Элен Бронтэ - Ошибка юной леди

— Я не вполне понимаю, мисс Вильерс, каким образом… — начала было миссис Фэвел, а супруга викария презрительно фыркнула в сторону миссис Фоксли.

— Прошу вас располагаться, дорогие дамы, кому как удобнее, — граф Кларендон словно и не слышал ее, приглашающим жестом охватывая гостиную со всеми ее диванчиками и креслами, а также стол с расставленными вокруг мягкими стульями.

Вся мебель в комнате была темной и несовременной, но заново отполированной, отчищенной от пыли и пятен. Вирджиния и леди Анна два часа занимались сортировкой безделушек на годные для того, чтобы оставаться в гостиной, и те, что следовало выбросить или пожертвовать библиотеке Хемсли, пока граф собственноручно сжигал один за другим поучительные трактаты леди Кастл-Стоун.

И сейчас гостиная выглядела вполне подходящим местом для того, чтобы достойнейшие дамы из попечительского совета могли принять судьбоносное решение относительно рождественскою бала в Хемсли.

Правда, пока они еще не знали об этом, на их лицах отражалось смущение, негодование, растерянность — в зависимости от стойкости характера каждой из них. Однако воспитание или любопытство, а может быть, то и другое вместе не позволяли гордо покинуть дом графа Кларендона, как сделали бы они, находясь в любом другом месте, и постепенно все собрались вокруг стола, сгруппировавшись подле своих предводительниц.

Именно на это и рассчитывала леди Анна. Она дождалась, когда все дамы усядутся, а граф с поклоном покинет комнату, после чего обратилась к гостьям с любезной речью, которую никто не осмелился прервать, и в комнате царило молчание даже после того, как мисс Вильерс замолчала.

— Я вынуждена просить прощения за то, что скрывала от вас свое намерение собрать весь попечительский совет под крышей этого дома. На то у меня были причины. Полагаю, вы все, увидев друг друга, уже догадались, о чем пойдет речь. — Кое-кто из дам позволил себе осторожно кивнуть. — Едва прибыв сюда, я нашла Хемсли очень приятным местом, а его жителей— милыми и доброжелательными людьми. Тем более я была огорчена, когда случайно узнала о досадном инциденте, положившем конец мирной жизни городка в то самое время, когда горожанам надлежит объединиться в преддверии самого святого праздника и простить друг другу все обиды.

Леди Анна сделала паузу, давая время слушательницам взглянуть на обстоятельства ее глазами, и продолжила:

— И у меня возник вопрос, который хотелось бы вам задать. Как, скажите мне, милые леди, как неосторожные, легкомысленные, но не злонамеренные высказывания одной молодой девушки, мисс Кинтл, смогли привести к раздору, едва ли не открытой вражде между вами? Разве не чувствовали вы себя долгие годы сплоченным организмом, призванным заботиться о процветании родного города и приносить мир и благоденствие туда, где это было нужнее всего? Разве не связаны вы нежной дружбой и взаимным уважением, а кое-кто из вас — и родственными узами?

Вопросы были скорее обличительными, чем предполагающими ответ, и многие из дам, за исключением самых воинственных, опустили головы к своим по-прежнему полным чашкам. Миссис Фэвел вопросительно глянула на супругу викария, но миссис Райт сидела смущенная, лицо ее покрылось некрасивыми пятнами, а подбородок чуть дрожал. Миссис Фоксли бросила взгляд на Элизу Лауэй, и та чуть улыбнулась ей, без своей обычной усмешки.

Вирджиния со своего места внимательно наблюдала за собравшимися, стараясь предугадать их ре акцию на то, что они услышали и услышат еще, а мисс Вильерс, похоже, еще многое собиралась сказать.

— Я, как человек приезжий и незнакомый со всеми обстоятельствами, просто не могла поверить, что подобное могло случиться в этом милом городке. Вероятно, имело место какое-то недоразумение, и кто-то должен взять на себя неблагодарную обязанность разрешить его. Я видела, как моя новая подруга, мисс Кинтл, страдает из-за случившегося, как велики опасения других юных леди относительно будущего бала, само проведение этого праздника поставлено ими под сомнение, и после некоторых раздумий я позволила себе величайшую дерзость — вмешаться в ход событий. Надеюсь, сегодня мы с вами сумеем найти наилучший выход, призванный ни в коей мере не оскорбить чувства и желания кого-либо из вас, все размолвки будут позабыты, и ваше превосходное умение руководить проводимыми в Хемсли мероприятиями вскоре пригодится вам, так как рождественский бал все же состоится и превзойдет все бывшие до него.

Этими словами мисс Вильерс закончила свою речь, с улыбкой посмотрела поочередно на всех своих гостей и прибавила:

— Во всяком случае, мой брат сказал, что запрет двери этой комнаты и не выпустит нас отсюда до тех пор, пока мы торжественно не объявим ему, что на Рождество в Хемсли будет великолепный праздник, где он сможет вволю потанцевать с каждой из прелестных жительниц города.

Вирджиния вздохнула — она бы предпочла, чтобы в Хемсли было поменьше прелестниц.

Первой на слова хозяйки дома отреагировала миссис Лауэй.

— Думаю, мы все должны поблагодарить мисс Вильерс за то, что она так горячо приняла к сердцу наши беды и указала нам на наши слабости. Безусловно, даже и не принимая во внимание угрозу его светлости замуровать нас здесь, сегодня нам представился удачный случай разрешить все свои разногласия и вернуть уважение горожан к попечительскому совету, подорванное за последние дни.

Миссис Фэвел одобрительно кивнула и тут же поспешила добавить от себя:

— Конечно, мы все немного погорячились тогда, и я первая готова это признать. Мисс Кинтл убедила нас в отсутствии у нее какого-то иного намерения, кроме как предложить наилучшую идею для праздника из всех, какие ей удалось припомнить, и мы не станем держать зла на юную леди. Молодые девушки подчас не осознают последствий, к которым могут привести их необдуманные слова.

Вирджиния со вздохом вытерпела этот укол, так как обещала леди Анне сохранять кроткий и виноватый вид до тех пор, пока желающие выпустить пар леди не угомонятся.

Миссис Фоксли не потерпела бы первенства миссис Фэвел ни в чем, даже в признании своих ошибок, и поторопилась убедить присутствующих, что она уже несколько дней думала о необходимости примирения, и только опасения, что чрезмерная гордыня некоторых леди не позволит им прислушаться к голосу разума, удержала ее от первого шага. Миссис Фэвел едва не ответила какой-нибудь очередной резкостью, испортив тем самым все, чего успела добиться мисс Вильерс, но миссис Лауэй, понимающая замысел леди Анны лучше, чем другие, без дальнейших проволочек подошла к миссис Фоксли и дружески обняла польщенную даму. Миссис Фэвел и супруге викария не оставалось ничего другого, как прослезиться в умилении и расцеловать леди из лагеря противника, сидящих ближе всего к ним.