Барбара Макколи - Сладкая парочка

– Рэй...

Но он закрыл ей рот поцелуем. От него очень приятно пахло чем-то свежим и родным, и ей хотелось целовать его до бесконечности.

Но она взяла себя в руки и отодвинулась.

– Ты не должен был приходить, – испуганно сказала Тина, все еще задыхаясь от его поцелуя.

– Я знаю. – Рэй был похож на провинившегося школьника. – Но я не удержался.

Несмотря на весь свой страх, Тина улыбнулась, но потом отступила еще на шаг – пока не наделала глупостей, вроде новых поцелуев, сдирания с него одежды и безумного секса прямо под носом у отца.

– Ты не вовремя. – Понизив голос, она оглянулась на кухню. – Я не в курсе, что происходит, но мой отец сегодня в бешенстве.

– Ты сказала ему про нас?

Тина покачала головой.

– Я пришла всего полчаса назад, а он был в таком настроении, что, я думаю, лучше подождать.

– Почему бы нам не пойти к нему прямо сейчас? – невозмутимо спросил Рэй. – Вместе.

– Не все так просто. – Она закрыла глаза и прижалась к нему. – Ты не знаешь, какой он, когда...

– Катина!

При звуке отцовского голоса за спиной Тина едва не потеряла сознание. Медленно, очень медленно она повернулась. Взгляд Ивана был полон такой ярости, что у нее кровь застыла в жилах.

– Вы. На кухню.

– Да, сэр.

Тина хотела поймать Рэя за руку, но не успела – он двинулся за Иваном.

– Рэй, не надо...

– Все в порядке, – прервал ее Рэй. – Самое время поговорить.

С замиранием сердца Тина последовала за ними на кухню.

Маришка с Яной посыпали выпечку сахарной пудрой.

– Папа...

– Помолчи, Катина! Не суйся не в свое дело.

– Не в свое дело? – Тина едва поверила своим ушам.

– Моя дочь была с вами этой ночью? – рявкнул Иван.

– Да, сэр.

– Иван, держи себя в руках, – заквохтала Маришка, кидаясь к мужу. – Мы должны обсудить это спокойно.

– Спокойно! – заревел тот. За сим последовала длинная вереница венгерских ругательств, ни одно из которых Тина прежде не слышала. – Как я могу быть спокоен, когда наша дочь проводит ночь с первым встречным?

– При всем уважении, сэр, – начал Рэй невозмутимо. – Я должен сказать...

– Пожалуйста, – Тина умоляюще посмотрела на Рэя. – Позволь мне объяснить.

– Пусть она сама объяснит, когда явится, – орал Иван.

Когда явится? Так они говорят о Рэйчел?

Но что это значит «когда явится»?

– Рэйчел еще не пришла? – осторожно спросила Тина.

Губы Маришки задрожали.

– Нет. И даже не позвонила.

– Но этого не может быть... – Тина недоуменно переводила глаза с разъяренного отца на тетю, потом поняла – объяснять все-таки придется ей. – Мамочка... Папа! Рэйчел в порядке, но она была не с Рэем.

– Да он только что сам признался, – заорал Иван, едва не кидаясь на гостя с кулаками. – Я хочу знать, где моя дочь.

– Она здесь. Со мной.

Все обернулись. Джейсон стоял в дверях кухни, обнимая Рэйчел за талию.

– Она была со мной, – сказал он, твердо глядя Ивану в глаза.

– О господи! – услышала Тина сдавленный стон матери.

А у отца глаза налились кровью и полезли из орбит.

– Мы поженились. – Сияющая Рэйчел подняла руку – на пальце у нее красовалось золотое колечко. – Я теперь – миссис Джейсон Бернс.

Объявление Рэйчел, казалось, заморозило воздух в комнате. Никто не мог шевельнуться.

– Я люблю вашу дочь. – Джейсон посмотрел на Рэйчел и улыбнулся. – И она любит меня.

