Кара Колтер - Дурнушка Кейти

Неужели Судьба дает ей второй шанс? А может, она просто обманывает себя? Такой роскошный мужчина, как Дилан, не может обратить внимание на простушку Кейти.

И все же. Если она не хочет провести остаток жизни в сожалениях о том, что не сделала, ей нужно решиться.

Это ее последняя возможность. Сэм может прибыть в любое время, и тогда все закончится.

Глубоко вздохнув, Кейти встала, открыла дверь и крадучись дошла до спальни, где ночевал Дилан. Она потянулась к дверной ручке, а потом застыла, ужаснувшись тому, что собирается сделать. Так она простояла несколько минут, но нерешительность не проходила. Ситуация становилась откровенно глупой, и Кейти отправилась на кухню,чтобы прийти в себя и еще раз все хорошенько обдумать.

Добравшись до кухни, она включила там свет и принялась готовить себе какао. Этот напиток всегда благотворно действовал на ее нервную систему. А привести мысли в порядок было просто необходимо.

Она внимательно осмотрела себя и застонала.

Когда она ездила домой за вещами, то не глядя покидала в сумку кое-какие вещи и некоторые предметы личной гигиены.

Интересно, о чем я думала, когда брала эту пижаму? Уж точно не о соблазнении.

Это была ее весенняя пижама — с брюками на завязочках и бесформенной рубашкой с набивными цветами. Цветы назывались ирландскими колокольчиками и символизировали удачу.

В таком наряде удача мне точно понадобится, грустно подумала Кейти.

Пижама действительно могла вызвать у противоположного пола любые желания, кроме сексуальных. Но Кейти терпеть не могла полупрозрачного нижнего белья с кружевами. Ей в нем было просто неудобно.

Она открыла дверцу шкафа, ища какао. В голове продолжали тесниться мрачные мысли о том, что в старости этот напиток так и останется ее единственным утешением.

— Привет.

Она уронила на пол пачку и резко обернулась.

Жизнь несправедлива.

Дилан тоже был одет в бесформенную пижаму с брюками на завязочках. Но в отличие от Кейти, на нем пижама смотрелась божественно.

У нее мгновенно ослабели колени. Сейчас ей хотелось только одного: касаться его, обнимать его, владеть им.

Дилан нагнулся, поднял выроненную ею пачку и поставил ее на стол. Кейти показалось, он просто боится коснуться ее руки.

— Привет, — пробормотала она, отворачиваясь к открытому шкафу и притворяясь, что изучает его содержимое. Хотя, если честно, сейчас Кейти не могла отличить ореховое масло от пастилы. — Я не могла уснуть, — словно оправдываясь, произнесла она.

— Я тоже. Хотя странно, день был тяжелым.

Девушка украдкой бросила на него взгляд. Ее сердце бухало, словно паровой молот, во рту пересохло. Она нервно облизала губы.

— Кейти, не делай так.

— Что? — почти прошептала она.

— Не облизывай губы. Пожалуйста, не делай этого, — его голос звучал хрипло.

Ей следовало бы сказать «хорошо», но вдруг ее подхватила волна чего-то такого, что было выше логики и самоконтроля. И она сделала шаг по тропинке к своей судьбе.

— Почему нет? — спросила она, будто со стороны поразившись своей смелости.

Дилан нервно запустил пятерню в уже растрепанную шевелюру:

— Потому что ты выглядишь настолько сексуально, что это ранит.

И тут Кейти совершила невозможный для себя поступок: подошла к нему.

Он смотрел на нее, не отрываясь. Кейти немного постояла и затем положила ему руки на грудь. Он тут же обнял ее и притянул к себе.

Его тело было мускулистым, а кожа походила на шелк. Кейти вздохнула. Ей казалось, она всю жизнь ждала этого момента и вот — дождалась.

Она откинула голову и посмотрела на него снизу вверх. В его глазах разгоралось пламя страсти, которое отражало ее собственную страсть.

А еще ему было абсолютно наплевать на отсутствие шелка и кружева.

— Ты велела мне больше никогда так не делать, — все так же хрипло сказал он.

— Я знаю. И я имела в виду именно это.

— Дразнишься, — утвердительно выдохнул он.

— Нет. Просто теперь моя очередь целовать тебя.

Она потянулась к нему и накрыла его губы своими. И Дилан больше не колебался. Его ответ был почти агрессивен. Кейти полностью отдалась поцелую. Ее больше не волновало, что случится дальше и чем закончится их роман. Она жила здесь и сейчас. Она чувствовала себя свободной, сильной и удивительно счастливой.

Дилан МакКиннон обнимал множество женщин. Секс никогда не был для него чем-то особенным. Сейчас же, держа в объятиях Кейти, он ощущал, что его душа выскальзывает из тела и несется ввысь, где она соединится с душой Кейти. Он ощущал, что все женщины в мире всего лишь мираж по дороге к настоящему оазису. И дело было не только в сексе. Он давно не чувствовал себя настолько цельным, настолько завершенным.

Подхватив Кейти на руки, Дилан понес ее в гостевую спальню. Там он осторожно сгрузил свою драгоценную ношу на кровать и приостановился, очарованный красотой лежащей передним женщины..

Она смотрела на него сквозь полузакрытые веки, и в ее глазах было столько желания, что вопрос «ты уверена?» застыл у него в горле. И он молча устроился рядом с ней. Его рука потянулась расстегнуть пуговицы на ее рубашке... Но внезапно пришедшая в голову мысль остановила движение на полпути.

Сейчас было совершенно не время думать о матери, но он ничего не мог с собой поделать. Слишком потрясло его понятое. Его мать была честной и прямой женщиной. Ее больше нет рядом, она ушла. Но осталось то, чему она всегда его учила: поступать правильно. Поступать так, чтобы она гордилась им. Быть приличным человеком.

Если он сейчас займется с Кейти любовью, он поступит неправильно. Он предаст память матери.

Приняв дар Кейти, он навредит ей. Потому этой женщине нет места в его планах на будущее. Да и вообще, он не собирается жениться в ближайшие годы. А Кейти достойна большего, чем мимолетная связь.

Мужчина громко застонал.

— Что-то не так? — насторожилась она.

— Нет, ничего страшного.

— У тебя странное выражение лица. Я его уже видела прежде.

Вместо ответа Дилан принялся застегивать пуговицы, которые она уже расстегнула.

— Дилан, — произнесла Кейти. В ее голосе было столько желания, что оно грозило смести его самоконтроль.

Нет. Он не нанесет ей вреда.

Потому что любит ее. И ненавидит себя за это чувство. Любовь слишком непредсказуема .и плохо поддается контролю.

— Я вспомнила, когда видела у тебя на лице это выражение, — мягко сказала Кейти. — Ты всегда становишься грустным, заказывая цветы по пятницам.

Цветы для моей матери.

— Для кого этот букет? — прошептала она.

Он не ответил. Перед его внутренним взором, как живое, вставало лицо матери. Не такое, каким оно стало сейчас, бессмысленное, с опустевшим взглядом, а прежнее, дышащее умом и силой.