Диана Першинг - Лабиринт страсти

Почувствовав чье-то прикосновение, Хэлли чуть не подпрыгнула на месте. Повернувшись, она увидела Марка. Он все еще был зол, но к злости примешалось любопытство.

Она впервые обратила внимание на его глаза. У них был необычный, бледно-карий цвет, немного зеленоватый, немного сероватый, ресницы были очень густыми и черными, они отлично сочетались с цветом его бровей и волос. Он был очень высок, лицо немного грубое, подбородок очерчен резко, нос острый. Короткая военная стрижка подчеркивала рельефные скулы. Казалось, новый начальник полиции весь состоит из углов и неровностей.

– Ну что же, – сказала Хэлли нарочито радостным голосом, снимая трубку с рычажка и протягивая ему. – Теперь он в полном вашем распоряжении.

Уходя, она с ужасом думала о том, что он сделает. Догонит ее и арестует? Или махнет на нее рукой? Господи, зачем она только рассказала эту глупую историю про Англию? Он не поверил ни единому ее слову.

Хэлли никогда не умела врать. Вот ее двоюродная сестра Трейси была талантливой в этом деле, всегда могла насочинять кучу сказок, а Хэлли оставалось только жалеть, что в ее характере недостает хитрости.

– Эй, ты! Хэлли! – услышала она голос Марка.

Хэлли остановилась и, холодея от ужаса, медленно обернулась.

– Да? – пропищала она, словно мышь, пойманная в ловушку.

Марк посмотрел на нее и покачал головой, как бы отгоняя какую-то непристойную мысль.

– Ничего, – пробормотал он.

Прижав к себе портфель, он бросил монетку в телефон и начал набирать номер. Больше он не обращал на нее внимания.

Хэлли хотела еще раз извиниться и уже открыла рот, но передумала. Человек по телефону сказал, чтобы она не смела связываться с законом. Поэтому ей придется все решать самой, не говоря никому ни слова.

Как же ей недоставало сейчас бабушки! Она ушла из жизни уже год назад, а Хэлли все никак не могла пережить эту страшную потерю.

Бабушка была ее поддержкой и опорой с тех пор, как родителей Хэлли убили. Девочке тогда было пять лет. Теперь бабушки нет, и у Хэлли остались только тетя Джулия и Трейси, двоюродная сестра.

Тетя Джулия где-то путешествовала, пытаясь найти ответ на вопросы жизни у очередного гуру, а Трейси уехала в прошлом месяце в Сан-Франциско, и с тех пор Хэлли ничего о ней не слышала. Трейси было всего девятнадцать лет, на десять меньше, чем Хэлли. Кузина унаследовала жажду приключений и путешествий от своей матери, всегда бросалась в авантюры и попадала в передряги. Двоюродные сестры были разными, как день и ночь.

Двадцать пять тысяч долларов...

Эта мысль не выходила у нее из головы. Сейчас ее вновь охватила паника, и холодный страх сжал сердце. Как она найдет эти деньги? Ведь ей нужно вернуть свои вещи во что бы то ни стало.

– Да, Джоанна, – повторяла Хэлли в трубку, меряя шагами комнату, – это был всего лишь новый начальник полиции, это с ним я разговаривала сегодня утром. Нет, я его никогда раньше не видела.

– Ну, возможно, – пропела ее подруга на другом конце телефона. – Но вы так хорошо смотрелись вместе.

Хэлли выглянула из окна и задернула занавеску. Вечер потихоньку угасал, на улице было превосходно, огромные дубы резко вырисовывались на фоне темнеющего неба. На дальнем конце улицы уже загорались старомодные уличные фонари.

– Хорошо? – переспросила Хэлли и пошла в другой конец комнаты. – Извини, но тебе нужны очки.

– Ну, он обворожительный, – продолжала Джоанна, ничуть не обидевшись. – Том говорит, что он бывший военный, и все теперь гадают, каким начальником он окажется. Будет лояльным или возьмет все в ежовые рукавицы. Ты как думаешь?

– Да мы с ним просто перекинулись парой слов.

Этот разговор тяготил Хэлли. Но ей не хотелось, чтобы ее волнение передалось Джоанне, которая была ее верной подругой с детского сада, когда Хэлли переехала к бабушке и дедушке в Промис.

Вчера днем, когда она обнаружила, что музей обворовали, Хэлли позвонила в первую очередь Джоанне. Подруга тут же примчалась и провела с ней весь день. Муж Джоанны, Том, один из офицеров полиции города, сам составил опись.

Хэлли так хотелось рассказать Джоанне об этом звонке, посоветоваться с ней, попросить о помощи. Но аноним сказал, чтобы она не связывалась с законом, а Джоанна никогда ничего не скрывала от мужа.

– Ну ты же согласишься, что он очаровашка? – продолжала Джоанна.

Хэлли закрыла шторы с восточной стороны гостиной.

– Может, для тебя он и очаровашка. Пусть так. Но для меня он слишком... большой. Даже пугающий.

– Ого, большой, пугающий. Звучит очень сексуально.

– Возможно, для кино это сексуально. В реальной жизни – нет. – Волнения и переживания этого дня начинали сказываться, хотя Хэлли понимала, что Джоанна старается отвлечь ее от мыслей о похищенных ценностях. Хэлли остановилась в центре комнаты, стараясь успокоиться. – Как там моя крестница? Уже разговаривает? – спросила она.

– Ты меняешь тему нашей беседы.

– Мы закрыли эту тему. Ну же, скажи.

– Ну, если «та-та-та» можно назвать разговором, то да, она уже разговаривает. Ты слишком многого от нее хочешь, ей всего пять месяцев.

– Она само совершенство. Такое хорошенькое личико, и щечки такие прелестные, да я могла бы весь день на нее любоваться.

– Да, только, к сожалению, ей нужно нечто большее, чем простое любование, – усмехнулась Джоанна. – Подгузники, ванны, массаж, к тому же у нее сейчас зубки режутся... А если мы собираемся гулять, то в сумку нужно сложить столько, что мне бы и на неделю хватило.

– Но ты же любишь это.

– Конечно! И ты меня поймешь, когда у тебя появится такое чудо.

Верно, вздохнула про себя Хэлли. Но дни проходят, а заветное желание Хэлли иметь доброго мужа и кучу детей так и остается просто желанием.

Хэлли подошла к окнам, выходящим на север, и уже захотела задвинуть шторы, как вдруг ее внимание привлекло какое-то движение на улице. Кто-то в темной служебной машине остановился на обочине прямо перед ее домом. Из машины вышел высокий человек, захлопнул дверцу и пошел к ее калитке. Взглянув на какие-то бумаги, которые он держал в руке, мужчина поднял голову и посмотрел на ее окна. У Хэлли мороз пробежал по коже, когда она узнала его.

– Хэлли? – в пятый раз спросила Джоанна на другом конце провода.

– Да?

Боже мой, это же новый начальник полиции. И он идет к ней!

– Я просто спросила, все ли с тобой в порядке, потому что...

– Мне нужно идти, – прервала она подругу. – Я позвоню тебе завтра.

Она задернула шторы и выключила лампу. Через секунду включила ее снова. Кого она пытается обмануть? Слишком поздно бегать и выключать свет во всех комнатах, чтобы он подумал, будто никого нет дома.

Зачем он здесь? Может, хочет сообщить ей что-то новое о краже? Хорошее или плохое?