Морин Чайлд - Взгляни в лицо любви

Комната была поистине огромной, роскошной, со стеклянными стенами, за которыми без конца и края простирался океан. Широкое синее небо пятнали кое-где кучевые облака и отражались в синем море.

Золотисто поблескивали светлые деревянные полы. Мебели оказалось немного, зато она была очень удобна. В одну из стен был встроен камин, в углу находился забитый напитками бар. Везде стояли вазы с отлично подобранными свежими букетами, от них шел такой аромат, что Дженне представилось, словно она оказалась в саду.

Вертя во все стороны головой, она прошептала:

– Невозможно, неужели это мой номер? Я понимаю, перевести в каюту классом выше, но тут же Тадж-Махал какой-то! Наверное, просто ошиблись.

– Никакой ошибки, – сказал неслышно вошедший Ник и так обольстительно улыбнулся, что у нее перехватило дыхание. – Это моя каюта, ты будешь жить здесь.

– Ты серьезно? – Дженна машинально отступила, но деваться было некуда, кроме как открыть дверь и броситься прочь по длинному коридору.

– Чертовски серьезно, – заверил он и направился к ней с таким видом, словно у него масса свободного времени.

На нем была темно-синяя, расстегнутая у шеи рубашка с длинными, закатанными до локтей рукавами. На черных слаксах острые как ножи складки, черные ботинки сияют. Но Дженна не могла оторваться от его глаз. Бледно-голубые, они не отпускали и как будто видели ее насквозь. Словно он хочет выведать все ее тайны и не успокоится, пока не узнает их.

– Ник, это плохая затея, – сказала она и поздравила себя с тем, что выдержала ровный тон.

– Это почему же? – он пожал плечами. – Ты явилась на мой корабль. Заявила, что я отец твоих детей, и настаивала на разговоре. Теперь ты здесь. Мы можем поговорить.

Ага. Поговорить. Как же.

В плавучем дворце, который выглядит так роскошно. Конечно, встреча с Ником там, внизу, в крошечной каюте, тоже не была легкой. Но там не было такой роскоши и ничто не отвлекало, не подавляла красота.

Плохая затея, в этом Дженна не сомневалась. Она чуяла подвох. И никак не могла найти выход из сложившейся ситуации.

– Нам нельзя оставаться наедине, – наконец сказала она и поморщилась. По ее мнению, получилось похоже на заявление какого-нибудь «синего чулка».

– Мы останемся в этой самой каюте. Но не наедине. Тут совсем другое дело, – он был уже так близко, что ей оставалось только протянуть руку. Или ему.

Если он это сделает, она пропала, Дженна точно знала.

– В чем дело, Дженна? Боишься, что не справишься с собой?

– Ой, да не смеши, – она хмыкнула. Дай бог, чтоб это прозвучало убедительно. – Можешь ты хотя бы попытаться всерьез подумать о своей проблеме?

– Не у меня одного проблемы.

И почему от него всегда так хорошо пахнет? Он медленно улыбнулся, и на его левой щеке появилась ямочка.

– Никаких проблем нет, – ответила она, задрав подбородок и стараясь выдержать его взгляд. – Поверь, от тебя мне нужна только поддержка твоим детям.

Она бросила эти слова, и улыбка Ника завяла.

Он отец? Двойняшки – его? Надо все выяснить. Для этого придется некоторое время провести с Дженной. Узнать, как все обстоит на самом деле. Понять, как поступать дальше.

Его сыновья. Душа Ника сворачивалась в тугой узел. Он начал уже привыкать к этому ощущению. Весь долгий день он таскал снимок в кармане рубашки и то и дело разглядывал его. И все время спрашивал себя, неужели он действительно стал отцом?

И хотя Ник не готов был принимать слова Дженны на веру, но не мог не признать – вряд ли она явилась бы на корабль, если б это была неправда. Не то чтобы у него возникли какие-либо сомнения в ее лжи – она с первой же встречи врала ему, – но эту-то ложь слишком легко раскрыть.

И Ник был намерен предпринять все возможное. А что еще остается? Этот вопрос крутился в его голове весь день. Но и сейчас Ник был не ближе к ответу, чем в самом начале.

Ник оглядел Дженну с головы до ног. Он не мог не признать – она чертовски хорошо выглядит. Темно-русые волосы слегка растрепались, пара завитков выбилась из косы и легла ей на лицо. Глаза у нее расширились, в них светится подозрение. Странно, но даже это не ослабило его тяги. Он еще глубже втянул ее запах.

– Я останусь здесь, но спать с тобой не буду, – вдруг заявила она.

Он покачал головой и улыбнулся:

– Не льсти себе. Я сказал, что ты останешься в моей каюте, а не в кровати. Раз уж так получилось… Здесь, кроме моей, еще три спальни. В одной из них разложены твои вещи.

Она слегка нахмурилась, и румянец исчез с ее щек:

– Ох!

– Ты разочарована? – поинтересовался Ник, чувствуя, как в его теле бьется что-то горячее, отчаянное и безрассудное.

Она тут же возразила:

– Да ну, Ник, не так уж ты неотразим.

Он было нахмурился, но поскольку верить ей не стоит, то не все ли равно, что она говорит!

– Я действительно рада выбраться из этой ямы на дне корабля, – призналась Дженна, оглядывая каюту. Потом опять посмотрела на него. – И если, оставаясь здесь, я плачу за твое внимание, что ж, я заплачу.

Он удивленно вздернул брови:

– Удивительная храбрость в нынешних обстоятельствах!

Дженна вздохнула:

– Послушай, это был такой длинный день… Если ты не возражаешь, давай сразу договоримся, какая комната моя, чтобы я могла принять душ. А потом поговорим.

– Прекрасно. Так и сделаем. – Он повернулся и указал: – Дальше по коридору, первая дверь налево.

– Спасибо.

– Моя спальня – в конце коридора справа.

Она остановилась и оглянулась через плечо:

– Я запишу.

– Запиши-запиши, – прошептал он, когда она уже выходила из комнаты.

Она шла, расправив плечи, с гордо поднятой головой, не спеша и решительно, словно двигалась навстречу смерти.

Ник смотрел Дженне в спину, видел плавные линии ее тела, и что-то внутри него ожило. Он не ощущал такого с того времени, как видел ее в последний раз. А ведь думал, это осталось в далеком прошлом.

Оказывается, она все еще для него желанна.

Он пересек комнату и подошел к окнам, из которых открывался внушающий благоговение вид на море. Он смотрел вдаль и старался справиться с накатившим на него вожделением.

Дженна Бейкер.

Ныне она перевернула его душу гораздо круче, чем год назад. Еще с тех пор его преследовали воспоминания о том, как они были вместе. Он так и не понял, действительно ли то, что он вспоминает, случилось на самом деле, или это просто игра ума, не желающего отпустить женщину, ему, Нику, лгавшую. А ложь Ник прощать не умел. И теперь Дженна вернулась. Расставила ловушку на его собственном корабле, посреди океана, и деваться ему некуда.

Да, им есть что обсудить – и если дети действительно его, тогда придется решать многое. Но он засунул руки в карманы слаксов и, улыбнувшись солнечным бликам на воде, сказал себе – у меня достаточно времени, чтобы опять ее заполучить.