Кэтрин Кэтрин - Песня на два голоса

— Мое нежелание еще недостаточное препятствие? — Лора уже злилась.

— Я намерен его преодолеть.

— И каким же это образом, интересно?

— Долговременной осадой.

Лора торжествующе хмыкнула.

— Тогда тебе не будет сопутствовать успех. Послезавтра первое апреля, а значит, до концерта осталось двадцать пять дней! Потом мы расстанемся и, надеюсь, больше никогда не увидимся.

— Ты так сильно ненавидишь меня? — тихо спросил Майкл.

Секунду назад Лора готова была дать ему отпор, а тут растерялась. Она ожидала чего угодно, только не этого вопроса, да еще произнесенного так, будто ответ на него Майклу действительно важен.

Что сказать? Правду? Или отделаться общими фразами? Не использует ли Майкл правду против Лоры как оружие? Ведь он по-прежнему может причинить ей боль, если очень постарается. Она надела броню, но там есть щели, и Майкл, если попытается, найдет их.

— Когда-то ненавидела, — наконец произнесла Лора. — Первые года три. Потом я тебя просто презирала, а потом забыла. Есть еще вопросы?

— Ну, ты же не спросила у своего продюсера, кто такой Майкл Фонтейн, когда он предложил тебе петь дуэт со мной? — Он продолжал придерживаться ровного шутливого тона. — Ты вспомнила, кто я?

— С трудом.

— Лора, я тебе не верю.

— А я тебе.

— Взаимность — вот что так важно в отношениях! Видишь, у нас по-прежнему есть что-то общее.

— Только работа. — Лора глубоко вздохнула, подавляя раздражение. Ничего хорошего не будет, если она сейчас начнет на Майкла кричать. Выйдет безобразный скандал в общественном месте. Она подобные вещи терпеть не могла. А Майкл явно на это и рассчитывал, когда пригласил ее выпить кофе. Кстати, где кофе? Выпить два глотка — и уходить отсюда!

Словно повинуясь ее мысленному приказу, около столика возник официант, поставил перед клиентами по чашке кофе и исчез, будто его и не было.

— Майкл, мне не понятна твоя настойчивость.

— Да я просто хочу знать, как ты жила все эти годы! — ответил он, вдруг раздражаясь. — Мы же были не чужими людьми. Больше чем не чужими. Естественно, что спустя несколько лет мне интересно, как твои дела.

— Мои дела нормально. Надеюсь, и твои тоже, — светски улыбнулась Лора, положила ложечку и встала.

Майкл тоже поднялся.

— Прошу прощения, мне пора идти. Спасибо за кофе.

— Я тебя провожу.

— Не стоит. Лимузин стоит у дверей. Увидимся на репетиции. — Лора развернулась и пошла прочь. Она немного опасалась, что Майкл будет ее преследовать на глазах у всех, но нет, он не стал это делать. Отлично. Этот раунд она выиграла. Только почему так муторно на душе и почему слова Майкла о дружбе задели струну глубоко внутри? Когда эта струна вибрировала, Лора чувствовала тупую боль.

Потому, что думала о невозможном.

Как можно жить после предательства? Лора поняла, что как-то можно. В тот день, когда она вернулась с гастролей на день раньше, надеясь устроить Майклу сюрприз, и застала его в постели с молоденькой длинноногой красоткой, жизнь Лоры изменилась навсегда. Она потом гадала, что лучше: вот так узнать все сразу или продолжать пребывать в счастливом неведении до тех пор, пока измены не станут очевидными.

Майкл уверял, что это его ошибка, что он много выпил вчера после концерта и даже имени девчонки не помнит. Что такое произошло в первый и последний раз. Что он любит Лору — больше жизни любит — и если она уйдет, то совершит самую большую ошибку в своей жизни. И вообще, ее вечно нет дома, она уделяет своей чертовой карьере больше времени, чем ему, Майклу. Конечно, работа всегда на первом месте, а отношения побоку!

Разгорелся некрасивый, грязный скандал. Под шумок девчонка выскользнула из квартиры, только ее и видели. Позже выяснилось, что она продала информацию о скандале журналистам желтых изданий, и это добавило в разрыв Лоры Бёркли и Майкла Фонтейна целую гору перца. Но в тот момент влюбленные об этом не знали. Они орали друг на друга. Лора была в слезах. Вспомнились все обиды, маленькие и большие, и все претензии, высказанные и невысказанные; какие-то чашки летали, и кружки, и ложки, потому что Лоре очень хотелось убить Майкла, атому хотелось, чтобы ничего не попало в глаз. И неудобно защищаться от разъяренной женщины, когда одной рукой пытаешься застегнуть джинсы, а второй — удержать взбешенную подружку.

Поговорить нормально так и не удалось. Лора хлопнула дверью, проорав напоследок, что ее вещи заберет секретарша. Майкл даже ничего сказать не успел. Потом он звонил, долго и настойчиво; Лора не брала трубку. Через три дня Майкл прислал ей электронное письмо следующего содержания.

«Послушай, мы оба погорячились. Я виноват перед тобой, однако даю слово, что эта связь была случайной и единственной. Готов извиниться так, как ты этого пожелаешь. Однако и тебе есть за что извиняться. Наши отношения переживают кризис, с которым нужно справиться. Давай встретимся и спокойно все обсудим».

Это короткое и слишком деловое письмо окончательно уверило Лору в том, что Майкл гнусный предатель и обманщик. Он не написал в конце «я тебя люблю». Если бы написал, Лора, может, и пошла бы на переговоры. Но этих трех коротеньких слов там не было, и Лора предпочла забить последний гвоздь в крышку гроба их отношений. Она ответила Майклу коротким «нет» и удалила все его письма из почтового ящика.

Потом временами она жалела об этом. Во время их романа Майкл на гастроли всюду таскал с собой лэптоп и умудрялся писать Лоре из разных уголков земли. Так здорово было, проснувшись, проверить почту и получить короткое, но веселое послание, всегда заканчивавшееся тремя магическими словами! В Лору в такие моменты будто входило солнце.

И ничего этого не стало. Ни писем, ни совместных пробуждений, ни смешных открыток, ни звонков — иногда торопливых и коротких («Я не могу сейчас говорить, но, знай, я люблю тебя!»), иногда длинных и задушевных. Испарились совместные мечты, планы, надежды. Все стало прахом, в конфетном фантике не оказалось конфеты — оказывается, это был лишь ее запах.

Как жить после предательства?

Лора Бёркли знала стратегию в совершенстве.

Концерт заканчивался поздно. Когда Лора, еле стоявшая на ногах, приплелась в уставленную цветами гримерку, часы показывали полночь. Она со стоном упала в кресло, и визажист захлопотал над ней, снимая яркий сценический грим. Прохладная салфетка прошлась по лицу, и невыносимо захотелось спать. Но работа еще не завершилась: у служебного выхода наверняка поджидает кучка поклонников, рассчитывающих на автографы. Нельзя разочаровывать публику.

— Вы были великолепны, — послышался голос Эбби.

Лора приоткрыла глаза.

— Вот только лести мне сейчас и не хватало!