Кэрол Маринелли - Невеста миллиардера

Табита поставила на пол коробку и трясущимися, непослушными руками развернула газету.

Она перелистала страницы и онемела от изумления. На газетном снимке точно была она: пальцы рук погружены в волосы Завье, и на одном из них сверкает рубин. Поцелуй Завье, оставивший неизгладимый след в душе Табиты, был увековечен на фотографии.

Эйден выхватил у нее из рук газету и с горькой усмешкой прочел вслух:

- "Встреча на свадьбе", "Сражен наповал", "Ураган страсти"! Боже мой, Табита, во что ты ввязалась?

Должно быть, Пьер вызвал газетчиков, как только выстрелила первая пробка. Табите стали понятны слова Завье о том, что обо всем уже позаботились.

- Я собиралась позвонить тебе сегодня утром, - взмолилась Табита.

- Что именно ты намеревалась мне сообщить? Что все это правда? Ты что, действительно выходишь за него замуж?

- Не знаю...

- Так это с Завье ты была в ночь после свадьбы?

- Откуда ты знаешь, что я вообще с кем-то была?

- Я вставал попить. Во рту пересохло и все такое. Я тогда посчитал, что это меня не касается. Но если ты была с Завье, то это, черт возьми, очень даже меня касается. - Эйден пытался взять себя в руки, но не сдержался и запустил газетой в стену. А Табита так и стояла, не произнося ни слова. - Ты была с ним?

Табита кивнула и уставилась в пол, не решаясь поднять глаза на своего друга.

- Я же просил тебя не связываться с ним, я тебя предупреждал. Табита, поверь мне, он тебе не пара. Он негодяй, хотя и мой брат.

- Вовсе нет, честное слово, Эйден. Мы вчера встречались, и он был ко мне очень добр... - Табита смешалась и замолкла, вспомнив ничего не выражающий взгляд Завье в машине.

- Неужели тебе не ясно, что он был добрым только потому, что ты потакала его прихотям?

- Конечно, ясно. - Табита с трудом сглотнула. Ей горько было в этом признаваться, но она знала, что все обстояло именно так.

- Ты будешь страдать, Табита. - Эйден чуть не плакал. Табита и сама готова была разрыдаться. - Как же ты будешь страдать!

- Откуда такая уверенность?

- Я его знаю. Зачем все это, Табита? Как тебя угораздило?

- Он предложил мне деньги.

- Я тоже предложил тебе деньги.

- Он предложил гораздо больше, чем ты, призналась Табита, сгорая со стыда. - Гораздо больше.

Устроившись на диване, Эйден отвернулся и уныло уставился в окно.

- Ты влюбилась в него, да?

- Любовь тут ни при чем.

- Чушь! - Слово прозвучало как выстрел, и Табита отшатнулась. Видеть Эйдена в такой ярости было для нее полной неожиданностью. Ты любишь его и надеешься, что он тоже со временем полюбит тебя.

- Конечно же, я не люблю его, Эйден. Ведь я его почти не знаю, - сказала Табита, но в ее голосе явственно звучала неуверенность, и это было очевидным даже для нее самой.

- Однако это не помешало тебе переспать с ним, - зло заметил Эйден. - Что, черт возьми, происходит, Табита? Только не надо меня потчевать сказками о деньгах, я все равно не поверю.

- Просто мне, Эйден, предложили много денег. Я смогу открыть собственную школу танцев. Да, ты тоже предлагал мне деньги и замужество. Но как долго продлился бы наш брак?

Как долго мы смогли бы скрывать правду?

Сколько бы времени прошло, прежде чем нас разоблачили бы? А так, по крайней мере...

Тут Эйден увидел на пальце Табиты кольцо и до крайности изумился. Он приблизил ее руку к глазам и застыл, разглядывая камень. Его удивление с каждой минутой возрастало.

- Он подарил тебе рубин?

- Он дал мне его на время, - выдохнула Табита. - Я должна буду его вернуть.

- Завье говорил, что кольцо больше не покинет пределы дома, - сказал пораженный Эйден. - Он клялся жизнью, что в следующий раз женщина наденет это кольцо только в том случае, если у него с ней все будет серьезно.

- В следующий раз?

Эйден поднял глаза.

- Два года назад он был помолвлен с одной милой девушкой, по крайней мере такой мы ее считали. И за две недели до свадьбы Луиза нашла какого-то ушлого адвоката, который составил некий добрачный контракт. В соответствии с ним Завье не имел права разорвать помолвку незадолго до свадьбы.

- И что, он разорвал ее?

- Именно. - Эйден криво усмехнулся. - И уверяю тебя, она "покинула сцену" без должного достоинства. Судебный процесс против Завье ведется до сих пор, - процедил Эйден сквозь зубы. - Можешь отнекиваться сколько угодно, но и в твоем случае деньги ни при чем.

Признаться в этом Табите было слишком страшно даже самой себе.

- Он думает, что это я проиграла деньги. - Табита заметила непонимание, отразившееся на лице Эйдена, и, глубоко вздохнув, продолжила:

- Я пробовала сказать ему правду, но он попросту не стал меня слушать. Эйден, не разубеждай его, пожалуйста.

- Так или иначе, он все равно узнает, - снова сорвался на крик Эйден, и Табита заткнула уши.

Однако он не унимался. - А может, он уже и знает обо всем, черт побери! Он тебе не по зубам. Ничего ты не добьешься. - И только увидев побежавшие по щекам Табиты слезы, Эйден притих, и тон его смягчился. - Откажись, пока не поздно. Он опубликует опровержение, и история будет забыта. Тебе не придется участвовать в этом фарсе.

Последние слова повергли Табиту в ужас, и она закрыла глаза.

- Прошу тебя, Эйден, не презирай меня, я этого не вынесу.

- Я не презираю тебя, Табита. Я просто боюсь за тебя, да и за себя тоже.

- А что тебя так пугает?

- Ты мой лучший друг, а он мой брат. Я не хочу, чтобы мне пришлось выбирать из вас, когда все пойдет наперекосяк, а так оно и будет. В его голосе прозвучали обреченность и снедающее его дурное предчувствие, с которым Табита и сама в этот день пробудилась.

- До этого дело не дойдет. - Голос у Табиты дрогнул, и ответ получился неуверенным.

- Надеюсь.

- Если я решусь, - уточнила Табита, - ты будешь моим посаженым отцом?

Эйден присвистнул.

- А ты понимаешь, что сама напрашиваешься на неприятности?

- Ну, пожалуйста, Эйден, мне действительно необходимо, чтобы ты был рядом.

С минуту Эйден молча смотрел на нее.

- Ладно. Но подарка от меня не ждите. Эти деньги пойдут на носовые платки и шоколадки, которыми мне в конце концов придется утешать тебя.

- Со мной все будет в порядке, - решительно заявила Табита. - Я знаю, что делаю.

- Надеюсь, - ответил Эйден, поцеловал Табиту в щеку и ушел.

Лишь оказавшись одна, Табита вспомнила о посылке. Руки у нее дрожали, и ей долго не удавалось распаковать коробку. Но когда она открылась, Табита ахнула. Платье и туфли, вызвавшие у нее прошлым вечером бурю восторга, теперь лежали перед ней в груде оберточной бумаги. Только они были не черные, а нежнейшего лилового оттенка. Она провела рукой по мягкой бархатистой ткани. Через минуту сбросила халат и натянула платье на себя. Затем сунула ноги в туфли и принялась шарить в ворохе бумаги, пока не нащупала то, что искала. Впрочем, на пылкое признание в любви она не рассчитывала.