Джуди Тейлор - Несговорчивые супруги

— Салат и картофель, — жалобно пролепетала Дороти.

— Как насчет того, если я сооружу сейчас картофельный омлет к салату? — с нарочитой бодростью предложил Джон. — А ты пойди приведи себя в порядок, пока я тут буду хозяйничать.

Джон определенно рисковал: Дороти чего доброго могла запереться у себя в спальне на весь вечер. Однако ей, похоже, подобное просто не пришло в голову, потому что она тяжело вздохнула и слабо улыбнулась.

— Идет.

Через некоторое время Дороти вернулась в кухню в брючном комбинезоне цвета ржавчины с застежкой-«молнией» впереди. Если бы только она знала, как завораживала Джона эта «молния»! На первый взгляд комбинезон выглядел вполне целомудренно, но «молния»... Джон не мог оторвать от нее глаз.

Он ясно представил, как медленно, сантиметр за сантиметром, тянет язычок вниз, постепенно оголяя восхитительное тело Дороти с белой бархатистой нежной кожей, одно лишь прикосновение к которой возбуждало его. Джон изнывал от желания взять в ладони ее небольшие округлые груди и ласкать их до изнеможения. Отдавшись мечтам, он невольно застонал.

Дороти смущенно взглянула на него.

— Что-нибудь не так?

Все, абсолютно все не так! — хотелось крикнуть Джону. Он вымученно улыбнулся.

— Извини, я вдруг почувствовал, что все-таки проголодался. И согласен с тобой, нам лучше поужинать дома, так меньше хлопот.

И меньше шансов для интима, мысленно продолжил Джон, ведь на кухне лишь два жестких стула у небольшой стойки.

Но он ошибся. Свечи и приятная музыка совершенно не обязательны для интимной обстановки, если рядом Дороти. С таким же успехом они могли находиться в бунгало где-нибудь на экзотических островах, во льдах Антарктиды или в уютном ресторане в самом райском уголке мира. Эффект не менялся: Джона безумно тянуло к этой женщине.

Он уже пожалел, что вообще вышел из кабинета и затеял этот ужин. Джон всерьез опасался повторения вчерашнего.

— Отличный омлет, — похвалила Дороти. — Ты научился неплохо готовить.

Джон понял, на что она намекает. В самом начале их совместной жизни у него получались отвратительные завтраки. Не то чтобы Джон совсем не умел готовить — ему доводилось готовить для себя, когда миссис Смит допускала его в кухню. Но каждый раз, когда хотел поразить Дороти своими кулинарными способностями, он почему-то терпел неудачу.

Дороти никогда не пеняла ему. Наоборот, стоически давилась его завтраками, которые неизбежно заканчивались взрывами смеха, потом следовали поцелуи и все прочее прямо на полу в столовой. Теперь оставалось лишь ностальгически вспоминать об этом чудесном времени...

Дороти на секунду замерла с вилкой в руках, словно вспомнила о том же.

— Я никогда с тех пор не готовил суфле или рябчиков, — признался Джон.

— Это было не так уж плохо.

Джон обомлел: неужели они вспоминают об одном и том же?

— Ты держался тогда молодцом. Если бы такое случилось со мной, я бы просто разревелась, а ты нашел силы смеяться.

Неужели это все, что она запомнила?

— Это ты начинала первая смеяться, — несмело напомнил Джон.

— Потому что ты выглядел огорченным. Надо же было как-то подбодрить тебя.

— Что, если нам снова посмеяться? — Нет, не то, подумал Джон, мне сейчас совсем не хочется возвращаться в те счастливые времена, все изменилось безвозвратно. — Я хочу сказать... Извини, если обидел тебя сегодня. Кажется, я вечно все порчу.

— Все в порядке. — Дороти небрежно пожала плечами и едва заметно улыбнулась.

— Нет, я действительно был не прав. — Джон для большей убедительности хлопнул ладонью по столу. — Как я мог ругать тебя, если сам лишил тебя всякого средства передвижения? Извини меня, Дороти.

— Успокойся, уже извинила. Ешь омлет, пока не остыл.

Но Джону было совсем не до еды. Ему не давала покою непосредственная близость Дороти. Они сидели так близко друг от друга, что иногда случайно соприкасались локтями, и, стоило Джону чуть двинуть ногой под столом, он мог бы коснуться ее бедра. С огромным трудом он заставил себя кое-как поддерживать беседу за ужином.

— Тебе налить еще джина? — спросил он, складывая на тарелке вилку и нож.

Дороти покачала головой.

— Нет, я предпочту кофе.

— Не притворяйся трезвенницей.

— Ты же знаешь, я много не пью.

— Еще стаканчик тебе не помешает. Давай расслабимся в конце такого беспокойного дня.

— Ну почему же, день был не самым плохим. Я чувствовала себя прекрасно, пока...

Пока не вернулась домой и не столкнулась со мной, мысленно закончил Джон. Он почувствовал себя обиженным.

— В таком случае, приготовь кофе сама, а я пока налью себе выпить.

Джон вышел из кухни и постарался успокоиться. К чему эти обидные намеки? Да, он сделал Дороти выговор. Но в конце концов он же собирается с ней развестись!

Постепенно Джон остыл и решил, что несправедливо валить все на бедную Дороти. На самом деле она не совершила ничего предосудительного, это все игра его больного воображения. Надо взять себя в руки и успокоиться.

Вернувшись в кухню, Джон заметил, что вся грязная посуда составлена в раковину, а Дороти, положив в чашку растворимый кофе, ожидает, пока закипит чайник.

— Тебе ни к чему было все убирать, — проворчал Джон.

— Не могли же мы оставить этот беспорядок до прихода миссис Смит.

— Я бы сам все убрал чуть позже.

Глаза Дороти сверкнули недовольством.

— Успокойся, Джон, все уже сделано.

Дороти налила в чашку кипятка из чайника, добавила в кофе молока и размешала ложечкой. Потом снова посмотрела на Джона.

Он завороженно наблюдал за Дороти и неожиданно подумал: как же он будет жить без этой женщины? Теперь он уже не был абсолютно уверен, что действительно хочет развода с ней.

— Я возьму кофе к себе в комнату, — спокойно сказала Дороти и встала.

— Подожди.

И, совершенно не осознавая, что делает, Джон привлек Дороти к себе.

Дороти инстинктивно поняла, что сейчас никак нельзя отталкивать Джона.

Чувствовалось, что весь вечер он находился на взводе. Дороти безошибочно угадывала состояние мужа, полгода жизни с ним бок о бок не прошли даром. Она понимала, что Джон снедаем сильнейшим желанием заняться с ней любовью.

За ужином Джон был как на иголках, и Дороти опасалась даже невзначай коснуться его и старалась отстраниться, чтобы состояние мужа не передалось ей. Но не всегда это удавалось, и тогда Дороти приходилось призывать на помощь всю свою выдержку, чтобы оставаться невозмутимой.

— По-моему, нам лучше перебраться в гостиную, там удобные кресла, — почти прохрипел Джон.

Вместо того чтобы придумать какую-нибудь отговорку и остаться в кухне, Дороти подчинилась и смело ринулась навстречу опасности — будь что будет.