Наталия Доманчук - Роман с мечтой

Я прошлась по комнате, с интересом разглядывая предметы, трогая рукой портьеры, игрушки, потом присела на кровать.

– Хорошая комната, мне нравится. Но я не останусь в ней.

– Почему?

– Потому что в ней побывало очень много женщин. Я даже чувствую их запах.

Я поднялась с кровати, подошла к одной из полок и взяла в руки куклу с розовыми волосами.

– Эту куклу ты купил одной из первых, после того как переспал с красивой зеленоглазой блондинкой. Это было лет тридцать назад. Может быть, в придачу к ней ты купил и вот эту пудру?

– Нет, пудру я купил немного позже, и красавица была кареглазой брюнеткой. – И он снова рассмеялся.

Потом подошел ближе, взглянул на меня очень внимательно и взял за руку.

– Эта комната действительно не твоя. Пойдем я покажу тебе другую. (Просто принцесса на горошине!) Ту, которая уже несколько лет ждет главную посетительницу и никак не может дождаться. Кто знает, может быть, сегодня дождется? (Сказка «Красавица и Чудовище» наяву!)

Мы спустились на этаж ниже. Окна этой комнаты выходили в сад за домом. Балдахина и тяжелых портьер не было. Отделка бежевых тонов, легкие белые занавески и практически отсутствие мебели делали комнату очаровательной, располагающей и какой-то воздушной. В центре стояла небольшая, но высокая кровать. По соседству располагалась ванная.

– Здесь приятно!

– Останешься?

– Это приказ?

– Просьба!

– Кровать не предназначена для двоих!

– Когда понадобится, кровать заменят.

– Я могу принять ванну?

– Отдыхай, – ответил он и вышел.

Я стала судорожно рыться в сумочке. Сотового не было! Я вытряхнула все содержимое на постель. Было все что угодно, но телефона не было! Я хорошо помнила, как положила его в сумку перед тем, как выйти из дома. Куда он мог деться? Где и когда он исчез из моей сумки? Николай? Официант, когда я увлеклась едой? Кто-то во время карточной игры? Ну не сам же Роман во время танца?! Думать я могла что угодно, телефона не было! Да, здесь работали профессионалы!

Через пару минут в комнату впорхнула смуглая молоденькая девушка с испуганными глазами, большим подносом и, робко поздоровавшись со мной, подошла к ванне. Пока ванна заполнялась водой, она всыпала туда соль, капнула несколько капель каких-то масел, добавила душистой пены. От разнообразия запахов и усталости голова пошла кругом. Когда ванна была почти готова, подошла ко мне и спросила:

– Позвольте, я вас раздену.

Я настороженно посмотрела на нее:

– Я не привыкла, чтобы меня раздевали.

В этот момент в комнату вошел Роман. (Он подглядывал, что ли? Или где-то здесь есть видеокамера?)

– Клавдия, доверься этой девушке. Поверь мне, ты не пожалеешь: у нее золотые руки.

– Я привыкла к мужским рукам, руки женщины меня не возбуждают. (Ну вот зачем я это сейчас сказала?)

Он засмеялся:

– Не все сразу, моя милая.

– Я не милая и не твоя.

– Моя, – жестко возразил он и, развернувшись, пошел к выходу. Уже в дверях добавил: – Телефон я подарю тебе другой! (Мерзавец! Я не помню ни одного номера наизусть, они все были вбиты в телефон!)

Я кинулась следом:

– Постой! Мне надо позвонить.

– Кому?

– Подруге.

– Время позднее, она спит, я думаю. – И повернулся ко мне спиной, давая понять, что разговор окончен.

– Подожди! Мне завтра надо встать в семь часов, мне на работу, надо еще переодеться.

Роман рассмеялся:

– Ты шутишь?

Я попыталась прикинуться дурочкой.

– Все, что ты сегодня устроил, – это сказка. Но она закончится. Пусть не в двенадцать часов ночи, а к утру, но все-таки закончится.

– Сказка продолжается ровно столько, сколько ты в нее веришь. Хочешь, я куплю тебе фирму, найму программистов, и они будут писать твои дурацкие программки?

– Мне нравится писать дурацкие программки самой! – зло буркнула я.

– А мне нравится, когда моя женщина сидит дома, – отрезал Роман и, больше не глядя в мою сторону, сказал притаившейся в углу девушке: – Займись ею.

Дверь захлопнулась. И тут я заметила, что ни ручки, ни замка с этой стороны на двери нет!

– Как тебя зовут? – спросила я у девушки, когда она помогала мне снять платье.

– Зама. Замира.

– Что ты делаешь тут?

– Живу. Роман Григорьевич мне как отец.

– Хорош отец!

– Зря вы так, он меня не обижает.

– А работать заставляет! Ты же его боишься!

– Нет, я вас боюсь, – тихо призналась она.

И опустила голову, продолжая расстегивать непослушные крючки.

– А откуда ты родом?

– Из Таиланда.

Когда на мне не осталось ничего из одежды и я уже приготовилась погрузиться в воду, меня остановила Замира.

– Нет, сначала массаж. Ложитесь на живот, – указала она на кровать, предусмотрительно застеленную белой плотной простыней.

Я оглядела комнату, камеру не нашла и послушно легла на живот. Девушка намазала мою спину и руки какой-то ароматной тягучей смесью, и ее ладони мягко и легко заскользили по мне. Легкая дрема расползалась по моему телу. (Приятно иметь такую «дочку». Интересно бы знать, каким видом массажа она еще владеет?) Затем она высыпала на спину что-то похожее на соль, и движения ее стали интенсивнее. Голова стала слегка кружиться, унося меня в поднебесную высь. Массаж занял минут двадцать. Затем Замира позволила мне залезть в ванну, а сама начала массаж головы и плеч.

В комнату, деликатно постучавшись, вошла еще одна девушка с подносом в руках. На подносе стояла высокая глиняная чашка.

– Выпейте на ночь. Это поможет вам расслабиться, – проговорила Зама и поднесла мне чашку.

Напиток напоминал глинтвейн. От него слегка закружилась голова. Впрочем, она кружилась давно – от масел, от массажа, от всех последних событий.

После ванны Замира снова попросила меня лечь на кровать и стала втирать в кожу крем. Сколько продолжалась эта приятная процедура, я не помню. Я заснула. Всю ночь меня ласкали волны любви: мужские губы нежно касались моего тела, руки ласково гладили его… Грань между сном и реальностью стерлась… Мне было хорошо и радостно. Я парила над землей, над придуманными людьми законами чести и приличия… Иногда я силилась открыть глаза, но это не получалось, и я снова погружалась в сладкий сон или реальность – разобрать я уже не могла. Мне казалось, что Леонид вернулся и я вся в его власти. Просыпаться не хотелось. Я любила его, безумно, до боли в мышцах, до изнеможения. Я стонала и просила его не уходить. Сжалиться надо мной и остаться… Навсегда…

Когда я с трудом разлепила глаза, было уже позднее утро. Зама стояла у моей постели с двумя костюмами и одним платьем в руках. (Сколько она здесь стоит, хотелось бы знать?)

– Доброе утро, мадам. Что бы вы хотели надеть? – приветливо спросила она.

Я резко села на кровати, осматривая комнату. Ничто не говорило о присутствии в ней мужчины. Я с облегчением выдохнула и замотала головой. Наверное, они подсыпали в напиток что-то наркотическое. Впредь надо быть осторожнее. Не пить ничего на ночь.