Кара Колтер - Утро роз

Он обернулся, заметил ее взгляд, поднял бровь.

— Хм, а я тогда… — поспешила заявить она и замолчала, не придумав ничего путного.

— …соберешь яйца? — вкрадчиво предложил он.

— Точно! — Если она попытается поднять один из этих мешков, то, скорее всего, очень неизящно плюхнется вместе с ним на землю.

Скоро она поняла, что его предложение было ловушкой. Куры не желали по доброй воле расставаться с яйцами. Хлопали крыльями, отказывались покидать гнезда. Яйца, которые ей удалось добыть, были испещрены крапинками помета. Наконец сердитая курица клюнула ее в руку. Увидев кровь, Челси попыталась задушить крик. Получилось недостаточно удачно. Рэнд мгновенно оказался рядом. Она спрятала руку за спину, он вытащил ее, посмотрел.

— Я принесу из дома антисептик.

Словно она позволит ему снова касаться ее!

— Ерунда.

— Ты же не хочешь оставить рану, полученную в таких условиях, необработанной?

— Я сама ее промою.

— Может, тогда и займешься этим, а я тут закончу? — Он казался усталым, словно от нее больше беспокойства, чем помощи.

— Я закончу, что начала! — Даже заявив об этом, Челси все же надеялась, что Рэнд благородно возьмет на себя обязанность сгонять кур с гнезд, но он лишь раздраженно взглянул на нее и вернулся к своим занятиям.

Поэтому она собирала яйца, шипела на кур, вскрикивала, когда самые агрессивные кудахтали и били ее крыльями, и вновь собирала яйца. Рэнд, похоже, забыл про Челси, шуруя лопатой и таская мешки и ведра с водой.

Забыл про нее, а она мучительно продолжала созерцать все движения его потрясающих мускулов. А проходя мимо, вдыхала сладкий аромат его пота…

Они включили радио — Рэнд вспомнил, что Хетта говорила, будто курам оно нравится, — и скоро диктор опять объявила об истории, знакомой Челси с утра. Она взглянула на Рэнда. Если он и слышал, то никак того не проявил. Просто продолжал работать, играя своими дурацкими мускулами.

Наконец оба выдохлись. Он забрал у нее огромную корзину с яйцами, а она слишком устала, чтобы протестовать.

— Иди в душ, — велел он. — Я приготовлю поесть.

— Я слишком устала для душа.

— Тем не менее тебе придется его принять, ты воняешь. И не забудь обработать палец.

— Я воняю?!

— Да, amiira, воняешь.

— Что значит amiira?

— Принцесса.

Что-то не похоже на восхищенный возглас.

— Ты был военным?

— С чего ты решила?

— У тебя командирский тон, и он мне не нравится.

— Слушай, я устал, измазался, и моему терпению приходит конец. — Он указал на лестницу. — Никаких дискуссий. Иди мойся. Ты пагубно воздействуешь на мой аппетит.

— А если я откажусь?

— Я засуну тебя в душ собственноручно.

Она возмущенно раскрыла рот. Может, дать ему пощечину? Но тут ее разобрал смех. Она, Челси Кинг, воняет так, что лишает кого-то аппетита!

Она отсалютовала ему и повернулась на каблуках.

— Да, сэр.

— Так-то лучше. — Он решил проигнорировать ее сарказм. Наоборот, улыбнулся, причем такой искренней и мальчишеской улыбкой, что сердце ее замерло. Скорей наверх!

— Фу, — поморщился он, когда она проходила мимо. И помахал рукой перед носом.

Она поборола повторный порыв наградить его пощечиной. Вместо того стукнула кулаком в плечо и весело фыркнула, когда он схватился за пострадавшее место и закатил глаза в притворной агонии.

Следует признать, что он был прав относительно душа. Иголочки горячей воды вновь привели Челси в чувство. Залив йодом палец, она отыскала чистые джинсы и майку.

А теперь, пока Рэнда нет поблизости, надо заняться папкой, спрятанной в шкафу. Но она не стала этим заниматься. Соорудив на голове подобие тюрбана, она босиком отправилась на кухню. Желание, внушающее жалость, — она желала быть рядом с ним!

Он разговаривал по телефону и резко замолк, когда она вошла. Прикрыл микрофон рукой.

— Ты сможешь сделать салат?

Сомнительно. Она подумала, что честнее сразу отказаться, но и невидимый собеседник Рэнда, очевидно, тоже сильно сомневался в ее кулинарных талантах, потому что тот минуту послушал и вновь улыбнулся той же размягчающей ее сердце улыбкой.

— Макферсон говорит, что готов поставить месячное жалованье на то, что ты понятия не имеешь, как готовить салаты.

— Который Макферсон? Тот, что женат на моей сестре, или его брат?

— Камерон.

— Ага, этого я смогу уволить. — Она открыла холодильник. Внизу обнаружились салат-латук, помидоры и сельдерей. Насколько сложно сделать салат? В духовке что-то готовилось, очень хорошо пахло, так что Рэнд, очевидно, свою долю работы выполнил.

— Она говорит, что собирается тебя уволить, — сообщил Рэнд в трубку. — Но не пугайся. Это ее любимая угроза.

— Хватит надо мной смеяться, — проворчала Челси, поворачиваясь к столу с руками, полными продуктов.

— Или ты всех нас уволишь? — не выдержал Рэнд. Его смех как отрава — глубокий, густой, мелодичный. И блеск глаз тоже.

Она подобралась к нему поближе.

— Прекрати надо мной смеяться, или я…

Его Глаза сверкнули весельем.

— Что, amiira?

— …поцелую тебя.

Смех мгновенно угас. Он уставился на нее. Взгляд, в котором не осталось ни капли веселья, скользнул к ее губам.

— Кам, мне надо идти. — Рэнд убрал телефон и скрестил руки на груди. — Не стоит угрожать, если не готова исполнить свои угрозы, — мягко произнес он.

Ее сердце колотилось как бешеное, но тон она сумела сохранить беззаботным.

— Почему ты решил, что я не готова?

Он уронил руки и шагнул к ней. Поспешно отступив, она выронила помидор.

— Вот, — прорычал он.

Она явственно ощутила, как под холодным глянцем его самообладания затаилась реальная тревога. Вот так открытие! Он находит ее привлекательной? Это не новость. Мужчины всегда находили ее привлекательной. Новизна в том, что он сопротивляется. Вместо того чтобы умолять об одном поцелуе, мимолетном взгляде, прикосновении, этот мужчина воздвигает вокруг себя неприступные стены.

— Сейчас я тебя целовать не буду, — сказала она, дрожа, наклонилась и подобрала помидор. — Ты пахнешь курами.

— Давай определимся навсегда, — ответил он. — Ты никогда меня целовать не будешь.

Обернувшись, Челси прищурилась. Опять он со своими командирскими замашками!

— Никогда — это очень, очень долго, мистер Пибоди, — хрипло отозвалась она. Внимание ее переместилось на его губы. Они сжались, но все равно оставались полными и чувственными. Ей очень захотелось попробовать их. Ничего еще Челси так не хотелось! И сила этого желания поразила ее.

— Я не ваша новая игрушка, мисс Кинг, — холодно произнес он. — Не думайте, что можно со мной поиграть. А теперь я иду в душ.

— Позови, если надо потереть спинку, — огрызнулась она и получила в ответ взгляд столь огненный, что чуть не спалил ее.