Розанна Спайрс - Если любишь...

— Мне кажется, у него режутся зубки, — предположил Макс. — Вы об этом не подумали?

— Я купила стандартный набор, — ответила Кэтлин, будто и впрямь точно знала, что требуется ребенку.

На самом деле она просто бродила по отделу для самых маленьких и клала в тележку то, что казалось ей нужным, то есть всего понемногу. А потом заглянула в руководство по уходу за детьми и выяснила, что шестимесячным младенцам рекомендуется давать детскую овсяную кашу и фруктовые пюре, но можно начинать приучать их к консервам, содержащим мясо. Поэтому Кэтлин набрала разных коробок и банок с детским питанием.

— Давайте-ка приготовим малышу что-нибудь поесть, — предложила Кэтлин. — Фрэнки, должно быть, проголодался.

— Да, конечно.

Макс понес ребенка в дальний конец гостиной, где была дверь в сверкающую чистотой и оснащенную современной бытовой техникой кухню. По просьбе Кэтлин Макс отпер дверь на улицу, и Кэтлин принесла из машины третий пакет с покупками. Сумку со своими вещами она пока оставила в багажнике. Сначала надо покормить Фрэнки, а потом уже они с Максом договорятся, кто где будет спать. Вернувшись в кухню, Кэтлин принялась выкладывать покупки и, тайком бросив взгляд на Макса, подумала: интересно, он спит обнаженным или нет?

Успокойся, Кэтлин, одернула она себя и, покраснев, распаковала магнит для дверцы холодильника в виде соски-пустышки. Прикрепив его, Кэтлин решила, что позже составит расписание кормления и подсунет его под магнит.

У Макса возникло ощущение, будто в его дом вторглись захватчики. Он с удивлением разглядывал магнит на дверце своего холодильника. Если бы он увидел нечто подобное раньше, то вообще не придал бы этому значения. Макс понятия не имел, зачем Кэтлин понадобился магнит, но у него появился вопрос:

— А обычным магнитом вы не могли воспользоваться?

— Таким, какой нам показывали на уроках физики? — Желая подразнить Макса, потому что он выглядел очень серьезным, Кэтлин пожала плечами, состроила гримасу и покачала головой.

— Ну, наверное... — неуверенно промямлил Макс.

— А чем вам этот не нравится?

— Он такой... — Не найдя нужных слов, Макс пожал плечами.

— Изысканный? — Кэтлин улыбнулась. — Не беспокойтесь, мистер Купер, тяга к красивому не заразна. Через пару дней мы с Фрэнки уедем отсюда и все красивые вещи заберем с собой.

— Фрэнки уедет отсюда только в том случае, если вы выиграете пари, — напомнил он. — А кстати, кто будет судьей в нашем споре?

— Я думала об этом. Каждый раз, когда кто-то из нас предложит сделать что-то нужное для Фрэнки, он будет получать за это очко. У кого наберется больше очков, тот и выиграл. В случае равенства очков признаем ничью и будем считать, что Фрэнки любит нас обоих. — Кэтлин улыбнулась. — Но не волнуйтесь, такого не произойдет. — Она достала соску и протянула Максу.

— Это точно, такого не произойдет. — Очень осторожно Макс распаковал соску и положил ее в холодильник.

— Зачем вы это сделали? — поинтересовалась Кэтлин.

— Обычный здравый смысл. Холод притупляет боль. — Макс вскинул густые темные брови. — Очко в мою пользу.

Кэтлин покачала головой.

— Перед тем, как дать ребенку в рот какой-то предмет, его следует вымыть. По очку каждому из нас.

Держа Фрэнки на руках, Макс достал соску их холодильника и направился к раковине.

— Послушайте, Макс, Фрэнки надо дать бутылочку со смесью, а я не могу этого сделать, пока вы возитесь у раковины. Почему бы вам не положить его в корзину или не позволить мне подержать его?

— Да, конечно, — ехидно отозвался Макс, — а вы схватите его и убежите, да?

— Да не стану я убегать с ребенком! Обещаю. Поверьте мне.

— Я никому не верю, — сообщил Макс и, держа Фрэнки левой рукой, правой открыл горячую воду и подставил соску под струю.

— Но хоть немного вы мне все же верите, иначе меня бы здесь не было.

— Вы здесь именно потому, что я вам не верю, — признался Макс, не глядя на Кэтлин.

Ему не хотелось видеть реакцию на его оскорбительные слова. И не хотел он знать, что она думает, не хотел замечать, что она переоделась, когда ездила домой, что в футболке и в джинсах она выглядит почти так же сексуально, как в короткой юбке и в блузке с глубоким вырезом, которые были на ней в момент их знакомства. Все это чертовски смущало Макса, он вообще предпочел бы сделать вид, что Кэтлин здесь нет, но... не мог.

Кэтлин сдержала слово, вернулась, одна, без полиции и социальных работников, но теперь ему придется демонстрировать все свое умение обращаться с ребенком. А кроме того, делать что-то, когда одна рука занята, оказалось гораздо сложнее, чем Макс предполагал. Он вздохнул.

— Ладно, согласен. Можете подержать его.

— Хорошо, что судей обычно легче убедить, чем вас, иначе я не выиграла бы ни одного дела.

Забрав у Макса разнервничавшегося мальчика, Кэтлин принялась баюкать его. Фрэнки сразу прильнул к ней, будто они были давно знакомы, и прижался головкой к груди Кэтлин, под которой радостно билось ее сердце.

Пока Макс мыл соску и разбирал извлеченные из пакетов вещи, он краешком глаза наблюдал за адвокатшей — как бы она не бросилась к двери вместе с Фрэнки. Однако Кэтлин стояла на месте, баюкала ребенка, а на лице ее появилось какое-то странное выражение. Макс едва не спросил, что с ней, но внутренний голос посоветовал не делать этого, не показывать, что он интересуется хоть чем-то, связанным с ней.

После того как Макс уложил Фрэнки в корзину — этакий компромисс, чтобы никто из них полностью не владел ребенком, — Кэтлин вновь превратилась в деловитую леди. Она начертила таблицу, в которую предполагалось заносить заработанные обоими очки, и сунула ее под магнит на холодильнике. Затем набрала в раковину горячей воды и тщательно вымыла новые бутылочки.

— Как же получилось, что вы до сих пор не женаты? — спросила она.

Макс в этот момент открывал баночку с детским питанием, но вопрос Кэтлин будто превратил его в глыбу льда.

— Это вовсе не ваше дело, — промолвил Макс, придя в себя. — Однако, так и быть, отвечу: я слишком занят осуществлением своей мечты, чтобы думать о женитьбе. Нет, жена и дети — это не для меня.

— Вы вообще не собираетесь заводить семью?

Как только эти слова слетели с языка, Кэтлин поморщилась. И в самом деле, с какой стати она расспрашивает его? Он ведь ей вовсе не интересен.

— Не собираюсь, — спокойно подтвердил Макс.

— Но мне кажется, что прожить всю жизнь одному — настоящая мука.

— Ничего, к одиночеству привыкаешь.

— А вот я никогда не привыкну.

Кэтлин не решалась повернуться и взглянуть в глаза Максу, чтобы проверить, отражается ли в них та же беспечность, какая звучала в его голосе. Этот человек оставался для нее загадкой. Он старался помочь людям, посещающим его семинары, но в то же время не желал иметь семью.