– Пожалуйста, порадуйтесь за нас, – сказала Рэйчел, прослезившись. – Пожалуйста. Я его так люблю.

Но все так и стояли, замерев, будто статуи.

Наверное, не стоит сейчас говорить родителям про Рэя, подумала Тина.

Первой пришла в себя Яна. Вытерев руки полотенцем, она подошла и обняла новобрачных.

– Счастья, здоровья и детишек побольше.

– Точно! У меня еще одна хорошая новость: мы ждем ребеночка.

Маришка опять застонала.

Иван стал из красного фиолетовым.

Ребеночка? Рэйчел беременна?

Забыв про родителей, Тина подлетела к сестре и обняла.

– Когда? Как?

– Только вчера узнала. – Рэйчел утерла слезы. – Но я не хотела мешать вам с Рэем... – Девушка осеклась и закусила губу, когда поняла, что натворила.

– Что?! – заревел Иван. – Всем молчать! – Уперев руки в бока, он двинулся на Рэйчел. – Ты обвенчалась с Джейсоном и ждешь ребенка?

Рэйчел нерешительно кивнула.

Отец перевел взгляд на Тину.

– А ты провела ночь с этим мужиком? – Он ткнул коротким пальцем в Рэя.

Тина проглотила комок в горле и кивнула.

На скулах Ивана заходили желваки. Он обернулся и посмотрел на жену.

– Как это могло случиться?

– Что могло случиться? – спросила, входя на кухню, София. Потом оценила открывшуюся ей картину: багровый отец, Рэйчел в обнимку с Джейсоном, Тина прячется за Рэя, и присвистнула. – Ого!

С устрашающим спокойствием Иван снял передник, аккуратно сложил его и вышел из кухни.

Никто не шевельнулся. Откашлявшись, Яна произнесла:

– Вроде бы обошлось.

Тут же вся кухня ожила.

– Девочка моя! – Маришка разрыдалась и, распахнув объятия, полетела к Рэйчел. – Я стану бабушкой!

И она от избытка чувств принялась тискать всех, кто подвернулся под руку, включая Рэя. Потом опомнилась, хмуро посмотрела на него... И снова обняла.

– Рэй. – Тина коснулась его руки. – Я пойду поговорю с отцом.

– Я с тобой.

– Лучше, если я пойду одна, – возразила Тина. – Пожалуйста, доверься мне.

Он поколебался, затем кивнул.

– Я буду рядом.

Тина нашла отца в саду, он стоял у небольшого фонтана и бессмысленно глядел на воду.

Он не обернулся на звук ее шагов. Тина даже не знала, слышал ли он их. Она стояла в нерешительности, глядя ему в спину, и не могла припомнить, когда в последний раз действительно видела своего отца. Он всегда был большим, сильным, с широкими плечами, которые могли вынести на себе целый мир. Так ей казалось.

Сейчас Тина увидела седые пряди, появившиеся в пышной черной шевелюре, вены, проступившие на руках. Сердце ее заныло от боли и любви. Она не перенесет, если отец отвернется от нее.

Тина сделала шаг вперед, но в этот момент Иван заговорил:

– Помнишь, когда мы устроили этот фонтан?

– Мне было десять, – ответила она. – Мы тогда жили наверху, над пекарней.

– Я смешивал цемент, а ты и твои сестры собирали камешки для отделки.

Тина подошла ближе.

– Ты повез нас на ярмарку и разрешил каждой из нас выбрать по рыбке.

– Свою ты назвала Гильбертом. – Иван обернулся. – Но все почему-то звали его Жилем.

Тина удивленно посмотрела на отца.

– Прошло четырнадцать лет. Как ты это помнишь?

– Ты – мое дитя, – ответил он спокойно. – Ты, твои сестры. Вы все – мои дети. Разве я могу забыть?

Слезы хлынули из глаз Тины. Иван распахнул руки и крепко ее обнял. Тина не могла вспомнить, когда отец последний раз ее обнимал. И когда она этого хотела.