции как не бывало. Ты еще не кончил в штаны, гаденыш?

На лице Эдика заиграла мерзкая улыбочка.

— Зачем же так расточительно тратить драгоценное семя? Я лучше сейчас прикажу разложить нашу девочку на травке и воспользуюсь моментом. А потом этим моментом воспользуются и все остальные…

Волков посмотрел Эдику прямо в глаза.

— А потом ты умрешь, Эдик. И остальные — тоже. Я не шучу.

Эдик оскалился, пошел вокруг Волкова, чуть приседая от нетерпения на ходу.

— Ты грозен, солдафон. Ты действительно грозен. Только вот я не пойму, неужели ты настолько туп, чтобы поверить в собственные угрозы? Ведь ясно же, что никого ты не убьешь, потому что жить тебе осталось пару минут…

— Если кто и туп, так это ты, Эдик. Ты насмотрелся боевиков и гонишь такую пургу, что уши вянут. Мы же не в Чикаго, малыш. Мы — в ближнем Подмосковье. И ни на какие ремни ты никого резать не будешь, и Лизу ты и пальцем не тронешь, потому что — потому что ведь главный-то не ты, правда? И главный ждет твоего звонка, не так ли, Эдик? Подтверждения, что уже пора. А вот после этого звонка будешь ждать уже ты, и до тех пор, пока тебе не скомандуют «фас!», ты нас с Лизой и пальцем не тронешь. Ведь обстоятельства бывают разные, правда, Эдик?

Лиза с ужасом следила за выражением лица Эдика Ракитина. Оно менялось странно и страшно, словно кто-то невидимый месил тесто, из которого это лицо было слеплено. Судорогой подергивалось это лицо, кривились тонкие губы…

А потом Волков посмотрел на Лизу и подмигнул ей.

— Волынская, хорош реветь, у меня сегодня с собой платка нет. Сопли девушку не красят. Ладно, я думаю, для истории вполне достаточно. И для следствия тоже. Пакуем, мужики!

И тут же из-за ближайшего дерева донесся бестелесный, но очень жизнерадостный голос:

— Есть, пакуем. Вперед!

Лиза даже забыла, что платья на ней практически нет, а левый глаз норовит закрыться от удара. Картина происходящего ее совершенно очаровала.

Абсолютно пустая и полупрозрачная березовая рощица, в которой все происходило, вдруг наполнилась людьми без лиц. Они отделялись от деревьев, поднимались из-под земли, спрыгивали откуда-то сверху. Они были стремительны и благожелательны. Они ни на кого не орали матом, не били по почкам и не требовали поднять руки вверх. Они просто отобрали у остальных оружие и уложили их лицом в землю. Лиза даже не сразу поняла, что ее больше никто не держит, а когда поняла — ойкнула и прикрыла голую грудь руками.

Волков между тем невозмутимо и без всякого напряжения развел руки в стороны — и наручники лопнули с приятным звоном. Ближайший к Лизе человек без лица фыркнул:

— Во дают китайцы! Совсем совесть потеряли. То ли дело, продукция Череповецкого металлургического…

И потряс в воздухе другой парой наручников, куда менее изящных, но явно более крепких.

Тут Лиза наконец опомнилась и бросилась на стоявшего столбом Эдика. Он испуганно пискнул и прикрылся руками, а Волков шагнул вперед и аккуратно поймал Лизу на руки. Она немедленно заревела и уткнулась ему в грудь, а Волков негромко сказал:

— Заяц, подержи девушку. У меня пара претензий к Эдику…

Ближайший к ним человек без лица сдернул с головы шапочку и оказался Виктором Николаевичем Зайцевым, шофером-охранником Игоря Васильевича Волынского и по совместительству — замом Жоры Волкова по техническому обеспечению. Он аккуратно завернул Лизу в армейский бушлат, заодно лишив ее возможности махать руками, и отечески посоветовал Волкову:

— Ты только не переборщи. Ему еще по телефону разговаривать…

После этого Волков взял Эдика за шиворот и унес за машину. Оттуда донеслись странные шлепки, словно кто-то старательно шлепал очень мокрую половую тряпку, свесившуюся из ведра с поганой водой…

То, что осталось от Эдика, с удобствами разместили в машине и стали о чем-то спрашивать. Волков о чем-то переговорил с Зайцевым, а потом вернулся к Лизе. Она засопела и прижалась к нему.

— Жора… я дура.

— Я не устаю тебе это повторять, любимая.

— Жор… я хотела подстроить похищение, чтобы ты полез меня спасать, а потом бы мы… ну… я думала, иначе ты никогда…

— Волынская! Ты очень легкомысленная. Согласен, план соблазнения неплохой, но зачем было претворять его в жизнь ПОСЛЕ самого соблазнения? Кроме того, если ты заметила, я все время получаю из-за тебя по башке. Однажды это плохо кончится. Конечно, это просто кость, болеть она не может, но все-таки!

— Жора! Прости меня!

— Простил, не реви. Между прочим, это казенный бушлат, а ты им сопли вытираешь.

— Ты же платок не взял… Жор, а кто все эти люди? Ну, кроме Зайцева?

Жора ухмыльнулся.

— А это, Лизавета, те самые мужики в черных костюмах, которые вечно толкаются у тебя под ногами и мешают совершать шоппинг. Вон, кстати, Валерка идет.

Лиза ошеломленно смотрела на сияющего Валеру, двигавшегося между лежавшими на земле военнопленными с грацией балерины Большого театра. Валера явно был счастлив.

— Все в порядке, Георгий Степаныч! Все упакованы, ментов предупредили, они ждут. Запись получилась отличная.

— Молодец, Валера. Вот, Лиза, такая у нас приблизительно профессия.

— Жора! А откуда они здесь взялись? И почему… Волков!!!

Валерка бросил на Волкова быстрый взгляд, а лицо Волкова немедленно приобрело выражение полной и детской невинности. Лиза хотела гневно сбросить бушлат, но вспомнила о своей наготе и воздержалась от резких движений. Только топнула ножкой.

— Волков, я во всем этом чувствую какой-то нехороший заговор, только вот не могу уловить суть. Но когда я ее уловлю, тебе мало не покажется! Откуда здесь вся наша охрана? И кто сейчас охраняет наш дом?

Валерка фыркнул.

— Баба Шура, кто ж еще.

Лиза величественно кивнула.

— Слава богу, хоть дом будет цел. Так что, Волков? Рассказывай!

Жора взял ее за руку и осторожно поцеловал грязные пальцы.

— Расскажу, не волнуйся. Почти все — по дороге. А совсем все — дома. Только обещай в течение ближайших трех часов меня слушаться, ладно?