Сара Орвиг - Великолепный любовник

Сейчас она выглядела настолько красивой, что у него перехватило дыхание.

— Что за смех?

— Вы всегда сначала массируете женщин, а потом щекочете им пятки?

Добравшись пальцами до ее лодыжки, он отрицательно покачал головой.

— Никогда прежде я не делал ничего подобного. Просто это единственный способ прикоснуться к вам, не испугав.

— Мне кажется, я никогда больше не смогу иметь дела с мужчинами, — вдруг сухо заявила она, и улыбка сбежала с ее лица. — Более того, я даже не могу себе этого представить!

Он осторожно поставил ее ногу на пол и придвинулся ближе. Зрачки ее глаз расширились, однако в них не было прежнего страха.

— Вас больше не пугает, что я сижу так близко?

Поджав губы, она покачала головой, и он, медленно протянув руку, коснулся и слегка погладил пальцем ее щеку.

— Что скрывается под вашим макияжем? Как вы на самом деле выглядите?

— Не уверена, что теперь сама это знаю. Наверное, я похожа на старую клушу. Впрочем, поскольку развод уже позади, я надеюсь измениться к лучшему.

— Хотите спать? — только сейчас пришел ему в голову этот вполне естественный вопрос.

— Пожалуй, — неуверенно ответила Кэтрин.

— Помните, что вы в безопасности. Если вдруг начнете беспокоиться, напоминайте себе о том, что вы и ваш ребенок находятся под защитой полицейского.

— Это слишком хорошо, чтобы быть правдой, — улыбнулась она.

— Однако это так, — сердито заявил Колин, мысленно давая самому себе страшную клятву — защищать ее, не щадя своей жизни. — Между прочим, вспомните о моих собаках! Они прекрасно знают, что каждый, кого я привожу в дом, — мой друг. — Он сделал паузу и заглянул ей в глаза. — Но на самом-то деле гости у меня бывают редко. С друзьями собаки ласковы, с врагами — беспощадны. Так что можете на них положиться.

— Даже в такую метель?

— Разумеется. Кроме собак, у меня есть система световой сигнализации, реагирующая на все перемещения. Я редко ею пользуюсь, поскольку здесь постоянно кто-то входит и выходит, но сегодня ночью мы ее обязательно включим.

— Значит, вы живете как в осажденной крепости?

— Вы забываете, что я — полицейский и у меня много врагов. И хотя я всегда стараюсь вести себя максимально вежливо, некоторые люди почему-то на меня очень сердиты. Не хочется давать им ни малейшего шанса поквитаться со мной. Кроме того, я должен жить ради своих родителей, которые во мне нуждаются... К чему я все это говорю? — Колин наморщил лоб. — Да к тому, что вы находитесь в самом безопасном месте, которое только можно придумать. Те ребята вполне могли меня выследить, поскольку мой голубой пикап выделяется из остальных машин, как белокурая блудница в толпе черных монахинь. Но даже если бы он был черным, как сотни других, они могли запомнить его номер. Так что мы имеем все основания ожидать их визита.

— Я не хотела причинять вам беспокойство.

— Я сам предложил вам сесть в мою машину. Если я выйду из дома, чтобы накормить скот или по каким-то другим делам, и именно в этот момент здесь объявятся ваши преследователи, звоните в 911 и скажите, что в дом забрались воры. Там никто не будет интересоваться вашим прошлым — все просто решат, что я привел к себе подружку.

— А я думала, что у вас нет подружки.

— У меня нет подружки, но вся округа ждет, когда же я ее наконец заведу. Вы когда-нибудь звонили в 911?

— Да.

— Ну вот и отлично. Затем, как только повесите трубку, бегите в соседнее здание и, если там кто-нибудь есть, попросите разыскать меня. Вы умеете пользоваться пистолетом?

— Я купила себе пистолет и три раза ходила в тир тренироваться.

— Значит, он у вас при себе? Когда останетесь одна, выгатите его из сумки и положите рядом. Только меня не подстрелите!

— Не уверена, что смогу хоть кого-нибудь подстрелить.

— Но они-то об этом не знают! Один только вид оружия заставляет людей отказываться от большинства преступлений. Даже если они вас выследят, отсюда им вас не похитить. Как только они поймут, что риск слишком велик, они уберутся обратно и сядут в засаду, надеясь схватить вас в каком-нибудь другом месте. Они же понимают, что вы не можете остаться у меня навсегда.

У Кэтрин вспыхнули глаза.

— Следовательно, я здесь в абсолютной безопасности?

— Конечно, — подтвердил он, прекрасно сознавая, что полной — то есть стопроцентной — безопасности не бывает, однако ей нужна уверенность в обратном. Увы, когда метель кончится, и он повезет ее в Тулсу, положение станет гораздо хуже.

В этот момент зазвонил телефон. Колин быстро пересек комнату и схватил трубку. Пока он разговаривал, Кэтрин отвернулась и стала смотреть на огонь. Поленья уже догорали. Услышав, что Колин положил трубку, она повернулась и вопросительно посмотрела на него.

— Звонили от шерифа. Сегодня в городе какие-то люди расспрашивали обо мне.

Колин подошел к окну, выглянул наружу, а затем вернулся и сел рядом с Кэтрин.

— Звонили мои друзья, которым очень не понравилось, что какие-то чужаки выспрашивают об одном из местных жителей.

— Должно быть, это те, кто гоняется за мной.

— Стилуотер небольшой город, и здесь все про всех знают. Им уже сказали, что я живу на ранчо.

Кэтрин посмотрела на окно, и по одному этому взгляду Колин понял, что она снова боится.

— Слушайте, Кэтрин, я уже устал повторять вам, что смогу вас защитить. Вокруг дома забор, сигнализация и собаки. Кроме того, у меня есть оружие, и я неплохо стреляю. Наконец, пока продолжается метель, эти ребята просто не смогут до нас добраться. Так что в моем доме вы можете чувствовать себя спокойно.

Отчасти Кэтрин признавала справедливость его слов, но, тем не менее, ее нервы были напряжены до предела.

— В ту ночь, когда Слоун меня изнасиловал, — заговорила она, — все началось с того, что еще днем я убежала от него и сняла квартиру в Новом Орлеане. Тогда мне тоже казалось, что я могу чувствовать себя в безопасности. Однако он взял ключи у владельца дома, и когда я ночью проснулась, то увидела его у изголовья собственной постели!

— Но почему вы потом не позвонили в центр реабилитации и не рассказали, что он с вами сделал? — Эх, как ему сейчас хотелось побыть пять минут наедине с этим чертовым Слоуном!

— Да потому, что та ночь закончилась для меня в приемном покое больницы. Он сломал мне ключицу. Сначала это было зафиксировано в журнале регистрации, но потом запись исчезла.

— Она не могла исчезнуть бесследно! Если бы вы позволили мне провести расследование...

— Нет, я не собираюсь с ним бороться! Я просто не хочу возвращаться назад!

— Успокойтесь. В любом случае вам следует написать мне дату, когда все это случилось, и имена тех, кто мог быть свидетелем. У меня есть связи, я многое смогу сделать. Если те ребята вас все-таки схватят, то должен хоть кто-нибудь встать на вашу защиту!