Диана Палмер - Таинственный незнакомец

Она заглянула в самую глубину его темных глаз.

— Ты действительно хочешь ребенка?

— Хочу. Он мне просто необходим.

— Но почему?

— Когда мы поженимся, у нас будет уйма времени это обсудить. Иди купи себе свадебное платье. Не скупись — я все оплачу.

— Это так неожиданно. — Морин все еще не могла прийти в себя.

— Вот и отнесись к этому как к приятному сюрпризу. Ты хочешь есть? Пойдем пообедаем, а затем у меня весь остаток дня расписан по минутам. Кстати, нам нужно позаботиться и о кольцах.

Морин была немного шокирована его командным тоном.

— У тебя столько дел…

— У меня был вынужденный отпуск. Сейчас я снова взялся за работу и уж теперь буду глядеть в оба. Я не позволю этим чертовым лизоблюдам угробить мою компанию, — ледяным тоном отрезал он.

Его голос не был голосом прежнего Джейка. Это был голос человека безжалостного и делового… Она не узнавала его.

— Пойдем.

Одной рукой он обнял ее за талию, и они вышли из кабинета. Глаза Чарлин округлились, когда она увидела Морин в объятиях Макфабера.

— Мы едем обедать, — сообщил он. — Позвони мистеру Минноу. Чтобы тотчас был у меня в офисе. Выясни, какие формальности нужно соблюсти для регистрации брака.

Он на мгновение остановился, чтобы дать Чарлин возможность записать его поручения. Та была потрясена.

— И еще. Можешь прийти к нам в понедельник. Нам нужны два свидетеля, поэтому возьми с собой кого-нибудь из машинисток. Уяснила?

— Да, мистер Макфабер, — кротко ответила Чарлин.

— Я вернусь без пяти час.

Джейк почти вытолкнул Морин, которая находилась в полуобморочном состоянии, из дверей офиса. Они вышли из здания и направились к серому «роллс-ройсу», ожидавшему их невдалеке. Шофер услужливо распахнул перед ними дверцу автомобиля.

— Давай в «Коббз Грилл», Гарри, — приказал он и, как только машина тронулась, задернул шторку, отделявшую их от шофера. — А теперь… — сказал он и повернулся к Морин.

Когда они подъехали к ресторану, помады на ее губах уже не было. Морин изнемогала от нахлынувшего желания близости с ним, несмотря на прошедшую бурную ночь. Она прильнула к нему, но он мягко отстранил ее. Он выглядел совершенно невозмутимым.

— Приведи себя в порядок, малышка, — с улыбкой пробормотал он, заметив искорку безумия в ее глазах. — Не будем смущать посетителей.

— Ты… ты… это просто невероятно, — пролепетала. Морин, дрожащей рукой приглаживая выбившиеся пряди волос. — И это после того, как ты так обманул меня…

— Перестань, — ответил он. — Ты слишком сильно меня любишь, чтобы злиться на меня. И замуж ты выйдешь за меня по этой же причине.

— Ты слишком много о себе воображаешь, — начала Морин.

Он приложил палец к ее губам.

— Ты и впрямь так думаешь? Хочешь, чтобы я разложил это сиденье и отправил Гарри прогуляться?

— Ты не посмеешь!.. Только не возле ресторана!..

— Здесь есть занавески, — заметил он, хитро прищурившись. — Конечно, тебе придется прикусить язычок, чтобы не закричать в тот момент, когда я проникаю в тебя.

Она покраснела.

— Джейк!..

Он засмеялся.

— Разумеется, я этого не сделаю. По крайней мере, здесь. Но почему ты покраснела? — Он наклонился и поцеловал ее в нос. — Хватит переживать. Пойдем выпьем шампанского за наше прекрасное будущее.

— А будет ли оно, это будущее? — грустно спросила она. — Я же тебе совершенно не подхожу.

— Чушь. Пошли.

Гарри открыл дверцу автомобиля, и они направились в ресторан. Войдя, она почувствовала на себе взгляды десятков глаз. Наверняка многие из посетителей были знакомы с Макфабером и теперь гадали, кто эта ничем не примечательная женщина и что она делает в его обществе. На большинстве женщин, сидевших за столиками в ресторане, были дорогие платья и костюмы, на многих из них переливались всеми цветами радуги бриллианты. Морин без объяснений поняла, что это одно из тех заведений, где не принято спрашивать о цене, прежде чем сделать заказ.

Они сели за уютный столик, и, когда подошел официант, Макфабер стал заказывать блюда для нее с такой безапелляционностью, что она попыталась было запротестовать. Но он выразительно взглянул на нее, и Морин осеклась… Она вдруг поняла, что он обращается с ней как со своей собственностью, вещью, удачным приобретением.

Раньше, думая об их будущей совместной жизни, она даже не предполагала ничего подобного. В ее мечтах он был человеком, у которого есть обычная работа, который ценит в жизни то же, что и она, и который хочет просто нормально жить. Но теперь она выходила замуж не за Джейка Эдвардса, а за президента огромной корпорации, привыкшего отдавать приказы и распоряжения и безжалостно наказывать нерадивых сотрудников. Сможет ли она свыкнуться с этим?…

— Прекращай хмуриться, — прервал ее размышления голос Джейка. — Можно подумать, за последние несколько часов у меня выросли рога, копыта и хвост.

— Прости. Все это для меня так неожиданно… Сначала я была уверена, что ты диверсант, потом — что ты детектив, который пытается его поймать. Но я никак не думала, что ты окажешься самим Макфабером!..

Им принесли заказ.

Джейк с наслаждением отпил великолепного вина из хрустального бокала и посмотрел на нее.

— Моя семья была очень богатой. Но деньги редко делают людей счастливыми. Мои родители ненавидели друг друга — и меня. Такого детства я не пожелал бы своему злейшему врагу. Если бы не один толковый полицейский, наставлявший меня на путь истинный, моя жизнь превратилась бы в такой кошмар, что мне не помогли бы никакие деньги.

Она пожала плечами.

— Просто я представляла тебя совершенно другим. И нашу женитьбу — тоже… — Она нервно улыбнулась и продолжила: — Я не очень-то хорошо схожусь с людьми. Я очень многого не знаю… Я такая, какая есть, — обычная девушка из семьи со средним достатком. Твои друзья решат, что ты сошел с ума. Я тебе не подхожу, Джейк!

Те же самые слова твердил ему внутренний голос, и в глубине души он до сих пор сомневался. Но Морин очень нравилась ему. Она занимала в его жизни такое место, какое не занимала ни одна другая женщина, — с ней было о чем поговорить, и она обладала достаточно крепким здоровьем, чтобы родить ему наследника.

Он откинулся на спинку стула и изучающе посмотрел на нее. Морин была удручена.

— У меня есть только один настоящий друг, — заметил он. — Его зовут Джон Абернати. Ты ему понравишься. А что касается всех остальных… Я до отвращения богат, малышка. Поэтому на тебя будут смотреть с восхищением, уверяю.

— Звучит довольно цинично, — пробормотала она.

— А я и есть самый настоящий циник, — подтвердил он. — Меня сделала таким жизнь. Ты единственный человек в мире, кроме Джона, кто ценит меня, а не мой кошелек.