Джейн Портер - Сердце красавицы

— Возможно, им не нужна история или литература, но Такию исключат, если в начале следующего года она не продемонстрирует, что освоила пройденный курс, а Сабе и Джинан нужно подтянуться по нескольким предметам.

— Но ведь это больше работа учителя младших классов, — попыталась возразить Джеслин. — А я уже несколько лет работаю с учениками средних и старших классов по программе американских, а не британских школ.

Шариф был непреклонен.

— Ты справишься, Джеслин. Я ведь не прошу тебя преподавать им высшую математику. Всеми необходимыми материалами я тебя обеспечу.

Убедившись, что переубедить его ей не удастся, Джеслин тяжко вздохнула.

— По правде говоря, я не понимаю причину твоего упрямства, когда для этой работы ты можешь найти настоящих профессионалов.

— Профессионалы мне не подойдут, а вот ты — подходишь.

Ладонь Шарифа накрыла ее руку, и Джеслин беспомощно замолкла. Все эти годы она провела, борясь с воспоминаниями, но сейчас, чувствуя силу и тепло его руки, ей удавалось справляться с ними с трудом. Она с ужасом поняла, что у нее по-прежнему нет против него иммунитета и ее сердце так же ранимо и уязвимо, как и девять лет назад.

— Что же отличает меня от всех других? — стараясь не поддаться магнетизму его глаз, спросила она.

Шариф почему-то отвел взгляд от ее лица.

— В том, чтобы быть шейхом, много преимуществ, но есть и недостатки. Большинство людей, которые меня окружают, боятся потерять мое расположение и лишиться привилегий, которые им дает служба или знакомство со мной, поэтому мне говорят все что угодно, кроме правды, если считают, что она не придется мне по душе. Раньше мне это нравилось, потом я к этому привык, но сейчас я хочу знать правду.

Он повернулся и посмотрел на нее, и Джеслин неожиданно подумала, что Шариф говорит не только о настоящем.

Несмотря на свою удобную постель, застеленную тонким египетским бельем, спала Джеслин плохо. Ее рука хранила прикосновение его руки, а стоило ей закрыть глаза, как она слышала его низкий сексуальный голос.

Когда ее разбудил будильник, она не сразу вспомнила, где находится. Едва ли не ползком она выбралась из кровати, приняла контрастный душ, после чего почувствовала себя немного бодрее.

В холл Джеслин спустилась в сопровождении двух охранников, один из которых нес ее багаж.

— Его высочество просил передать вам, что у него неожиданно возникли дела. Он приедет сразу в аэропорт, — сказал второй охранник, открыв перед ней дверь автомобиля.

Эта новость должна была обрадовать Джеслин, но не обрадовала, а расстроила. Обманывать себя больше не имело смысла: девять лет ничего не изменили, и ее по-прежнему тянет к Шарифу. Именно поэтому она надела сегодня свое любимое облегающее платье аметистового цвета. Ей хотелось, чтобы Шариф снова увидел в ней женщину, а не просто учительницу.

Это были опасные мысли. Ей не следует забывать о своем месте, напомнила себе Джеслин. Она всего лишь учительница на лето для его маленьких принцесс. Если она будет помнить об этом, у нее есть шанс не влюбиться в него снова.

В аэропорту ее проводили в терминал, облицованный мрамором и стеклом. Им пользовались исключительно те, у кого были средства путешествовать по миру или летать по делам на личном самолете. Здесь витал запах денег и власти.

Неожиданно в ее позвоночнике возникло покалывание. Джеслин повернулась, уже зная, кого увидит. Шариф Фер шел к ней навстречу, провожаемый взглядами не менее богатых и влиятельных людей, чем он сам, и, встретив знакомых, несколько раз останавливался.

Его появление сразу возбудило приглушенные разговоры о его свадьбе, а Джеслин вдруг пришло в голову, что она понадобилась ему только затем, чтобы уладить возникшие проблемы и их не пришлось бы решать его второй жене.

Как Джеслин ни хотела, но оторвать от него взгляд было выше ее сил. Она любовалась его легкой стремительной походкой и пластичной грацией, свойственной всем хищникам, его притягательной мужской красотой.

Шариф ни разу не взглянул на нее, и Джеслин почему-то почувствовала себя ненужной и одинокой. Все изменилось в следующую секунду, когда он снял солнцезащитные очки и их глаза встретились. Ей показалось, что его губы прошептали «иди ко мне», но, возможно, это было лишь ее воображение. Как бы то ни было, сердце девушки взволнованно забилось, а ноги сами понесли ее к нему.

Как жаль, мелькнула у нее мысль, что он не позвал ее десять лет назад. Она бы побежала, нет, полетела к нему на крыльях!

— Как ты? — спросил Шариф, когда они поднялись на борт самолета. Он подвел ее к одному из четырех стоящих вдоль прохода кресел и помог сесть.

— Нормально, — пожала Джеслин плечами. — Как ты?

Шариф поднял брови и несколько секунд смотрел на нее сверху вниз.

— Почему-то мне кажется, что это вопрос с контекстом.

— О тебе идут разговоры, — призналась она.

— Скажи что-нибудь новенькое, — хмыкнул он. — Кстати, о разговорах. Мне нужно сделать несколько звонков. Я присоединюсь к тебе, когда мы будем в воздухе.

— Хорошо, — сказала Джеслин уже в спину исчезающего за другой дверью Шарифа. Она увидела только кусочек кожаной мебели в просторном отсеке, устланном дорогим светлым ковром.

Спустя несколько минут самолет уже был в воздухе. К Джеслин подошел человек из экипажа и спросил, не желает ли она чего-нибудь выпить.

— Чай, пожалуйста, — улыбнулась она.

В эту минуту вышел Шариф.

— Кофе, ваше высочество?

— Да, благодарю. — Шариф сел в кресло напротив нее. — Ну, и какие сплетни обо мне ты сегодня услышала?

Джеслин вгляделась в его лицо, которое вдруг показалось ей усталым, и засомневалась, стоит ли начинать этот разговор сейчас, но желание узнать правду пересилило.

— Говорят, ты снова женишься. Это так?

На его лице не дрогнул ни один мускул, но Шариф не спешил с ответом.

— Если я женюсь, этот союз будет выгоден обеим сторонам, — наконец сказал он. — Открытыми остаются только два вопроса: кого я выберу своей невестой и когда состоится свадьба.

Ее сердце упало.

— Значит, ты все-таки женишься.

— Я еще полон сил. Почему бы и нет?

— Еще одна сделка?

Шариф резко выпрямился.

— А что бы ты хотела услышать? Что я женюсь, потому что встретил самую замечательную женщину и влюбился? — Он издал какой-то непонятный звук. — Управление страной отнимает все мое время. Мне некогда думать о любви.

— Когда ты стал шейхом?

— Пять-шесть лет назад. — Шариф пожал плечами. — Не помню. В любом случае достаточно давно, чтобы забыть, когда же это произошло.

Джеслин помолчала.

— Я читала в газетах, что твой отец умер внезапно от сердечного приступа. Никто этого не ожидал, и это стало шоком для всей семьи.