Сьюзен Дай - Нежданное счастье

— Когда совсем стемнеет, дорогая, ты же знаешь, — напомнила ей Мария. Она открыла тюбик средства от комаров, который привезла с собой, и выдавила немного крема на ладонь.

Аманда вдруг вскочила с одеяла и встала перед Дэниелом.

— Ты придешь на мой день рождения в субботу? — спросила она его. — Мне исполнится шесть!

У Марии душа ушла в пятки. Она замерла, крем от комаров так и остался на ладони. Ее целью было не впускать Дэниела в жизнь своей семьи, а получилось наоборот. Она посмотрела на Аманду.

— Дорогая, к тому времени Дэниел уже уедет отсюда…

— Я с удовольствием приду на день рождения! — сказал Дэниел. Он посмотрел на Марию: — Я пробуду в городе до воскресенья.

Аманда широко улыбнулась:

— Здорово!

Лорен вскочила и подбежала к матери:

— Мамочка, можно мы сейчас пойдем за поп-корном?

Мария вздохнула. У нее не хватило духу отобрать радость у Аманды, протестуя против присутствия Дэниела на ее празднике. Она просто должна подождать до следующего воскресенья, утешила она себя. Всего лишь одну неделю.

Эта неделя покажется ей вечностью.

— Конечно, — с трудом выговорила она. Свободной от крема рукой Мария вытащила из кармана несколько сложенных банкнот, отдала деньги детям и стала намазывать ноги.

— Я отведу девочек в буфет, — предложила Холди, поднимаясь со своего кресла.

— Спасибо, мамочка, — сказала Лорен.

Аманда улыбнулась Дэниелу:

— Это будет очень весело. Я рада, что ты пошел с нами, Дэниел. Мамочка никогда не ходит на свидания.

Мария почувствовала, что бледнеет, и ей захотелось, чтобы было уже совсем темно.

— Это не свидание, Аманда.

Дэниел поднял брови, с интересом наблюдая эту сцену. Бесполезно, мрачно подумала Мария. Холди просто скрестила руки на груди и не сказала ничего, однако легкое подрагивание губ выдавало ее веселье.

— А вот мама Патти из школы ходила в кино с мужчиной, и Патти сказала, что это было свидание, — объяснила Аманда.

— Ну, это было у мамы Патти, — возразила Мария.

— А в чем разница? — настаивала Аманда.

Мария очень хотела, чтобы этот разговор закончился.

— Это просто семейная поездка. — Она попыталась спасти положение. Взглянув через плечо на буфет в дальней части паркинга, она добавила, чтобы отвлечь внимание: — Смотрите, очередь начинает расти. Вам лучше поспешить, а то вы не успеете к началу фильма.

Уловка сработала. Аманда и Лорен ушли, держась за руки Холди. Рори сидел у ног Марии и выдергивал траву из земли.

— Извините, что так получилось, — сказала Мария своим самым равнодушным тоном.

Дэниел наблюдал, как она спокойно намазывает ноги кремом, явно стремясь убедить его, что ее совершенно не беспокоит этот разговор. Он улыбнулся самому себе. Ему очень нравилось читать открытую книгу чувств Марии.

— Ничего страшного. — Дэниел продолжал смотреть, как Мария растирает крем по своим рукам, которые оставлял открытыми ярко-розовый комбинезон без рукавов. Он бы предпочел помочь ей, чем просто наблюдать, но не думал, что она предоставит ему такую возможность. Закончив, Мария подняла глаза, и Дэниел добавил: — Почему вы ни с кем не встречаетесь?

Мария заколебалась. Со всех сторон до них доносились звуки машин, хлопанье дверей, крики детей.

— О, вы же знаете, дети всегда преувеличивают, — наконец сказала она, стараясь уйти от ответа. Она уронила крем на землю.

— Так, значит, вы с кем-то встречаетесь? — Дэниел подумал, что если она скажет «да», то это будет выглядеть совсем нелепо. До тех пор, пока она будет встречаться с ним.

Мария почувствовала себя пойманной в ловушку. Она никогда не умела лгать.

— Ну хорошо, я ни с кем не встречаюсь. И совершенно не хочу встречаться.

— Вы вообще не хотите ни с кем встречаться? — переспросил Дэниел. — Или только со мной?

— Я этого не говорила, — сказала Мария. Она наклонилась и подняла Рори, прижав его к себе, как щит.

— Но это правда, не так ли? — упорствовал Дэниел.

Мария пожалела, что совсем не умеет лгать.

— Да, — вынуждена была ответить она.

— Почему?

Прежде чем ответить, Мария разжала пальцы Рори и вытряхнула из них несколько травинок. Хоть бы Дэниел не обладал такой сверхъестественной способностью задавать вопросы, даже более трудные, чем у ее детей.

— Мы разные, — сказала она. — Моя жизнь здесь, в Грэнбери, с моей семьей. Ваша жизнь в большом городе, с вашим бизнесом.

Рори удалось слезть с ее колен, и он снова уселся на землю. Дэниел воспользовался возможностью взять руку Марии в свою. Несмотря на все возрастающее количество людей вокруг них, прикосновение было очень интимным — частично благодаря сгустившейся темноте, а частично потому, что малейшее прикосновение Дэниела моментально уносило Марию в мир эротических фантазий.

— Противоположности притягиваются, — мягко сказал Дэниел.

— Это не значит, что противоположности нужны друг другу, — парировала Мария.

Дэниел улыбнулся.

— Но это не значит и что они не нужны, — вкрадчиво возразил он, потом вдруг стал серьезнее. — Мария, именно то, что мы такие разные, привлекает нас друг к другу, — подчеркнул Дэниел, вспоминая ее отказ, когда она убежала с чердака. — Хотите вы этого или нет. — Он внимательно изучал черты Марии и видел, как задрожали ее губы, как испуганно заблестели ее глаза. — Я не знаю, что это такое, как это назвать, но это есть, Мария. И я знаю, что вы это тоже чувствуете.

Мария опустила глаза.

— Да, — прошептала она и отдернула руку. Прикосновение Дэниела было слишком опасным. Слишком соблазнительным.

— Так что же мы будем с этим делать?

Она снова подняла глаза. Это было большой ошибкой. Теплые карие глаза Дэниела манили ее, взывая к тому маленькому непослушному уголку ее души, который жаждал любви.

Мария была сурова к себе:

— Ничего.

— Дом в прекрасном состоянии. — Джессика Кори из «Кори пропертиз» уверенно улыбнулась Дэниелу, когда они стояли в холле, только что закончив осмотр дома. Агент по недвижимости была, соответственно моде, худая, у нее были короткие, тщательно уложенные волосы неестественного платинового цвета и длинные наманикюренные ногти. Одетая в костюм от хорошего портного, она всем своим видом доказывала, что в «Кори пропертиз» зарабатывает очень хорошие средства к существованию. — Это великолепный образец старинного дома в стиле королевы Анны, — продолжала она. — Он просто продает сам себя — декоративные детали фронтонов, витые балясины…

Она указала своим малиновым ногтем в направлении ромбовидного окна над входной дверью. В центре цветного стекла были вырезаны слова «Дом, милый дом».

— Вы знаете, что эти слова вырезал человек, который построил этот дом, — продолжала Джессика Кори. — Эдмунд Уэстбрук. Ваш прадед, кажется. Однажды я узнала эту очаровательную подробность от вашего двоюродного деда. Он всегда открывал это место во время ежегодного экскурсионного тура по историческим домам.