Венди Дулиган - Арена любви

Вера бросила салфетку на стол и выбежала вон из комнаты. Ей хотелось немедленно позвонить в авиакомпанию и переоформить билет на ближайший рейс, но Нино удержал ее от этого, сказав, что не стоит играть во вред себе и на благо сестры.

— Джулио имеет законное право быть включенным в завещание своего дедушки, — твердил он. — Разве он не сын Слая? Кроме того, ты нужна мне. Я не хочу, чтобы ты улетела прежде, чем мы проведем немного времени вместе.

Сильвана уехала в Турин за несколько минут до того, как Нино отправился в аэропорт. Безразличная к скандалам по поводу завещания отца (и ко всему остальному, что происходило на вилле Воглиа), Лючия спустилась к завтраку, когда все уже разошлись, и в одиночестве выпила чашку черного кофе. Примерно через час, коротко попрощавшись со всеми, она села в свой седан (такой же, как у Сильваны) и отправилась в Сан-Ремо.

На вилле остались Вера, Джулио, Виола, Микеле и Мария. У Веры появилось ощущение пустоты, словно прекрасная старая вилла превратилась в пустыню после смерти Лоренцо. Вот и Мария потребовала, чтобы ее не беспокоили. Не теряя твердости даже в горе, она, похоронив шестидесятисемилетнего сына, который до сих пор оставался для нее ребенком, заперлась в своих комнатах, чтобы побыть наедине со старыми фотографиями Лоренцо и вырезками из газет, прославлявшими его победы.

Вновь выглянуло солнце, которое словно смеялось над своим недавним унынием. К среде Вера уже ждала и не могла дождаться, когда у нее снова появится возможность всерьез поработать над своими моделями. Поглощенная мыслями о Нино, она взяла Джулио и отправилась с ним вместе на прогулку. Пройдя сотню-другую ярдов до ближайшей рощи, они встретили Паоло с дворняжкой. Одетый в старые штаны и такой же старый свитер, садовник держал в руках палку, а на плече у него висел как будто пустой, но видавший виды мешок. Он тоже направлялся в рощу.

— На прогулку? — спросила его Вера.

Паоло широко улыбнулся беззубым ртом.

— Нет, синьора. Мы ищем трюфели. Пищу богов. В наших рощах их много. Мой Чезаре отлично их ищет. Не хотите пойти с нами?

Вера ела трюфели в свой первый день пребывания в Италии. Они были восхитительны. И она согласилась. Взяв Джулио за руку, Вера пошла следом за старым садовником по вьющейся между деревьями тропинке. Где-то запела птица. Сквозь ветви виднелось солнышко. Земля была мягкая, так как ночью лил дождь, и на ней толстым ковром лежали листья.

— Попробуем тут. Пусть Чезаре поищет, — сказал наконец Паоло и отпустил пса.

Белый, с коричневыми пятнами, с изъеденными мошкарой ушами неопределенного возраста пес точно знал, чего от него ждут, и под пристальными взглядами Веры и Джулио побежал зигзагами, низко наклонив голову, поскуливая и с шумом к чему-то принюхиваясь. Очень скоро он, однако, остановился, видимо отыскав нужное место, и принялся рыть землю.

Паоло не позволил ему довести работу до конца. Достав из кармана совок и лакомство для Чезаре, он несколько раз копнул землю и торжественно вытащил беловатый, с пятнами земли гриб. Вера никогда прежде не нюхала свежий трюфель, и от его запаха — земляного, отдающего чесноком — у нее сразу побежали слюнки.

— Белый трюфель Пьемонте, — с улыбкой объявил Паоло. — На рынке в Альбе на нем можно заработать много денег.

Мешок старика постепенно заполнился, да и Джулио успел наиграться опавшими листьями, когда послышался глухой стук копыт. Через несколько минут показался темноволосый всадник.

Нино! Вернулся раньше! Вера просияла от удовольствия, удивившись, однако, зачем ему разыскивать их на лошади. Все то время, что она прожила на вилле Воглиа, Нино ни разу близко не подошел к конюшне. Она и не подозревала, что он любит верховую езду.

Увы, ее постигло разочарование, потому что это оказался не Нино. Всадник в сером свитере, остановивший лошадь рядом с ними, был не Нино, а Микеле, его единокровный брат, которого он терпеть не мог.

Вблизи их сходство не было таким уж разительным, но, глядя издалека, любой мог бы ошибиться, ибо оба были высокие и с темными волосами. Если смотреть на них под определенным углом, то их лица и фигуры, безусловно, несли на себе печать фамильного сходства. Вера подняла голову и тотчас вспомнила сцену и слова из своего сна, которые прежде были ей совершенно непонятны.

«Не он… Я», — пронеслось у нее в голове.

— Я еду на виллу, — сказал со своей обычной кривой усмешкой Микеле. — Если вам туда же, буду счастлив подвезти.

Вера не поняла, шутит он или говорит серьезно.

— Не знаю…

Джулио бросился к ней.

— Мамочка, пожалуйста! Соглашайся. Мне тоже хочется на лошадку.

Вера подумала, что ребенок еще слишком мал, а лошадь слишком большая и неизвестно, какой у нее нрав, поэтому она не может отпустить его одного. А вдруг он упадет или сломает ногу?

— Я спешусь… Джулио сядет в седло, и мы вместе поведем ее, — предложил Микеле, словно прочитав ее мысли.

У Веры не возникло приемлемых возражений. Поблагодарив Паоло за приятную прогулку, Вера разрешила Микеле усадить мальчика и повести лошадь под уздцы, но медленно, чтобы он не потерял равновесие и не упал.

Едва они вышли из рощи и направились к конюшне, как на дороге появилась машина Нино. Заметив их, он повернул.

— Что здесь происходит? Урок верховой езды? — спросил он с очевидным неудовольствием.

Не так Вера представляла их встречу, но подавила в себе желание попросить у него прощения. Разрешив Микеле покатать сына, она не совершила ничего дурного, по крайней мере так она считала.

— Сначала мы с Паоло искали в лесу трюфели, а потом Микеле предложил Джулио покататься, — ответила она, не скрывая обиды.

Нино внимательно поглядел на своего единокровного брата, видимо чтобы понять его намерения, но Вера ничего не могла прочитать в его глазах, ибо он был в черных очках.

— Не буду вам мешать, — с раздражением в голосе сказал он и перевел взгляд на Веру. — Увидимся позже.

Вера не могла ничего понять, но почувствовала, что Микеле доволен случайной встречей. Он только пожал плечами, когда Нино повернул и поехал к дому.

Глубоко задумавшись, Вера сидела на сене в старинной конюшне, дожидаясь, когда Джулио вместе с Микеле распрягут лошадь и напоят ее.

Тем временем Нино поднялся к бабушке, чтобы поздороваться и сообщить о своем возвращении. Он постучал в дверь, и она позволила ему войти. Черное платье подчеркивало худобу старой женщины, которая сидела в своем любимом кресле с высокой прямой спинкой. Перед ней на столе лежали фотографии ее сына Лоренцо.

— Бабушка, ты хорошо себя чувствуешь?

Она кивнула.

— Подвинь себе кресло, Нино. Я хочу с тобой поговорить.

Начав с того, что без Джулио вилла Воглиа потеряет свою привлекательность, она повторила свою мысль о том, что он должен жениться на Вере, чтобы мальчик остался в Италии.