Сьюзен Мейер - Доброе утро!

Грейс решительно спустилась вниз и нашла Дэнни в зале, около бара, наливающим скотч в стакан.

Он удивленно взглянул на нее — она нарушила его приказ и не ушла в свою комнату.

— Выпьете?

Желая иметь ясную голову, Грейс отказалась. Она опустилась на один из трех красных кожаных табуретов, в тон диванам, стоящим напротив огромных окон с видом на океан. Черно-красные коврики в восточном стиле между диванами украшали деревянные полы песочного цвета. Светильники — белые чаши — свешивались с высокого потолка, заливая светом огромную комнату.

Дэнни сделал глоток, затем поставил стакан на стол.

— Не можете заснуть?

Она пожала плечами.

— Все еще нахожусь в рабочем ритме.

— А что вы обычно делаете в воскресные вечера?

Грейс подумала секунду, затем рассмеялась.

— Играю с мамой в карты. Она обожает карты, неважно, во что играть, лишь бы играть, но помешана на румми.

— Обыгрываете ее?

— Однажды выпала удача, случайность. Однако если говорить о мастерстве, то эту женщину вдохновляет сам дьявол.

Дэнни усмехнулся.

— Моя мама тоже любит карты.

Глаза Грейс засияли.

— Правда? И насколько она сильна в них?

— Исключительно сильна.

— Нам следует их познакомить.

Дэнни задержал дыхание.

— Следует.

И Грейс вдруг увидела то, что никогда не выплывало наружу в течение всех выходных. Несмотря на их разное социальное положение и на его привилегированный статус, у них с Дэнни много общего. И пусть это не детские воспоминания, зато у них у обоих есть цели и обязательства. Он управлял фамильным бизнесом, ей нужно было помогать родителям и вытаскивать их из нищеты. И то, как они слаженно действовали в ситуации с Орландо, доказывало, что у них одни взгляды на жизнь, одна система ценностей.

И все-таки как в мире все случайно... Если бы Дэнни не обратился к ней за помощью и они бы не проработали бок о бок три дня, то никогда бы не узнали, что подходят друг другу.

Ее тяжелое детство и его ужасный развод закалили обоих, обострили чутье, развили осторожность. И сообразительность. Если и можно завязать служебный роман так, чтобы это не сказывалось на эффективности работы, то это как раз их случай. И Грейс не собирается упускать свой шанс только потому, что он ее начальник.

Она поймала его взгляд.

— Хотя мы и пытаемся бороться с обоюдной симпатией, кажется, я тебе нравлюсь. И если мой честный ответ поможет решиться на что-то, то вот он: ты тоже мне нравишься. Очень.

Несколько секунд Дэнни не отвечал. Не мог. Он никогда не встречал женщину честнее и непосредственнее. Она не пыталась разыгрывать из себя жеманную особу и не пыталась притворяться, что не понимает их взаимного влечения. Грейс ясно все осознавала и хотела понравиться ему так же сильно, как он хотел понравиться ей.

— Очень поможет. — Он наклонился через барную стойку и поцеловал ее.

Это был взрыв эмоции, их губы буквально впились друг в друга.

Она не сопротивлялась, поэтому он сделал несколько шагов и очутился прямо перед табуретом, на котором она сидела. Положил руки ей на плечи, и поцелуй стал глубже и интимнее.

Желание охватило его с ног до головы, и он почувствовал, как утрачивает контроль над собой. Дэнни хотел касаться этой женщины, впитывать в себя ее аромат, вкус, снова ощутить все те вещи, в которых отказывал себе долгие два года.

Едва он начал отклоняться назад, как Грейс обхватила его рукой за шею.

Никогда он не испытывал такого навязчивого желания заниматься любовью. И оно было продиктовано не сексуальным голодом. Очарование заключалось в этой женщине, в Грейс. Она была такой сладкой, забавной, удивительной и... красивой.

Дэнни оборвал поцелуй, поднял Грейс на руки и понес в спальню.

Грейс проснулась, сделала глубокий вдох и потянулась. Едва ее рука наткнулась на теплую, обнаженную кожу, она открыла глаза и вспомнила, что ночью занималась любовью с боссом.

Перебирая в голове детали, она дважды прикрывала глаза в ожидании чувства смущения или вины, но на душе было легко и свободно, а рот сам по себе растягивался в улыбке. Грейс не могла поверить, но это был факт — она влюбилась в Дэнни Карзона за три прошедших дня.

Ей следовало негодовать на себя за легковерность и легкомыслие или беспокоиться, что он сочтет ее слишком доступной, но ей было все равно, она была счастлива. Никогда никто не дарил ей столько радости, сколько он в эту ночь.

Грейс зевнула, снова потянулась, затем спустилась вниз к себе, в свою комнату. Там она приняла душ, почистила зубы, расчесала волосы, затем опять вернулась к Дэнни. Он все еще спал, и она снова забралась в постель.

Он задвигался, и она молча поблагодарила свою счастливую звезду, что ей удалось привести себя в порядок прежде, чем он проснется. Она улыбнулась, когда поймала его взгляд, но глаза Дэнни были не теми теплыми, карими глазами мужчины, который занимался с ней любовью несколько часов назад. Это были темные, почти черные глаза надменного и холодного босса.

Она еще раз вспомнила, как он любил ее, и приказала себе отбросить страхи. Мужчина, управляющий «Карзон сервисиз», иногда вел себя как настоящий брюзга, но парень, живший в этом доме на пляже, был гораздо милее. Она верила, что он-то и есть настоящий Дэнни.

— Доброе утро, — прошептала Грейс.

Он пристально вглядывался в нее, затем закрыл глаза.

— Скажи, что мы не совершили никакой ошибки.

— Мы не совершили никакой ошибки, — повторила Грейс.

— Ты оптимистка. — Он открыл глаза. Она уткнулась лицом в его плечо.

— Мы нравимся друг другу. Между нами произошло что-то чудесное, особенное...

Он помолчал.

— Нормальное.

Грейс повернула к нему голову.

— Нормальное? Я думала, это было фантастически!

Его лицо изменилось, в глазах осторожность уступила место удивлению.

— Ты заставляешь меня смеяться.

— Это неблагодарная работа, но кто-то должен выполнять ее.

Дэнни усмехнулся и обнял ее за талию, выражение его лица смягчилось.

— Спасибо, — он поцеловал девушку.

Они вновь занялись любовью, а затем Дэнни выбрался из кровати и предложил вместе принять душ. Грейс понадобилась минута, чтобы набраться смелости и присоединиться к нему в ванной.

Сначала она колебалась, сбрасывать ли простыню, но затем решилась. Еще раз вспомнив об его ужасном разводе, она поднялась на цыпочки и поцеловала его.

Они занимались любовью быстро, покрытые мыльной пеной, мокрые и счастливые, и в этот момент Грейс поняла, что принадлежит ему безгранично.

Они стояли на дороге перед домом, готовые рассесться по своим машинам, чтобы ехать в Питтсбург. На его лице читалось недовольство, но записи в рабочем расписании, сделанные на месяцы вперед, взывали к чувству долга: желание клиентов — закон. Расставаясь, она поцеловала его и сказала, что будет ждать его возвращения.