Саша Майская - Пособие для новобрачных

— Это после литра выпитой? Да тут кто хочешь зарыдает.

— Не серди меня!

— Прости, прости, Шурочка! Слушай, а наши планы? На сегодня все отменяется?

Шурка немедленно преобразилась. Глаза ее сверкнули боевым огнем.

— Еще чего! Сегодня благотворительный матч ЦСКА, будет зал битком, и знаменитости станут спрашивать лишний билетик.

— Кстати о билетиках: если меня опять не пропустят внутрь, я завязываю с поисками женихов.

— Катька, ты очень закомплексованная.

— Да? Кто бы говорил. Ты сколько не могла успокоиться после того, как нас выперли из «Семи Слонов»?

— Ладно, проехали. Значит, так: сейчас ты едешь к себе, мы переодеваемся и в половине седьмого встречаемся у стадиона.

— А Наташка?

— А где я тебе возьму Наташку? Кстати, скорее всего она придет прямо туда.

— Ты уверена?

— Нет, не уверена, но ведь с нами она все эти дни встречалась? Короче, так: никаких бриллиантов, лифчик с прозрачными бретельками, сверху что-нибудь красное и обтягивающее. Джинсы, кроссовки. Художественный беспорядок на голове, макияж поярче.

— Зачем?

— Затем, что на нас должны обратить внимание телевизионщики. Им нужна хорошая картинка — нам нужны хорошие мужчины.

— А куда ты денешь Макса?

— Пусть спит. Его все равно не поднять, так что… проснется — сам уйдет.

Показалось Катерине или в голосе Шурки прозвучала скрытая горечь?

На баскетбольном матче Катерина не была ни разу, хотя по телевизору смотреть баскетбол любила. Оказалось, что это вполне себе светское мероприятие, никаких малолетних фанатов в грязных шарфах тут нет, а на многих дамах даже и бриллианты имелись, ничего страшного. Шурка отмахнулась, когда Катерина указала ей на это.

— Они сидят в VIP-зоне, и снимать их запрещено. Во всех смыслах, ха-ха. А мы с тобой пойдем ближе к народу. Вон, видишь мальчиков с камерой?

— Да их тут полно…

— Нет, те снимают игру, а эти — зал. Вот туда мы сейчас и пойдем…

Позади раздался мелодичный голос:

— Значит, бросили меня, да? Все сами хотите сделать?

Катерина и Шурка обернулись, как ужаленные — и не смогли сдержать изумленного вопля.

Наташка была не накрашена, волосы заплетены в небрежную косичку, а глаза подозрительно покраснели. На Наташке были простые джинсы и голубой пуловер — обычная девчонка, каких на десяток дюжина. Кстати, сейчас было заметно, что из всей троицы она самая младшая…

Шурка вдруг нахмурилась и опустила голову, упрямо глядя на подругу исподлобья:

— Не хочу никаких тайн и недомолвок, Зотова. Твой Макс искал тебя в полном отчаянии… и приехал ко мне. Мы с ним пили водку, но ничего такого не было. Сейчас он спит в моей квартире, Катька видела.

Наталья усмехнулась и потрепала Шурку по плечу.

— Он больше не «мой Макс», Шурочка. Мы расстались. И ты можешь держать его в своей квартире, сколько захочешь.

— Да что у вас случилось-то!

— Тсс! Не шуми. Ничего такого страшного не случилось. Все расскажу… и покажу, но потом. Давайте сходим на матч и постараемся повеселиться от души.

В туалете Наташка подкрасилась, Шурка покурила, а Катерина постояла рядом, после чего все трое отправились в зал. По площадке уже скакали девчонки с пушистыми шарами в руках — Россия стремительно перенимала западный опыт организации подобных матчей.

Шурка где-то уже раздобыла пиво и теперь аккуратно прихлебывала его, картинно облокотившись на барьер, отделяющий зону зрителей от спортивной зоны. Слева к Шурке неотвратимо приближались ребята с телекамерой, справа — милиционер.

Шурка смотрела только на телевизионщиков и потому в нужный момент замахала Катерине, чтобы шла к ней поближе. Милиционер заступил Катерине дорогу на последнем метре дистанции.

— Па-прашу эта… пройти, в общем. На место.

Катерина мысленно взвыла. Вот так и зарабатывают комплекс неполноценности. Почему именно ее, почему не Шурку! Она же еще даже не дошла до барьерчика.

Сзади раздался жалобный стон Наташки, и милиционер тут же потерял бдительность:

— О, товарищ сержант, как хорошо, что вы пришли! У меня сережка упала, бриллиантовая, и я не могу ее найти, а там сзади сидят какие-то хулиганы…

Сержант выкатил грудь и глаза, расправил плечи и очень грозно посмотрел на зрителей, мирно сидевших у Наташки за спиной, пивших свое пиво и ни о чем предосудительном не мечтавших. Телевизионщики доехали до Шурки и развернули камеру аккурат на нее — и на Катерину, повисшую на барьерчике наподобие мокрой тряпки. Шурка сверкала глазами и зубами, то и дело залихватски встряхивая вороной гривой.

Катерина увидела на большом экране свое изображение — и поспешно отвернулась от камеры. Девочка-даун, все правильно. Рот открыт, глаза безумные, волосы дыбом. Вот у Шурки лифчик из-под футболки вылезает — соблазнительно, а у Катерины — не то футболка мала, не то лифчик велик. Нет, надо завязывать с активным поиском своей второй половины…

В этот момент на ее плечо легла громадная рука, принадлежащая славному сотруднику охранного предприятия. Катерина почувствовала, что сейчас завизжит от злости. Может, ее судьба — охранники и вышибалы? Почему их всех так и тянет к ней?

Она покорно и обреченно повернулась к человеку-горе.

— Извините, вы — госпожа Голубкова?

— Я — госпожа Голубкова. Что плохого я сделала на этот раз?

— Да вроде все нормально. Просто вас приглашают вместе с подругами пройти в ложу для почетных гостей.

— Куда?!

Материализовавшаяся у локтя Наташка совершенно спокойно кивнула громиле.

— С удовольствием. Вы нас проводите, молодой человек?

Короче говоря! Пригласили в ложу Катерину — а в результате она плетется в хвосте! Наташка оплела охранника, как плющ, Шурка уже расцеловалась со всеми телевизионщиками, встреченными на пути, а Катерина тащится сзади и не знает, куда деть пиво…

Охранник распахнул дверь ложи — и навстречу трем подругам посыпалась целая толпа народа. Громогласно радовался Пал Васильич Колобков, бизнесмен из Сибири. Ослепительно и молчаливо улыбался заморский гость Фрэнк Шатлдор. Холодно кивнула из кресла мачеха Марина. Запрыгали и заверещали вокруг Анюта и Виктория. А в самом дальнем углу большой ложи стоял Сергей Андреич Куприянов в чем-то демократичном и неброском, смотрел на одну только Катерину и улыбался так, словно здесь кроме них двоих никого не было.

Анюта затеребила Катерину за руку.

— Это я тебя увидела, я! На большом экране, так клево, скажи? И сказала всем, а дядя Павлик свесился вниз, чуть не упал, и высмотрел вас около площадки. Здорово?

— Здорово! Это Шура. Это Наташа. Мои подруги.

Колобков подобрался и одарил Шурку бархатным взглядом. Наталья грациозно подала руку Фрэнку. Катерина не могла не восхититься той легкостью, с которой ее боевые подруги влились в абсолютно незнакомый коллектив и принялись наводить там свои порядки.