Jordy Rivers - Рассказы

Сэм, не отрываясь, смотрела на Изабель, показавшуюся в дверях ресторана. Мисс Богарт зашла и стала оглядываться по сторонам в поисках сами-знаете-кого. Она выглядела так непривычно, Сэм едва могла ее узнать. Изабель сияла, и во всем ее облике была неведомая ранее уверенность. Уверенность в чем-то совершенно отличном от существования корпускулярно-волнового дуализма.

Сэм хотела подняться ей навстречу, но у нее внезапно не оказалось сил, чтобы встать на ноги. Наконец, Изабель увидела Саманту, отчего вздрогнула, но уже в следующий момент решительно направилась к ней.

– Шоколад утешает, все правильно, – с нежной улыбкой заметила Изабель, останавливаясь рядом с Сэм.

Саманта любовалась ею, открыв рот.

– Не присядешь? – спросила Сэм, слегка придя в себя.

– Не хочу упускать возможность хотя бы раз посмотреть на тебя сверху вниз, – ответила Изабель.

Ее игривый тон, ее сияющие глаза, ее рука на плече Сэм, все говорило о том, что Изабель вернулась не просто так.

– Ты права, – согласилась Саманта, окидывая Изабель восхищенным взглядом снизу вверх. – Прекрасный вид.

Потом Сэм за талию притянула женщину к себе, и та села ей на колени. Теперь они смотрели друг другу в глаза.

– Без тебя еще хуже, чем с тобой, – сказала Изабель, нежным движением заправляя Сэм длинную прядь волос за ухо.

– Я рада, – отозвалась та.

– Я подумала, что Питер прав, – продолжала Изабель. Она приготовилась к долгой речи. Ей многое надо было поведать Сэм, потому что за два дня своего отсутствия она только и делала, что думала и приходила к определенным выводам.

Сэм слушала, глядя в ее прекрасные серо-зеленые глаза, как и все, не имея сил следить за ее мыслью. Но потом Саманта взяла себя в руки, потому что чувствовала, Изабель будет говорить об очень важных для них, вещах.

– Питер прав, и мне надо подумать о своем сердце. То есть мне надо выбрать спутника жизни, чтобы разделить свою жизнь с кем-нибудь.

Сэм медленно кивнула, ожидая продолжения.

– И если я все равно могу в будущем потерять голову, то я не буду убегать от этого сейчас. И я хочу, чтобы это была ты. Потому что ты кажешься мне наилучшим человеком с кем можно это сделать.

– Логично, – улыбнулась Сэм, касаясь кончиком носа щеки Изабель.

– Помимо всех твоих прекрасных качеств, ты единственная вызываешь во мне столь сильные психо-эмоциональные и физические реакции, – продолжала Изабель, закрывая глаза от нежного прикосновения.

– Как только я решила, что это вполне нормально, ты ведь такой прекрасный человек, а, значит, такие реакции на тебя вполне естественны, подобное восприятие тебя перестало меня пугать, и я почувствовала, что именно рядом с тобой мое научное сознание будет в наибольшей безопасности, – добавила Изабель, отстранившись, чтобы смотреть Сэм прямо в глаза.

Сэм счастливо вздохнула. Как же она была рада это слышать.

– И последнее, – Изабель хитро улыбнулась. – Ты обещала на мне жениться.

Саманта раскрыла рот от удивления.

– Как тебе удалось это вспомнить?

– Мой мозг способен и не на такое в спокойном состоянии. Я согласна.

Эти слова мисс Богарт произнесла торжественно, как и подобает в подобной ситуации.

– Согласна? – переспросила Сэм, не зная, может ли она верить своему счастью.

– Советую тебе сделать это побыстрее, пока мой ошалевший, как ты выразилась мозг, не пришел в себя.

Сэм глубоко вздохнула и поднялась вместе с Изабель на ноги, не выпуская ее руки из своей.

– Тогда пойдем. Мэр почтет за честь поженить нас прямо сейчас.

Саманта потянула Изабель к выходу, размышляя на ходу.

– По пути заглянем к миссис Россино, она должна найти для нас самые потрясающие кольца.

– Стой, – остановила ее ученая.

– Что такое? – повернулась к ней Сэм.

– Поцелуй меня, – попросила Изабель. – Так, как ты обычно это делаешь. Твое умение целоваться я тоже учитывала, принимая свое решение.

– Умная девочка, – заметила про себя миссис Фернандес, с умилением глядя на целующихся женщин.

© 13/10/2010

Вода бесшумно вытекала из шланга. Трое стояли плечом к плечу и смотрели на это действие, не скрывая улыбок. Точнее улыбались только двое. Одна сохраняла величественно благостное выражение красивого лица. Таким, величественно благостным, оно было практически всегда.

А вода продолжала бежать из черного гибкого шланга, змеей притаившегося под деревом, тут же исчезая в холодной осенней траве, темно-зеленого цвета, вперемешку с опавшими и успевшими пожухнуть листьями. Никаких луж. Холодная октябрьская земля тут же принимала ее. Не как рассохшаяся и изголодавшаяся по влаге июльская земля в жару и засуху. Нет совсем не так. А так, будто бы одно являлось продолжением другого, или будто бы вода совершала путешествие, спеша из шланга в землю, где ее уже ждали, чтобы препроводить дальше в недра земли. Вода определенно была холодной, ледяной на ощупь, каждый из троих чувствовал этот лед на своих пальцах, и ежился от него, бросая другому веселые смешливые взгляды.

– Ее не сломать, – обронил Бобби, заворожено провожая воду в ее пути.

Он стоял, руки в карманах джинс, короткие русые волосы забавно взъерошены. Белая рубашка с расстегнутым воротом. Высокий, сильный, внушающий доверие одним своим видом, ироничный наклон головы, задумчивый взгляд.

– Может, когда замерзнет, – подключилась к его размышлениям девушка.

Ее звали Мишель. Черные короткие кудри спадали ей на лоб, среднего роста, стройная, и в общем-то во всем ее виде не было ничего выдающегося, но что-то было не так. Казалось, она сейчас выкинет что-нибудь, слишком много жизни было заключено в хрупких очертаниях ее изящной насмешливой фигуры. Руки сцеплены за спиной. Она перекатывалась с носков на пятки, так же как и Бобби неотрывно глядя на единственное проявление жизни поблизости, на струю воды, мерно и совсем не замечая их, продолжавшую свой бег.

– Из ниоткуда в никуда, – закончила ее мысли Адриана.

Она стояла между Бобби и Мишель, как между двумя своими ангелами-хранителями. Гордая осанка, которая в другое время однозначно выдала бы в ней особу королевской крови, белое платье в пол, длинные распущенные по спине темно-каштановые волосы, огромные кофейного цвета глаза, готовые удивленно взирать на этот мир, губы сложенные в вежливую приветливую улыбку, руки грациозно покоящиеся на платье.

Мишель зябко повела плечами, но не высказала желания вернуться в дом. Октябрьский вечер был совсем не таким, каким он должен был быть. Он был теплым, в золотых цветах определенно летнего солнца, несмотря на приближение зимы. Никто о зиме не говорил, но молчали все именно о ней. И каждый думал «А может опять обойдется?» Если о ней не говорить и делать вид, что на дворе удивительная поздняя осень, а потом неожиданно ранняя весна. Может, на этот раз все обойдется без зимы?