Линда Гуднайт - Волнующая поездка

— Напоминает что-то из средневековой камеры пыток, вы так не считаете?

Она удивленно покосилась на него.

— Вы интересуетесь историей Средних Веков?

— А вы думали: раз я ковбой, то и книг не читаю, и совсем глупый.

Опустившись перед ним на колени, она пробежала мальцами по его колену и проверила пульс на ноге.

Проклятье, но он уже любил эти воздушные руки, едва касающиеся его кожи!

— Нет, я думаю, что вы глупы, потому что скачете на быках и рискуете здоровьем и жизнью ради заработка.

Он смотрел сверху вниз на ее макушку, пока она очень серьезно исследовала его ногу в тех местах, через которые проходили стержни. Пробор на голове был немного неровным, а волосы были собраны в доходящий до лопаток гладкий конский хвостик.

Джетт попробовал представить, как бы она выглядела, если бы волосы были распущены и обрамляли ее тонкое нежное лицо. Ничего, улыбнулся он. У него много времени, и он все выяснит. Женщины всегда были для него приключением и большой забавой до тех пор, пока не начинали желать серьезных отношений.

— Я скачу на быках не ради заработка. Ради развлечения.

У нее вырвался вопль досады.

— Это еще глупее.

— Не говорите этого, пока не попробуете сами. — Он хлопнул рукой по своему бедру. — Есть идея. Хотите научиться ездить на быках? Я покажу.

— Вы не сможете этого сделать в течение следующих восьми недель.

— В течение четырех недель — максимум.

Джетт не рассказал остального. Того, что через три недели он планировал сбежать в Альбукерке. Стержни к тому времени уже снимут, их заменят надувной шиной, и если он сможет идти, то сможет и ехать верхом.

— Я должен выступать на родео.

Она наклонила голову и посмотрела на него карими глазами, в которых мерцали весьма привлекательные золотые искры.

— Вы должны лечить колено. Я хорошая медсестра, Джетт, но я не творю чудес. Как сказал доктор Джеймсон, вам необходимо по крайней мере восемь недель реабилитации с занятиями по шесть часов в день, после которых уже можно будет думать о соревнованиях. Если вы не выдержите этого срока, вы не то что на быке, на лошади не сможете ездить.

— Тогда давайте начнем. — Он указал на тренажер. — Похож на инструмент из камеры пыток, да?

— Мне он, скорее, напоминает космический спутник.

Джетт склонил голову вбок, чтобы рассмотреть свой тренажер.

— Вы правы. Думаете, мы сможем принимать спутниковое телевидение? Я знаю, по какому каналу показывают родео.

Бекки засмеялась и принялась за работу, закрепляя его ногу в приспособлении и объясняя, как оно работает. Он пропустил слова девушки мимо ушей, любуясь ее изящными движениями и с удовольствием вдыхая ее аромат.

— Вы не устали? — спросил он.

Медсестра посмотрела на него и ничего не ответила, а он и сам не понял, зачем спросил ее об этом. Она провела последнюю регулировку тренажера и повернула выключатель, приводя механизм в действие.

Джетт схватился за стул — ощущения были не из приятных.

— Включите, пожалуйста, музыку, — проворчал он.

— Если вам слишком больно, я могу уменьшить нагрузку.

Она взялась за кнопку регулятора мощности.

— Я не говорил, что мне больно. — Мужчины не жалуются и не стонут.

— Вы уверены?

— Нет боли, нет победы. — Джетт набрал полные легкие воздуха и попробовал расслабиться. — Только включите радио и потанцуйте со мной.

Она оторвалась от тренажера и с удивлением посмотрела на него так, будто он потерял разум.

— Сотрясение все еще дает о себе знать?

— Нет. Просто у меня есть настроение потанцевать с симпатичной девушкой. Развлеките же бедного раненого ковбоя. — Он посмотрел на двигающееся в тренажере больное колено. — Одна из моих ног уже танцует.

Он протянул к ней руки. Бекки отшатнулась, но он заметил волнение в ее глазах прежде, чем она успела отвести их и принять прежний безразличный вид.

— Мне действительно надо идти.

— Идти? Нет, вы не можете уйти. — Иначе за шесть часов работы тренажера он умрет от скуки, имея для развлечения только телевизор. — Вы моя сиделка. Я вас нанял. Вы должны потанцевать со мной.

Изобразив на лице одну из своих наиболее убедительных улыбок, Джетт потянулся и поймал ее за руку.

— Послушайте, больной. Я как-никак нахожусь на работе.

Ужасная мысль пронеслась у него в мозгу.

— Вы не замужем, ведь так?

Она покачала головой.

— Нет.

— Хорошо, тогда нет никаких причин, мешающих нам потанцевать.

— Я уже сказала, что нахожусь при исполнении служебных обязанностей.

— Танец это тоже терапия.

Она не отняла рук. Он обрадовался, решив, что сможет добиться успеха.

— Терапия? Ну, и как вы себе это представляете?

Хлопнув себя по груди, он изобразил удивление.

— Что? Такая замечательная медсестра, как вы, никогда не слышала об увеселительной терапии?

Гостья фыркнула, но Джетт увидел, что она едва не рассмеялась. Первый успех окрылил его.

— Я ужасно страдаю, медсестра Бекки-Ребекки. Вы можете отвлечь меня от боли. — Это было правдой. — Тащите сюда вон тот стул.

Хотя это показалось ей подозрительным, она сделала так, как он просил.

— Что дальше, мистер?

— Вставьте компакт-диск Гарта Брукса, садитесь на стул, и будем танцевать.

— Ну... — Бекки неуверенно покачала головой, включила стерео и села. — Я надеюсь, что это безопасно.

Джетт никогда прежде не танцевал сидя, но эта идея заинтриговала его самого. Он танцевал в кровати, под водой, в снегу на лыжах, так почему же не потанцевать на стуле?

Он положил руку Бекки на плечо и притянул к себе. Девушка потеряла равновесие и с удивленным возгласом чуть не свалилась прямо на него.

До чего же она хорошо пахла! Как свежие простыни. А он любил запах женщины, лежащей на свежих простынях.

В течение нескольких секунд Бекки пыталась выпрямиться, но он не отпускал ее, раскачиваясь под сладкие напевы старой мелодии Гарта Брукса «Танец».

Ей было очень неудобно сидеть в такой позе.

— Расслабьтесь, Бекки-Ребекки, — шептал он ей на ушко. — Мышцы не должны быть напряжены, чтобы быстрее пошло лечение. Разве не вы говорили мне об этом?

Она почти касалась его щеки своей.

— Я думала, что у вас сотрясение мозга.

Музыка вскоре стихла к неудовольствию Джетта, и его партнерша по танцу отодвинулась, выпрямляясь на стуле. Улыбка исчезла с ее лица, и она выглядела так, как если бы сожалела об этих моментах глупости.

— Хорошо. — Отведя глаза, она поправила платье. — Теперь я действительно должна ехать. Мой сын в дневном центре, а Кейти заканчивает работу в шесть часов.

— У вас есть сын?

Ее лицо смягчилось.

— Дилан. Ему почти четыре года.

Значит, у нее есть сын, но она не замужем. Хотел бы он услышать ее историю!