Диана Палмер - Бриллиант в пыли

Остановившись возле своего дома, Кэсси минуту смотрела на него. Дом давно требовал ремонта. Крыша протекала, ступеньки крыльца начали проседать, в двух окнах расшатались рамы… А что будет зимой, в отчаянии думала Кэсси. В прошлом году у нее едва хватило денег, чтобы на треть наполнить баллон пропаном, который они использовали для обогрева. Им приходилось быть очень экономными, поэтому они спали под несколькими теплыми одеялами в самые холодные месяцы и делали все возможное, чтобы расходовать как можно меньше газа.

Особенно Кэсси беспокоило здоровье матери. Если доктор выпишет еще больше лекарств, это будет уже выше их возможностей. Она и так задолжала местной аптеке половину своей зарплаты за следующую неделю.

Ладно, решила Кэсси, надо перестать себя изводить.

Она поднялась на крыльцо и открыла дверь. По крыше застучали первые капли дождя. Нельзя было терять ни минуты. Телевизор — единственное развлечение ее матери — располагался прямо под одной из дыр в крыше, а девушка не могла передвинуть этот огромный ящик, которому было почти двадцать лет.

— Я дома! — крикнула она из прихожей.

— Дождь пошел! — отозвалась миссис Пил из своей спальни.

— Сейчас все сделаю.

Она бросилась к раковине, достала из-под нее маленький пластиковый тазик и побежала в гостиную, чтобы не дать первым каплям упасть на телевизор. Поставив на него тазик, она облегченно вздохнула.

— Не забудь, что и на кухне тоже течет!

Кэсси поморщилась. Голос матери звучал так сипло, словно у нее был жестокий бронхит. Как же уговорить ее съездить к доктору, думала Кэсси, расставляя ведра и тазики по всему дому. Звуки капель о металл и пластик создавали успокаивающий ритм.

Она заглянула в спальню к матери.

- Неважный день?

Ее мать кивнула, бледная и вялая.

— Больно кашлять.

— Я позвоню доктору Бэйтсу.

— Нет! — Женщина снова закашлялась. — У меня есть антибиотики, и я уже пользовалась моим новым дыхательным аппаратом. — Она слабо улыбнулась. — Не беспокойся так, дочка. В жизни все случается. Мы не можем этому помешать.

Чувствуя, как к ее глазам подступают слезы, Кэсси бросилась к маме, желая обнять и в то же время не сжать слишком сильно ее слабую грудь.

— Мне еще не время умирать, — добавила мать. — Разве я могу не увидеть, как Селена получит свою золотую медаль?

Это была их старая шутка. Обычно они обе смеялись, но теперь Кэсси было не до смеха.

— А у нас был сегодня гость, — сказала миссис Пил. — Угадай кто? Помнишь Калеба, сына Брэда Дэннера? В школе ты, кажется, была в него даже влюблена.

В памяти Кэсси возник смутный образ высокого худого мальчишки с темными глазами, который никогда не замечал ее.

— Да, помню.

— Он служит где-то на флоте, а сейчас приехал в отпуск. — Она улыбнулась. — Я пригласила его к ужину.

У Кэсси перехватило дыхание.

— Но у нас только одна запеканка. Нам самим ее едва хватит…

Миссис Пил улыбнулась:

— Он сказал, что захватит из Биллингса корзину с жареными цыплятами и печенье с медом. Мы можем подогреть их в духовке, если они остынут.

— Цыплята? — Глаза Кэсси загорелись. Их обычной едой были крупяные запеканки и тушеные овощи, потому что мясо было слишком дорого для них.

— Наверное, у меня вид голодающей. Я просто не могла отказаться. К тому же он был так настойчив.

— Ах ты, коварная! — рассмеялась Кэсси.

— Да какое тут коварство? — невинно заморгала миссис Пил. — Просто к тому времени я уже проголодалась. А он все рассказывал и рассказывал, какие блюда приготовил себе и своей тете вчера на ужин. Я, как бы между прочим, и заметила, что уж и не помню, какие они на вкус, эти цыплята.

Кэсси наклонилась и обняла ее.

— Ну что ж, будет у нас хоть один нормальный ужин за всю неделю.

— Да, насчет вечера, — спохватилась миссис Пил. — Тебе надо переодеть блузку. И сделай себе макияж. Калеб очень красивый молодой человек.

— Мама! — вспыхнула Кэсси.

— Никогда не надо отваживать перспективного поклонника, — улыбнулась миссис Пил. — Я знаю, тебе нравится мистер Таггерт, но он здесь как-то не на месте. Умный, образованный и не ведет себя так, как обычные ковбои. Он смотрелся бы более естественно совсем в другом окружении.

— Ох, уж это твоя интуиция, — проворчала Кэсси.

— У тебя она тоже есть. Так же как и у твоей бабушки. Она могла даже предсказывать будущее. — Миссис Пил замялась. — Правда… у нее было одно предсказание, в которое очень трудно поверить.

— Какое?

— Она говорила, что моя дочь будет жить как принцесса. — Миссис Пил рассмеялась. — Прости, но мне это кажется маловероятным.

— Каждый может ошибиться, — согласилась Кэсси.

— Ну ладно, иди переодевайся. Я сказала Калебу, что мы ужинаем в шесть.

— Я, конечно, переоденусь, — улыбнулась Кэсси, — но вряд ли это что-то изменит. Я все равно не стану прекрасной принцессой.

— Лицо увянет, характер останется, — напомнила миссис Пил.

Кэсси вздохнула.

— Много ли ты видела молодых людей, которые искали бы женщин с характером?

— Этот может быть первым. Поторопись.

Калеб был высок, поджар, мускулист и очень вежлив. Его темные глаза не отрывались от лица Кэсси, пока они все вместе сидели за столом. Калеб рассказывал о своей службе в Афганистане, где он был капралом. Хотя он и неплохо разбирался в моторах, но армии тогда не нужны были механики, и ему пришлось пройти переподготовку и стать связистом.

— А ты убивал людей? — отложив в сторону ложку, Селена внимательно смотрела на него.

— Селена! — цыкнула на нее Кэсси.

Калеб тряхнул головой.

— Мы старались этого не делать. Но наш лагерь находился высоко в горах, там, где обычно скрываются террористы. Время от времени у нас бывали перестрелки.

— Страшно было?

— Еще бы. Но мы старались не думать об опасности. — Он взглянул на Селену и улыбнулся. — Вокруг нашего лагеря всегда было много детей. Мы получали посылки из дома и раздавали им печенье и конфеты. У них там не так уж много сладостей.

— А девочки там были? — спросила Селена.

— Нет, девочек мы не видели. Их обычаи отличаются от наших. Девочки остаются с матерями. А мальчики должны быть рядом со своими отцами.

— Я бы тоже хотела быть рядом с отцом, — грустно произнесла Селена. — Но он ушел.

— Ушел?

Глядя ему в глаза, Кэсси сказала одними губами: «Он умер».

— Наливай еще кофе, Калеб, — предложила миссис Пил.

— Спасибо. У вас хороший кофе.

Кэсси не пожадничала, положив приличную порцию смолотых зерен в кофеварку. Кофе был дорогим, и они редко пили его, но рядом с корзиной цыплят чашка качественного напитка не казалась такой уж большой жертвой.

После ужина Калеб бросил взгляд на часы и сказал, что ему пора возвращаться в Биллингс. Его тетя собиралась сегодня в кино, и он обещал сопроводить ее.