Триш Мори - Невеста-девственница для итальянца

— Ты даже не притронулась к еде, — сказал Доменик, наклоняясь к ней, когда они наконец уселись перекусить за главный стол с роскошной сервировкой. — Ты должна поесть.

— Я не голодна.

Блюдо, к которому она не притронулась, сейчас же унес официант, вместе с пустой тарелкой Доменика.

— Когда мы виделись в последний раз, ты не была такой худой.

Она гневно посмотрела на него. Чего он еще ждал? Этот месяц не прошел для нее гладко.

— Не понимаю, с чего бы это?

Судя по его глазам, ему не понравился ее тон. Ну и пусть. У нее все сильнее и сильнее болела голова. Она потерла висок.

— Тебе нездоровится?

— Нет. Ничего особенного.

— Если понадобится, можно вызвать врача. Ты должна быть абсолютно здоровой, раз собираешься в ближайшем будущем родить мне сына.

Перед глазами у нее все поплыло.

— Что ты сказал?

Он пожал плечами и положил салфетку на стол.

— Тебе нужно поправиться. Чтобы родить мне наследника, ты должна быть сильной. Я не хочу, чтобы ты продолжала худеть.

— А кто сказал, что я рожу тебе наследника? Если я и согласилась с тобой спать, это не означает, что должна родить тебе ребенка. Честно говоря, мне будет достаточно нелегко перенести ночь с тобой, не говоря уже о зачатии твоего отпрыска.

Опал очень хотелось освежиться водой со льдом, чем угодно, лишь бы успокоить нервы. Но не успела она поднять стакан, как Доменик схватил ее за запястье. Вода выплеснулась ей на руку. Он не обратил на это внимания.

— Полагаю, ты все-таки прочитала свой экземпляр контракта, прежде чем подписать его и отослать обратно?

Наблюдая со стороны, можно было подумать, что между ними идет любовная игра и влюбленные обмениваются секретами. Если не замечать жгучей ярости, раскалившей воздух, которым они дышали, мертвой хватки его пальцев, сжимавших ее руку. Опал выпустила стакан. Он выскользнул у нее из пальцев и, перевернувшись, упал на стол. Опал смотрела на льняную скатерть, на которой расплывалось пятно, но перед глазами стояла пелена.

Контракт. Адвокат советовал ей по возможности ничего не менять. Как глупо, что, прежде чем подписать бумаги, она не прочла их, одно унизительное условие за другим. Доменику нельзя было доверять ни на дюйм.

— Я не могла согласиться рожать ребенка. О таком мы не договаривались.

В ответ он еще сильнее сжал пальцы. Она поморщилась.

— С какой, по-твоему, стати я настаивал на том, чтобы наш брак был настоящим, если не ради детей? Как еще я смогу дать моей семье наследника? — Доменик немного помедлил, словно давая ей время осознать его слова. — Вряд ли ты воображала, что я потерял голову от твоей небесной красоты.

— Ни минуты не воображала, — ответила она ему. — И тоже не в восторге от твоего общества.

Он выпустил ее руку, которую Опал прижала к себе, потирая горящую кожу. Потом она встала.

— Куда ты?

— Я должна каждый раз тебе сообщать, когда мне нужно в туалет? Это тоже условие контракта?

Он промолчал, но бросил на нее сердитый взгляд. Она повернулась к выходу и услышала, как он шепотом выругался.

Голова разболелась невыносимо. Опал застыла, вцепившись в мраморную стойку в дамской комнате. Ей было незачем смотреть в зеркало. Она и так знала, что выглядит измотанной.

Дело не только в головной боли. У нее болело все тело. Плечи не могли расслабиться, шея одеревенела, она чувствовала себя опустошенной, и ее тошнило.

Опал повращала головой, пытаясь по возможности расслабить шею и плечи, зная, что, даже если она сумеет хотя бы немного успокоиться, это все равно ей мало чем поможет.

В зале остался человек, за которого она только что вышла замуж. И который ждет, что она поведет себя как его жена и исполнит свою роль в этом фарсе. Будет танцевать с ним вальс, разрежет многослойный торт, а в последнем акте поднимется в номер люкс для новобрачных и разделит с ним постель.

Она тяжело задышала, чувствуя слабость и головокружение.

Неужели это никогда не кончится?

Сегодня ночью Доменик будет ждать от нее секса. Он захочет вступить с ней в брачные отношения, и у Опал не останется ни одного шанса избавиться от их сделки.

А сексуальный опыт такого мужчины, как Доменик, наверняка был огромным. Что он о ней подумает?

Разочаруется? Пожалеет о поспешном решении на ней жениться? Неужели в его постели она испытает еще большее унижение?

Опал ходила взад и вперед по дамской комнате, массируя одеревеневшую шею.

С ней не должно было случиться ничего подобного. Она никогда не собиралась замуж, никогда не испытывала серьезных чувств. Она старалась избегать сближения с мужчинами, чтобы не дать себя в обиду, не обрекать на отношения, которые закончатся крахом.

Опал упорно воздвигала барьеры вокруг своей жизни, и они сослужили ей хорошую службу. Так почему же сегодня она оказалась в подобной ситуации?

Ее вынудили шантажом вступить в брак с мужчиной, который не видит ничего из ряда вон выходящего в том, чтобы пригласить на свадьбу свою любовницу. Ее шантажировал плейбой.

Она глубоко вздохнула. К счастью, головная боль и напряжение заметно спали.

Больше медлить нельзя. Нужно выйти и действовать дальше. Может, он на нее рассердится, когда узнает. Может быть, просто сочтет молодую жену неудачницей, которая оказалась неспособна подцепить парня, не пообещав в придачу гостиничную империю.

Как бы то ни было, Доменик Сильваньи получит больше, чем ожидал. Он получит девственницу.

Комната в номере люкс для новобрачных выглядела элегантной и богато обставленной; карнизы были украшены купидонами с луками, занавески с рюшами в несколько слоев драпировали большие венецианские окна. В серебряном ведерке со льдом охлаждалось шампанское, рядом стояли два хрустальных бокала. На подносе красовалась шоколадная корзинка с клубникой.

Но больше всего Опал занимала кровать. Большая кровать с пологом на четырех столбиках, ожидающая своих новых обитателей. Вышитое атласное покрывало было откинуто, каждую подушку украшала орхидея. Шелковая ночная рубашка Опал лежала на кровати.

Девушка заставила себя пересечь комнату. Доменик поднимется в номер через полчаса. Он сказал, что даст ей возможность приготовиться, и она была ему благодарна за это. Хотя подозревала, что он с удовольствием побудет подольше наедине со своей давнишней знакомой актрисой.

Держа в руке ночную рубашку, Опал вошла в роскошную мраморную ванную комнату, миновала большую ванну и душ для двоих и направилась к длинному туалетному столику, где уже выстроились аккуратными рядами ее туалетные и косметические принадлежности возле более скромного набора Доменика.

Значит, вот что такое замужество. Мужчина и женщина спят в одной постели, пользуются одной ванной. Опал внимательно изучила его вещи. Бритва с серебряным лезвием. Антиперспирант. Флакон одеколона. Зубная щетка. Немного. Опал задумалась. Что ей известно о мужчине, с которым она связала себя узами брака? Главным образом то, что ему принадлежит одна из наиболее успешных гостиничных сетей в мире и что он, мягко выражаясь, привык получать то, что хочет. Не говоря уже о том, кого он хочет.