Энн Мэтер - Мы увидимся вновь

Стояла чудесная теплая ночь, необычная для Лондона в ноябре, и это было очень кстати, потому что в спешке он оставил свой кожаный пиджак в квартире Изабел.

«Но я сделал это совсем не преднамеренно, — уверил он себя. — Просто разозлился, когда меня попросили удалиться, и, уходя, совершенно забыл о своем пиджаке». А теперь он был охвачен желанием снова увидеть Изабел. Когда гнев его остыл, Алессандро вспомнил ее нежное гибкое тело, которое держал в своих руках, пока Джулия не помешала им, ее шелковистую кожу и потрясающе соблазнительные губы…

Изабел. Изабела. Она явно не похожа на всех остальных девушек на этой вечеринке. Ее застенчивость и стыдливость напомнили ему девушек из его семьи.

Губы его дернулись. Когда Джулия пригласила его на день рождения, он хотел отказаться. Хотя Алессандро и сотрудничал с ее агентством, у него не было привычки смешивать бизнес и удовольствие. Но Джулия была так настойчива, что он, в конце концов, согласился. Чем он рисковал? Ведь он ни с кем не связан серьезными обязательствами.

Алессандро нахмурился. Сейчас ему совсем не хотелось думать о Миранде. Мысли о новой знакомой буквально поглотили его. Так сладко было ощущать ее в своих объятиях — теплую, нежную и сексуальную… Интересно, сколько ей лет? Наверное, столько же, сколько и ему, но выглядит она моложе. С трудом верилось в то, что она была замужем, а потом развелась. Она казалась такой невинной…

Алессандро знал, что хочет видеть Изабел снова. Но захочет ли видеть его она?

На следующее утро, к досаде Алессандро, Изабел не оказалось дома. Вместо нее из соседней квартиры выглянула какая-то словоохотливая пожилая дама.

— Вы ищете миссис Джеймсон? — требовательно спросила она, и Алессандро, не привыкший к такому бесцеремонному обращению, почувствовал, как внутри его растет возмущение. — Ее нет дома, — нервно продолжала старушка, явно не понимая, что она ведет себя не совсем вежливо. — Она ушла рано утром, хотя не представляю, как можно работать целый день после того, как никто из нас и глаз не сомкнул прошлой ночью.

— Вот как? — Алессандро начал понимать ее возмущение. — Вы сказали «миссис Джеймсон», сеньора. Я так понимаю, что леди разведена?

— Да, — подтвердила пожилая дама. — Или, по крайней мере, так она сказала домовладелице, когда въезжала в эту квартиру.

— Понятно. — Алессандро и виду не подал, что почувствовал облегчение. — Я приду позже, когда миссис Джеймсон будет дома.

Пожилая дама нахмурилась, взглянув на него сквозь очки в толстой роговой оправе.

— Вы ее друг? — спросила она, и Алессандро снова подавил в себе вспышку раздражения. Женщина поджала губы. — Как мне сказать Изабел — кто к ней заходил?

Алессандро был уверен, что этот вопрос был задан из чистого любопытства, и ему не хотелось на него отвечать. Но он совсем не жаждал, чтобы Изабел подумала, будто он вынюхивает сведения насчет нее.

— Моя фамилия Кабрал, — коротко сказал он. Затем, слегка поклонившись, учтиво произнес: — Спасибо, что потратили на меня время, миссис… миссис?..

— Литтон Смит! — мгновенно ответила соседка. Затем, помедлив секунду, она как бы невзначай спросила: — Вы тоже работаете на ее дядю?

— Ее дядю? — переспросил Алессандро не в силах сдержаться.

— Сэмюель Армстронг, — кивнула пожилая леди. — Он издает журналы или что-то в этом роде. Миссис Джеймсон день и ночь на ногах, берет интервью у известных людей и пишет о них статьи для его журналов.

— Неужели? — Алессандро был впечатлен.

— Да. Полагаю, Изабел очень умная девушка.

«Эта курица ее хвалит, черт возьми!» — холодно подумал Алессандро, но все же был благодарен словоохотливой старушке за эту информацию. Если бы он мог еще каким-нибудь способом заполучить обратно свой пиджак!

Изабел вернулась домой совершенно измученной. К утру ей все таки удалось закончить статью, посвященную юбилею известного художника стилиста. И это несмотря на то, что ей потребовалось еще два часа после ухода Алессандро, чтобы выставить за дверь всех гостей Джулии! Сама же Джулия ушла на полчаса раньше в сопровождении бородатого верзилы, махнув на прощание Изабел рукой и не проявив никакого раскаяния по поводу того, что оставляет свою подругу одну — выпроваживать разгулявшихся гостей, а потом убирать квартиру.

В итоге, когда Изабел вернулась с работы домой, дома царил полный хаос. Вчера, когда гости ушли, она лишь выбросила остатки еды от ночного пиршества в мусорный бак, а потом сразу легла спать. Она слишком устала, чтобы делать что-то еще.

Сейчас она первым делом открыла окна, чтобы развеять застоявшийся воздух, пропитанный сигаретным дымом и пивом. Запах в квартире был отвратительным, и Изабел на секунду прилегла на подоконник, подставив лицо под свежий прохладный ветерок.

На полу были пятна от пролитого пунша, а на ручке одного из кресел — следы от затушенной сигареты. Но все это поправимо. «Могло быть гораздо хуже», — успокоила себя Изабел. Так или иначе, ей потребовалось добрых полчаса, чтобы собрать все пустые тарелки и бутылки и выкинуть их. Затем, почувствовав, что она заслужила передышку, она сварила себе свежий кофе.

Войдя с чашкой кофе в гостиную, Изабел критически оглядела ее. Пол надо помыть и натереть воском, ковры — пропылесосить, но самое тяжелое было позади. Сейчас она могла позволить себе сесть на диван и закрыть глаза.

Когда раздался звонок в дверь, Изабел хотела проигнорировать его. Это наверняка опять миссис Литтон Смит. Поставив чашку с кофе на столик возле дивана, Изабел устало поднялась и прошлепала к двери. Вернувшись с работы, она с облегчением сбросила с ног туфли, а теперь ей было лень снова надевать их.

Это оказалась не миссис Литтон Смит. Изабел не составило никакого труда опознать человека, чьи плечи так непринужденно закрывали весь проем двери. Он был таким же высоким, смуглым и волнующе красивым, как и в прошлый вечер, пусть даже и с выросшей за ночь щетиной на лице. По спине ее прошла дрожь.

— О, — сказала она, моментально лишившись присутствия духа. В желудке у нее возникла пустота, и она прижала руку к животу, словно пытаясь таким образом унять свои взбурлившие эмоции. — Привет.

— Ola [6] Привет ( португ. ). , — приветствовал он ее, и голос его опять был низким, тягучим и чувственным. В нем опять прозвучал тот необыкновенный акцент, который превращал в ласку каждое его слово. Мужчина выпрямился, и черные брови его удивленно приподнялись, когда он заметил ее смущение. — Я побеспокоил тебя?

— Э… нет. На самом деле я только что пришла с работы. — Изабел мельком оглянулась через плечо, в гостиную, так до конца и не убранную. Она не могла пригласить гостя в дом. Просто не могла. — Ты не хочешь зайти?