Диана Першинг - Лабиринт страсти

– Я польщена, – сказала она, усаживаясь в машину Марка. – Сам начальник полиции разыскивает украденные ценности.

Черт возьми, подумал Марк. Она права – конечно, правильнее было бы, если бы один из офицеров поехал с ней. Но он хотел увидеть, как она отреагирует на подсвечники. И если уж быть откровенным, он просто хотел побыть с ней наедине, вдали от любопытных глаз.

– Неплохая возможность для меня увидеть побережье, – непринужденно проговорил он. Хэлли, казалось, была удовлетворена ответом.

Отъезжая от ее дома, Марк заметил, что Хэлли с интересом рассматривает машину.

– Так здорово. Пахнет, как будто только что с завода. Она совсем новая?

– Да.

– И внутри все кожаное, – произнесла она, проводя рукой по мягкой обивке.

– Все только самое лучшее, – радостно отреагировал он. – Я всю жизнь езжу на машине, в этот раз решил выбрать новую.

– Когда-нибудь мне бы хотелось сказать то же самое... Ребята в гараже предупредили меня, что скоро им уже не завести мою старую верную «тойоту». Что тогда буду делать – не знаю.

– Тяжело, наверное, найти деньги на новую машину.

– Еще как тяжело, – подтвердила Хэлли.

Они направлялись на север по Первой авеню. Слева от них под чистым небом блистал океан, а чуть дальше, над горами справа, собирались темные тучи.

– Днем будет дождь, – сказал Марк.

– Да, я знаю. Я даже не ожидаю много посетителей в музее сегодня. Сезон отпусков подходит к концу, а погода портится все больше. – Какое-то время Хэлли смотрела прямо перед собой в глубокой задумчивости. Потом повернулась к нему. – Ты уверен, что это те самые подсвечники?

– На девяносто процентов.

– А есть ли хоть какая-нибудь вероятность, что это не они? – спросила она. Трудно было не заметить напряжения в ее голосе.

– Конечно. Такая вероятность есть всегда.

Странно, думал Марк. Она ведет себя так, как будто и не хочет, чтобы нашлись украденные подсвечники. Это настораживает. Разве человек, у которого что-то украли, не захочет, чтобы ему вернули его вещи? Марк опять возвращался к своей версии инсценированного ограбления, хотя ему очень не хотелось подозревать Хэлли.

Они продолжали разговаривать только на общие темы, обсуждали погоду, те места, которые проезжали. Выяснилось, что Хэлли обожает баскетбол, немного любит бейсбол, футбол же ее вообще не интересует. Его мать умерла, а отец жил во Флориде. Оба они любили читать, каждый год участвовали в выборах, но за разные партии, и единодушно сошлись на том, что «Крестный отец» – лучший американский фильм.

Ломбард находился в центре Санта-Круз. В этом прибрежном городе был большой студенческий кампус. Он находился на холмах, чуть выше самого города, и мог похвастаться длинным пирсом для рыбной ловли и парком развлечений. Население состояло в основном из студентов и пожилых людей, также тут жили бывшие хиппи, которые не нашли своего места в двадцать первом веке.

Стоило Марку назваться и объяснить, зачем он приехал, владелец ломбарда, иммигрант из Вьетнама, тут же вынес подсвечники, желая продемонстрировать уважение к законам своей новой родины.

Хэлли в ужасе смотрела на подсвечники.

– Боже мой! Он продает их! – выдохнула она.

– Кто? – задал вопрос Марк.

Прошла какая-то доля секунды, прежде чем она ответила:

– Тот, кто обокрал музей.

Этого мгновения было достаточно, чтобы подтвердить подозрение Марка – Хэлли знает, кто совершил ограбление. У Марка заныло сердце.

– Ну конечно, он их продает, – ядовито сказал он. – Поэтому люди и крадут ценные вещи, чтобы их потом продать. Чему ты удивляешься?

– Ну... я думаю, что просто со мной такого еще никогда не случалось.

Еще одна неудачная ложь. Еще одна попытка скрыть то, о чем ей не следовало говорить. Она запутывалась все больше и больше. Что ему надо было сделать – так это арестовать ее для допроса. Только пусть допрашивает ее кто-нибудь другой. У него не хватит на это сил, он не сможет быть объективным. Марк понимал, что его чувства втянуты в эту игру, и злился на себя за это.

Он повернулся к владельцу магазина.

– Кто принес это?

На превосходном английском вьетнамец объяснил, что к нему приходил молодцеватого вида человек, худой, бородатый. На голове у него была бейсболка, то ли синего, то ли черного цвета. Мужчина сказал хозяину, что эти подсвечники принадлежат его семье уже очень давно, и не было причины усомниться в его словах. Только позже, просмотрев список похищенных ценностей, он понял, что это за вещи. Все это случилось во вторник.

Когда Марк спросил его, не запомнил ли он еще чего-нибудь, владелец ломбарда задумался.

– Единственное, что припоминаю – это шум машины. Когда этот парень ушел, я услышал, как заводится фургон или маленький грузовик. Не уверен, что он принадлежит именно ему. Может, это был кто-то другой. – Вьетнамец пожал плечами.

Все это время Марк наблюдал краем глаза за Хэлли и ее реакцией. Она с грустью смотрела на подсвечники.

– Не знаешь никаких худых бородатых ребят? – спросил он.

От его вопроса она слегка вздрогнула, подняла на него глаза и сказала с горькой усмешкой:

– Около сотни. Это же северная Калифорния.

– И чтобы у него был фургон.

– Возможно, но мне что-то ничего не приходит на ум, – она покачала головой и добавила: – сейчас, по крайней мере.

На этот раз она говорила правду, Марк мог поклясться. Но что еще она скрывает от него?

Хэлли мысленно рассматривала различные варианты, пытаясь найти истину. Как Трейси могла так поступить? Это же семейная ценность, реликвия, вещи, которых нельзя продавать! Хэлли никогда бы не подумала, что Трейси способна на такое злодеяние.

Марк забрал подсвечники и решительными шагами направился к машине. Хэлли пришлось поторопиться, чтобы успеть за ним. У машины Марк остановился и круто развернулся.

– Черт побери! – рявкнул он, в глазах вспыхнула ярость. – Немедленно скажи мне, что ты знаешь обо всем этом!

Гнев в его голосе заставил ее отойти на шаг.

– Ничего, – солгала Хэлли и в очередной раз прокляла себя за ложь.

Свободной рукой Марк схватил ее за плечо и довольно сильно сдавил его.

– Прекрати это, Хэлли, – прошипел он сквозь зубы. – Ты думаешь, я не вижу, что происходит?

Вырвавшись, Хэлли потерла плечо и посмотрела на Марка. В его глазах было отчаяние. Как и в прошлый раз, Хэлли видела, каких усилий ему стоило справиться с вспышкой гнева, но ему это удалось. И хотя она была расстроена, все же не могла не восхититься его самообладанием.

Он подошел к пассажирской дверце и распахнул ее.

– Забирайся.

Хэлли чувствовала себя нашкодившим ребенком. Когда они оба уселись в машину, Марк, не заводя мотор, повернулся к ней. Одна его рука лежала на руле.