Хелен Кинг - Только поверь!

Ее речь была сбивчивой, часто прерывалась всхлипываниями и рыданиями, но Майклу все же удалось понять главное.

Джованна поведала ему, что во время их последней встречи она осознала всю неотвратимость их разрыва. Она поняла, что надоела Майклу и что у них нет перспективы совместного будущего. И как ни тяжело было это осознавать, но следовало с этим примириться. Джованна никогда не обольщалась относительно чувств Майкла к ней, она знала, что ее любовь — односторонняя.

Сказав это, Джованна робко взглянула на Майкла в надежде услышать опровержение своих слов. Но не услышала. Майкл сидел молча, с нетерпением ожидая продолжения ее рассказа.

Джованне, как всякой женщине, хотелось иметь семью, детей. Ей уже перевалило за тридцать пять, и откладывать на потом устройство своей судьбы было бы неблагоразумно. Она решила не писать и не звонить Майклу и уж тем более — не встречаться с ним, потому что иначе никогда бы не смогла оторваться от него.

В пансионате на Женевском озере, где она отдыхала, Джованна познакомилась с сотрудником криминальной полиции из Австрии. Сорокатрехлетнему Рихарду сразу же понравилась симпатичная, живая итальянка из Лозанны, хорошо говорившая по-немецки. Джованна усмехалась про себя: и снова язык общения немецкий. Еще повезло, что не китайский!

Ей понравился во всех отношениях положительный полицейский из Вены. Их встречи продолжались и после окончания отпуска — то Джованна ездила в Вену, то Рихард выбирался в Лозанну.

Рихард считал, что они уже достаточно знают друг друга, подходят друг другу и, следовательно, могут создать семью. А проверять чувства, уверял он, дело бесперспективное — этим можно заниматься всю жизнь, так и не придя ни к какому определенному выводу.

Джованна умом понимала, что лучшего мужа ей не найти, но сердцем никак не могла его принять. Она все время невольно сравнивала Рихарда с Майклом, и все внутри нее протестовало против союза с австрийцем.

Если бы Рихард проявил терпение, то, может быть, и добился бы в конце концов ее согласия. Но он не хотел долго ждать и настаивал на ответе. Джованна ответила отказом, не объясняя причины.

Рихард обиделся, порвал с ней и больше не появлялся на ее горизонте. А она вскоре после разрыва с ним обнаружила, что беременна. Родители убеждали ее и тогда, и после рождения мальчика, что ребенку нужен отец и что она должна сообщить Рихарду о рождении сына. Но Джованна осталась непреклонной в своем нежелании обращаться к Рихарду и решила растить сына без помощи отца.

Дослушав ее исповедь, Майкл вздохнул с облегчением — слава Богу, сын не его. В то же время его беспокоило душевное состояние Джованны.

Она же, в свою очередь, не догадывалась, с какими мыслями ехал Майкл на встречу с ней, и потому была ему просто благодарна за желание поддержать ее в трудную минуту.

— Извини, Микки, что я обрушила на тебя все свои проблемы. Но мне надо было перед кем-то излить свою боль, а ты — самый близкий мне человек. Мне было так тяжело! Родители не одобряют моего решения и все время настаивают на том, чтобы я помирилась с Рихардом. Я понимаю, что они правы, но боюсь, что не смогу заставить себя жить с ним… даже ради сына.

Она помолчала немного, а потом, перейдя на шепот, доверительно сообщила Майклу:

— Это, наверное, ужасно, но я признаюсь тебе, что и сына не очень люблю. Ему уже девять месяцев, а я все никак не могу привыкнуть к нему — он для меня почти такой же чужой, как и его отец. Я так хотела ребенка, а теперь понимаю, что ребенка нужно рожать от любимого человека.

Не могу с тобой не согласиться, подумал Майкл, но ребенок не виноват, что ты додумалась до этого только сейчас.

Она взглянула на Майкла, и в ее глазах было столько печали, что он не выдержал и опустил голову.

— Я не знаю, что мне делать, — жаловалась Джованна. — У меня такая путаница в голове и такая пустота в душе, что мне порой хочется все это разом прекратить. Мне страшно, я не знаю, как жить дальше. И надо ли…

Майкл внимательно посмотрел на нее. Ее отсутствующий взгляд пугал его.

Вдруг Джованна как будто встрепенулась, она спохватилась, что ведет себя, как плохая хозяйка.

— Ты, наверное, голодный, а я даже ничего тебе не предложила. Сейчас я что-нибудь сделаю.

Джованна произнесла это бесцветным голосом. Она встала и растерянно посмотрела по сторонам, как будто выбирала, из каких предметов мебели может получиться что-нибудь съедобное.

— Я ничего не хочу, — поспешил ее заверить Майкл. — Если не трудно, сделай кофе.

Она кивнула и ушла в кухню, а через несколько минут вернулась с двумя маленькими-чашечками и туркой. Она все делала машинально. Налив кофе в чашки, Джованна села и опять устремила взгляд в никуда.

Майкл сделал несколько глотков. Кофе, который Джованна обычно варила превосходно, оказался на редкость невкусным. Он отодвинул недопитую чашку и посмотрел на сидевшую напротив женщину, ставшую ему совершенно чужой.

В принципе, ему здесь больше нечего было делать, и можно было уезжать. Но чувство жалости, не покидавшее его с того момента, как он переступил порог этой квартиры, останавливало его.

— Джованна, дорогая, я выслушал тебя. Не знаю, смогу ли я тебе чем-нибудь помочь, но давай попробуем рассуждать спокойно.

Она прислушалась к его голосу, пытаясь сосредоточиться на том, что он говорит. В его интонации ей послышалось что-то обнадеживающее. Ее взгляд стал вполне осмысленным, и она приготовилась слушать.

Майкл говорил спокойно и убедительно.

— Джованна, ты — умная женщина. И, прости меня за прямоту, но тебе давно не двадцать лет. Я думаю, у тебя было немало увлечений и влюбленностей…

Майкл умышленно не стал сосредоточивать внимание на периоде их близкого знакомства.

— А теперь ты совершенно правильно решила, что пора создать семью. И тебе очень повезло встретить достойного человека, который не только хочет жениться, но и любит женщину, на которой хочет жениться. Это не всегда совпадает. Ты должна это ценить.

Майкл посмотрел на Джованну, подумав, что та сейчас начнет возражать ему. Но она сидела молча, сложив руки на столе и внимательно слушая его, как прилежная ученица.

— Да ведь и тебе он понравился — ты сама говорила, — иначе ты не захотела бы близости с ним и не зачала бы ребенка.

Джованна метнула на него взгляд, в котором вполне угадывался вопрос: ты ревнуешь?

Спокойный вид и рассудительный голос Майкла убедительно свидетельствовали о том, что этого чувства у него не было. Тем временем он продолжал:

— Многие вполне счастливые семьи построены не на безумной любви, а на взаимном уважении супругов. Не строй иллюзий — того, что было в твоей жизни раньше — страсти, вулкан эмоций, бурный секс, — скорее всего, больше не будет. Но это не значит, что жизнь кончена. Наоборот, она только начинается — взрослая, осмысленная, стабильная жизнь в кругу близких.