Энн Лоуренс - Жаркий поцелуй

— Куда ставить будем? — спросил Кэл, входя в пустую спальню и держа навесу тяжелое изголовье.

Как и во всем доме, оконные рамы и деревянная отделка здесь были только что выкрашены — несколько волонтеров приезжали помогать Скотти скоблить и красить. К счастью, старомодные обои Скотти решила оставить, и их не пришлось сдирать. Рисунок обоев привлекал пастельными красками: беспорядочно рассыпанные букетики розовых розочек и бело-желтых ромашек с зелеными листочками и голубыми ленточками выглядели очень трогательно. Поначалу обои показались Кэлу блеклыми, но сейчас в сочетании с нежным кремовым цветом деревянной отделки и с новенькими тюлевыми занавесками они смотрелись просто замечательно. Комната была теперь уютной и домашней и, следовало признать, как нельзя лучше подходила Скотти.

Теперь, слава Богу, у нее появится свое место, где она сможет уединиться.

А у него — свое.

Жизнь с ней в конторе превратилась для Кэла в сущий ад. Нет, его не удивляло, что он хотел ее так сильно, — его всегда безумно влекло к ней, с самого первого дня. Но ночевать с ней в одной комнате, лежа буквально в двух футах от ее кушетки, и день за днем наблюдать ее в утренней неухоженности, естественности, постепенно узнавая ее привычки и маленькие секреты… было выше его сил.

Вот и сейчас, ненакрашенная, в мешковатой полицейской рубашке и не менее мешковатых шортах, она казалась ему еще желаннее, а очаровательное пятнышко краски у нее на носу сводило его с ума.

Больше всего он боялся случайно выдать себя, обнаружить свое жгучее желание. Скотти казалась пугливой, как необъезженная лошадка. Если бы у нее появилось хоть малейшее подозрение, она могла бы просто выставить его вон. Или даже уйти сама.

— Ну, — сказал Кэл, когда все части кровати были аккуратно сложены на чистом полу в ее комнате, — теперь только собрать раму, желательно не обрушив на себя изголовье и спинку, и уложить решетку.

Скотти весело улыбнулась и шутливо отдала честь:

— Так точно, сэр! Осторожнее только, здесь краска не досохла.

Кэл занялся кроватью.

— И матрас есть?

— Заказала. Завтра привезут. Удобный, жесткий, как я люблю.

Кэл судорожно проглотил поступивший к горлу комок, напряженно глядя на раму кровати, которую он как раз соединял со спинкой. Ему показалось вдруг, что вся ситуация с кроватью подстроена нарочно, чтобы проверить его выдержку или даже чтобы заставить его переступить черту. Как же ему хотелось схватить ее в объятия прямо здесь, как велико было искушение прижаться губами к ее мягкому чувственному рту… Чур, чур, надо возвращаться к реальности. Иначе он может ее потерять.

— Как же все замечательно подходит одно к другому, — сказала Скотти несколькими минутами позже. — Каждая деталь так аккуратненько вставляется в следующую, одно удовольствие собирать.

Кэл только хмыкнул, смахнув со лба капельки пота.

К счастью, в комнату как раз забрела Даффи. Приветственно вильнув хвостом, собака направилась в дальний угол комнаты, где стояла большая картонная коробка, и с любопытством сунула в нее нос.

— Что там? — спросил Кэл, хватаясь за первую же возможность отвлечься.

— Остатки вещей Мод. Мы тут с Ширли разбирали ящики и нашли, знаешь, старые фотографии, газетные вырезки о ее работе, семейные реликвии. Не знаю, что со всем этим делать.

Закончив собирать кровать, Кэл подошел к коробке и погладил собаку. Наклонившись, он поднял одну фотографию, которая лежала сверху. Все остальное выглядело скорее как хлам.

Скотти подошла к нему совсем близко, взглянула на фотографию.

— Почти все снимки подписаны на оборотах. Мод, когда ей было двадцать, с родителями и с дедом, здесь на веранде. Она родилась в 1922 году, в этом самом доме и прожила здесь всю жизнь. Насколько я поняла из того, что мне удалось просмотреть, у нее не осталось никаких родственников, которым бы можно было все передать. Может, ее вещами заинтересуется местное историческое общество? Все-таки семья жила здесь многие годы. Три поколения…

— Правильно, — сказал Кэл, положив фотографию на место. Ему не терпелось поскорее выйти из комнаты и заняться чем-нибудь другим. — Пойду-ка вниз, посмотрю, как там Рино и остальные «маляры».

— Передай ему от меня большое спасибо, — улыбнулась Скотти. — Какой же он молодец.

— Все молодцы, Представляешь, ребята уже разобрали все коробки в сарае.

— Нашли что-нибудь, кроме банок, бутылок, газет и веревок? Может, там еще есть мебель? Может, еще одна кровать? Для тебя.

— Меня устраивает моя кровать, — ответил Кэл довольно резко.

Его вновь захлестнули эмоции; полет фантазии набирал обороты. Огромная, полностью застеленная кровать уже ждала их, его и Скотти, в уютной старой спальне…

— А Ширли где? Все еще в сарае? — спросила Скотти, определенно не поспевая за уносящим его ввысь воображением. И слава Богу.

— Была там, когда я последний раз ее видел. Сказала, что обе ванные в состоянии полной готовности.

— Она классная, правда? — Скотти снова заулыбалась. — Любит всякие планы и списки еще больше, чем я. Пишет их сотнями, потом яростно расчеркивает.

— Да, классная.

— Кэл, да что с тобой? Все налаживается, а ты такой сердитый. Дело движется!

— Я не сердитый, просто дел еще много. Пойду.

И как ни сильно он хотел ее сейчас, еще больше он хотел, чтобы Скотти осталась с ним здесь, в «Приюте у Мод», навсегда.

Скотти уже не верилось, что они приехали сюда всего неделю назад. Дом, конечно, был еще далеко не закончен, но переезжать можно было уже завтра.

Скотти опустила стекло, и машина наполнилась теплыми запахами цветущей сирени и свежевспаханной земли. Они поднимали настроение и укрепляли надежду, Дай Бог, чтобы можно было завтра переехать! Жить вместе с Кэлом в конторе, которую Скотти окрестила «аквариумом», стало совсем невмоготу. Невозможность побыть одной действовала на нее угнетающе. Тяжелая работа и заботы по восстановлению волонтерской сети оставляли совсем мало времени на отдых, а отдохнуть, по сути дела, не представлялось возможным. Они даже стали отдельно питаться, чтобы хоть немного друг от друга отдыхать.

Но самым ужасным, конечно, было время ночного сна. Даффи упорно продолжала спать на кушетке со Скотти, навалившись на нее сверху. Кэл спал в обнимку с телевизором, но каждые несколько часов его будил Иггз, забираясь к нему в спальник после очередного обхода «охраняемой территории».

Конечно, и Кэл, и Скотти предполагали, что первое время будет трудно, но не до такой же степени. Кэл ходил хмурый и озабоченный, Скотти из последних сил пыталась сохранять крупицы оптимизма и составляла огромное количество планов и таблиц, которые помогали ей не терять почву под ногами.