Ким Лоренс - Поспешное замужество

Анголос обхватил руками ее бедра.

— Что это с тобой? — спросил он почти нежно.

— Разве тебе не нравится?

— О, еще как нравится. Просто я удивлен, почему сегодня ты решила взять инициативу в свои руки...

— Сегодня особенный день.

— Думаю, ты его запомнишь.

Джорджи не обратила внимания на его загадочную реплику.

— Анголос, мне нужно кое-что сообщить тебе. — Щеки ее пылали, в глазах блестели веселые искорки. Она заправила за ухо выбившиеся волосы. — Ты скоро станешь отцом. У нас будет ребенок.

Он молчал. Глаза его были закрыты. Джорджи подумала, что он не слышал ее. Но вдруг он резко вскочил, глаза его горели.

— Ты... беременна?

Джорджи кивнула. Она почувствовала первый укол страха. Что-то явно было не так, но девушка понятия не имела, что именно... Возможно, Анголосу кажется, что все произошло слишком быстро.

— Знаю, мы не планировали, не обсуждали, но я подумала, что эта новость обрадует тебя. Разве ты не счастлив?

— Счастлив? Да я просто в бешенстве! – гневно воскликнул он.

— Я не... я не понимаю, — запинаясь, пробормотала Джорджи, изумленно посмотрев на мужа.

Анголос завернул за угол и остановился. Он увидел Джорджи, сидящую у стены. Казалось, она не замечает ничего вокруг. Воспользовавшись тем, что остался незамеченным, он решил рассмотреть ее получше.

Джорджи не накрасилась. Волосы она убрала в конский хвост. Сейчас она больше была похожа на шестнадцатилетнюю девчонку, чем на женщину, которая воспитываем ребенка — его ребенка. То, что у него есть сын, до сих пор казалось Анголосу чудом.

— Кажется, ты далеко отсюда, — сказал он, приблизившись к ней.

Джорджи подскочила от неожиданности.

— Ты опоздал.

Анголос не обратил внимания ни на ее упрек, ни на тон, с которым она произнесла эти слова.

— Ты что-нибудь решила?

— Да, — ответила Джорджи.

Она долго думала. Думала до тех пор, пока ей не показалось, что мозг ее начал плавиться.

— И?.. — спросил он. Мускулы на его лице напряглись, когда он взглянул в глаза девушки.

— Я согласна с тобой, у меня нет права лишать Никки наследства и его родины, — ответила девушка, — Сейчас я в состоянии заботиться о нем и защищать его, но не смогу всегда быть рядом. Он должен будет стать самостоятельным. Думаю, у тебя лучше получится помочь ему в этом, Анголос. Что ж, попробуем. Мы поедем в Грецию вместе с тобой.

Джорджи заметила, что напряжение Анголоса спало.

— Спасибо, Джорджетт. Я обещаю, что сделаю все, чтобы не разочаровать тебя.

— Подожди, ты не дал мне закончить. У меня есть условия.

— Я на все согласен, — заявил Анголос немедленно.

— Тебе не кажется, что для начала неплохо было бы выслушать их?

— Давай, выдвигай свои требования. Я сделаю все, чтобы быть рядом со своим сыном. — Он изучающе посмотрел на жену. — У тебя есть сомнения? Думаешь, я не смогу наладить отношения с Никки?

Джорджи усмехнулась.

— Ну, что ты!

— Так почему ты сначала негативно отнеслась к переезду?

— Это совсем не так, — запротестовала девушка. — Просто я реалистка. Мы будем жить в твоем доме. Ты не изменился. Твоя мать будет по-прежнему ненавидеть меня.

— Моя мать совсем не ненавидит тебя!

Джорджи улыбнулась и посмотрела вдаль.

— Раз ты так думаешь, наверное, я не права.

— Может, у тебя есть более серьезные причины?

Джорджи взглянула на маленькую церквушку с башенками и куполами. Маленькой девочкой она проводила здесь очень много времени, мечтая о том, как однажды пойдет к алтарю по красной ковровой дорожке. Соберется множество гостей, и все взгляды будут обращены на нее.

Реальность оказалась менее романтичной. Анголос и Джорджи обошлись гражданской церемонией. Он сказал ей тогда, что не любит пышных торжеств.

Девушка со вздохом оперлась о стену.

— Знаешь, Анголос, сейчас я уже не та наивная девушка, какой была раньше.

— Хочешь сказать, в этот раз ты не будешь всем не довольна?

— Недовольна?.. — переспросила она недоуменно.

— Ты даже не пыталась привыкнуть к той жизни, которой живет моя семья.

— Привыкнуть?! — воскликнула Джорджи. — Да я никогда не смогу стать частью твоего мира! Мира снобов и вертихвосток! Я другая, понимаешь ты это?!

— О чем ты говоришь?

Как будто он не знает.

— Скажи, Анголос, — заговорила Джорджи, — сколько времени прошло со дня нашей свадьбы, когда ты начал жалеть, что женился на мне? Неделя... две?..

— Так мы ни к чему не придем, — заявил Анголос.

— Может, кто-то и пытался вразумить нас, но мы ведь никого не слушали, — пробормотала девушка тихо.

— Глупо возвращаться к прошлому каждые пять секунд. — Анголос посмотрел на нее. Джорджи стояла у стены, скрестив на груди свои изящные руки. — Ты выглядишь как ребенок.

Она продолжала раскачиваться на пятках, но тут он обеими руками облокотился на стену. Теперь Джорджи оказалась с ним лицом к лицу. Глаза их встретились. От его близости мысли ее превратились в кашу, колени дрожали. Собрав последнюю волю в кулак, она сказала:

— Я уже не ребенок, и у меня есть хорошее тому доказательство. — Не подумав, девушка приподняла майку, показав ему небольшой шрам, оставшийся на животе после родов.

— Мне это хорошо известно, Джорджетт. — Анголос сделал глубокий вдох и провел рукой по волосам. — Твое тело так же хорошо, как и мое.

Джорджи не поняла.

— Меня все еще влечет к тебе, — выдохнула она неожиданно для самой себя. Слышал ли он эти слова?

— Не знаю, почему ты согласилась уехать отсюда. Из-за меня или из-за чего-то еще. Но в Греции мой дом и когда-то, — добавил он, — там был и твой дом тоже. Я хочу, чтобы у моего сына была возможность выучить родной язык и полюбить Грецию, как люблю ее я.

— Твой дом никогда не был и моим тоже, — сказала Джорджи. — Я всегда была там нежеланной гостьей.

— Не говори глупостей!

Джорджи не стала спорить.

— Я не хочу жить в одном доме с твоей матерью и сестрой.

— Правда?

Джорджи поняла, что он воспринимает это как шутку. Если уж она согласна уехать с ним в Грецию, то ему придется играть по ее правилам.

— Я скажу по-другому. Я не буду жить в одном доме с твоей матерью и сестрой, — твердо заявила она.

Анголос пораженно смотрел на нее.

— Ты серьезно?

— Серьезней некуда.

— Ты хочешь, чтобы я выгнал их из собственного дома?

Джорджи твердо решила не отступать.

— Но ведь они не окажутся на улице? — Олимпии Константин принадлежала огромная вилла, а кроме того у нее был собственный дом в Афинах. — Что касается Саши, то, если ты наконец позволишь ей самой заботиться о себе вместо того, чтобы сюсюкаться...

— Она вышла замуж в прошлом году.

— Замечательно!

— Они поссорились и...

— ...она вернулась домой.

— А почему, собственно, она не может вернуться?