Бетти Нилс - Молчаливый профессор

Профессор вел машину молча. Только недовольное урчание Мередита нарушало тишину.

— Я надеюсь, Мередиту будет хорошо, — сказала Меган. — У нас он всегда чувствовал себя привольно.

— Если будет плохо, я заберу его к миссис Трамбл.

— Значит, вы вернетесь? — Она почувствовала разочарование. — Я думала, вы останетесь в Голландии.

— Какое-то время я там пробуду, потом снова вернусь сюда, — мягко ответил он. — В Голландии у меня лекции и прием экзаменов.

Было еще рано, движение на дорогах небольшое, и они ехали не задерживаясь.

— Чтобы добраться до Дувра, нам нужно свернуть? — спросила Меган.

— Нет, мы можем поехать по автостраде M 25, а затем по автомагистрали до Дувра. Так что никаких проблем.

Потом он разговорился, и она не смогла задать ни одного вопроса, хотя их было множество, все они так и остались без ответа.

Дома вся семья Меган была в сборе. Колину позволили пропустить школу, а отец не пошел к себе в адвокатскую контору. Все подошли к воротам, когда машина профессора остановилась, начался общий беспорядочный разговор. Потом все пошли на кухню, выпили кофе с сандвичами, приготовленными миссис Роднер и Мелани. Меган давала подробнейшие указания насчет Мередита, который, к ее радости, уже сидел возле Януса с таким видом, будто всегда жил в этом доме.

— Если ему здесь не понравится, профессор ван Белфелд может забрать его, экономка профессора любит кошек.

На другом конце стола профессор неторопливо беседовал с отцом Меган, будто никаких других дел у него и не было. Но, поймав ее недоуменный взгляд, спросил:

— Минут через пятнадцать мы можем ехать? — и обратился к мистеру Роднеру: — Вы не могли бы посмотреть мотор? Там что-то не ладится...

Колин отправился за ними, а Мелани заметила:

— Он чудо, твой профессор, Мег. Ну, хорошо, не твой... Все равно он очень милый, и эта великолепная машина... Разве все это не впечатляет?

— Пожалуй, впечатляет... А мне интересно испробовать себя на новом месте, за это время я решу, что делать потом.

Меган говорила очень весело, немного чересчур весело, подумала миссис Роднер.

— Профессор останется пока в Голландии? — спросила она.

— Думаю, останется. У него там дела, но где он будет, я не знаю. Скорее всего, мы не увидимся, — сухо ответила Меган. — Он был очень добр и помог мне.

— Да, в самом деле, — спокойно согласилась миссис Роднер.

А сама думала, что вовсе это было необязательно — тратить столько времени и сил, чтобы устроить Меган на работу в Голландии. В конце концов, она без труда могла найти место в Англии. Миссис Роднер не верила, что он женат, и скорее всего, он делал это, потому что был влюблен в Меган. Своим материнским инстинктом миссис Роднер безошибочно угадывала это. Но Мег, кажется, не испытывает к нему ни малейшего интереса.

— Ну, дорогая, ты готова? — спросила она. — Когда сможешь, звони, и пиши нам подробные, длинные письма, когда у тебя найдется время. Мы позаботимся о твоем коте, не волнуйся. И будь осторожна, Мег. Я желаю тебе счастья.

Прощаться с родными было нелегко. Они не привыкли показывать свои чувства, но любили друг друга по-настоящему. Меган обняла каждого, в том числе Януса и Мередита, и села в машину. Глупо, но она готова была заплакать, она, уже взрослая женщина, совсем как в далеком детстве. Меган помахала дорогим ей людям, стоявшим у ворот родного дома, и вдруг услышала слова профессора:

— Мы вернемся сюда...

Не очень было ясно, что он имеет в виду, и все же с его стороны было очень мило как-то ободрить ее.

Двести тридцать миль до Дувра они ехали в основном по автострадам, и хотя профессор вел машину на большой скорости, вид у него был как у человека, которому некуда торопиться. Он хорошо рассчитал время, сразу по прибытии в порт они поднялись на корабль. За чаем с печеньем Меган изучала путеводитель по Голландии, который ей протянул профессор. Она заранее просмотрела буклет об этой стране, но путеводитель, который ей дал профессор, подробно рассказывал о местах, представляющих особый интерес, сообщал сведения даже о маленьких деревушках, откуда она и узнала, что детский дом, где ей предстояло работать, находился в одной из самых маленьких — там всего несколько домов, церковь и магазин, одновременно служивший и почтой. Зато стояла она среди дюн, одной стороной обращенная к морю, а другой к лесу. Город Кастрикум был близко, и, конечно, туда ходили автобусы. Профессор оторвался от газет, которые достал из портфеля, и улыбнулся, когда она спросила:

— В Кастрикум и Геемскерк ходят автобусы?

— Разумеется, хотя зимой они ходят значительно реже. Там все ездят на велосипедах. Вы умеете?

Она кивнула.

— Вот и хорошо. Наверняка для вас найдется лишний велосипед. Это лучший вид транспорта.

Он снова углубился в газеты, а она сидела, глядя в окно на гладкую поверхность воды и пытаясь представить себе, что ее ждет в ближайшее время.

Теперь им предстояла самая длинная часть пути: от Кале до Гента и Антверпена, потом уже по Голландии по автостраде до Роттердама, потом на Хемстеде и Лейден. Профессор вел машину на большой скорости, и, так как автострады миновали большие города, Меган могла любоваться деревнями и церквушками. День уже клонился к вечеру, она подумала, что в детский дом они приедут поздно, хотя и надеялась, что все же какая-нибудь еда найдется. Меган невольно представила себе, что бы такое она сейчас съела, и от этих мыслей еще больше захотела есть. Поэтому почувствовала себя неловко, когда профессор сказал:

— Вы, должно быть, голодны. Потерпите еще немного, уже недалеко.

Наконец он свернул с автострады на узкую, выложенную кирпичом дорогу, ведущую через красивый лесок, уже погруженный в сумеречную мглу. Море, наверное, где-то близко, подумала Меган, вспомнив путеводитель, и дюны тоже. Она не смотрела на дорожные указатели, когда они сворачивали на эту дорогу, но мелькнувшая впереди водная гладь подтвердила ее догадки, хотя дюн пока еще не было видно, только маленькие рощицы и поля. Профессор сбавил скорость, когда они приблизились к деревне, и Меган увидела церковь, деревенскую площадь, дорогу и дома, стоящие вокруг площади. Она заметила пару магазинов, но дюн поблизости все не было, впрочем, уже достаточно стемнело, и от света фар темнота казалась еще гуще. Проехав деревню, профессор свернул к открытым воротам, развернулся и остановил машину.

— Какое замечательное место для детского дома, — сказала Меган, когда профессор помог ей выйти.

Поворачиваясь то в одну, то в другую сторону, она старалась увидеть как можно больше. Дом и в самом деле был великолепный: с белыми стенами, тяжелыми зеленого цвета ставнями на больших окнах и роскошной дверью, к которой вела лестница с коваными железными перилами.