Джуди Тейлор - Прощание с прошлым

— Если миссис Мак-Кен удобно принять меня в три часа, я приеду, — ровным голосом ответила она.

— Я передам ей.

— Скажите, пожалуйста, кто мой заказчик? Хотелось бы знать, с кем я буду иметь дело? — На этот раз пауза затянулась, и Беатрис стало не по себе. Мак-Кен уже высказывал сомнения в ее способности справиться с предложенной работой, теперь он окончательно утвердится в этом мнении. Лучше уж было самой сразу отказаться. — Извините, — сказала она торопливо, — я грубо разговаривала с вами. Передайте, пожалуйста, миссис Мак-Кен, что я приеду к трем часам.

Беатрис почти бросила трубку на рычаг, словно она жгла ей руку. Не следовало ей так откровенно демонстрировать этому человеку свое отношение в самом начале работы. Потеряв ее, она многим рискует, не говоря уже о деньгах. Она не представляла, сколько денег уходит на содержание ребенка, пока в ее жизни не появился Пол. Услуги Памелы тоже обходятся недешево, хотя, по мнению Беатрис, эта женщина просто сокровище и должна бы получать значительно больше. Зарабатывать нужно постоянно, чтобы сводить концы с концами. И Беатрис уселась за работу, ей даже удалось на несколько часов выкинуть Уилфрида Мак-Кена из головы. Однако с приближением назначенного часа, ею стало овладевать смутное беспокойство. Подъезжая к особняку, она молилась только об одном: чтобы во время ее встречи с миссис Мак-Кен и Виолой в комнате не присутствовал Уилфрид. Высокая дверь дома отворилась, и Уилфрид Мак-Кен собственной персоной вышел ее встретить. Беатрис почувствовала предательское сердцебиение и напряглась, чтобы не выдать своей ненависти к этому человеку.

— Спасибо, что приехали, — официальным тоном произнес он, вглядываясь в лицо Беатрис так пристально, словно хотел прочитать ее мысли.

Уилфрид был одет по-домашнему. Белая трикотажная рубашка с открытым воротом обтягивала развитую мускулатуру широкой груди, синие спортивные брюки великолепно сидели на нем, демонстрируя узкие бедра и длинные ноги. Беатрис только сейчас смогла рассмотреть его фигуру, вчера ей было не до этого.

— Что же вы стоите? Заходите в дом. — Уилфрид отступил, чтобы пропустить ее, и сделал приглашающий жест рукой.

Беатрис пришлось прошествовать в холл под его испытующим взглядом. Он закрыл дверь и повел ее в ту гостиную, где накануне они обсуждали предварительный проект оформления свадьбы. В гостиной ее никто не ждал, комната была пуста. Беатрис вопросительно посмотрела на Уилфрида.

— К сожалению, матери дома нет, — сообщил он с ядовитой ухмылкой.

Беатрис видела по его лицу, что ситуация доставляет ему удовольствие, и все ее благие намерения полетели к черту. Яростный гнев, который вызывал в ней этот человек, вырвался наружу.

— Почему вы не предупредили меня, что миссис Мак-Кен не будет дома в три часа?! Из-за вас я напрасно потеряла время! — Голос ее чуть не сорвался на крик. И сестру, мысленно добавила она, тяжело дыша.

— Не думаю, что вы напрасно потратили свое драгоценное время, — строгим голосом заговорил Уилфрид. — Мне нужно было встретиться с вами еще раз.

— Зачем? Чтобы утвердиться во мнении, будто я не подхожу для этой работы? — Беатрис вздернула подбородок и посмотрела ему прямо в глаза. В этот момент ей хотелось, чтобы он ответил утвердительно.

— Вы так враждебно настроены по отношению ко мне, — медленно произнес Уилфрид, не отводя глаз, — что мне стало интересно узнать причину этой враждебности. Так в чем же дело?

Беатрис проигнорировала его вопрос и отвела взгляд.

— Когда должна вернуться домой миссис Мак-Кен? — спросила она.

При мысли, что они вдвоем в этой пустой комнате, а может, и во всем доме, холодок пробежал у нее по спине.

— Вам нечего опасаться, — сказал Уилфрид, усмехнувшись, словно прочитал ее мысли. — Скоро к нам присоединится Виола и вы еще раз все обсудите. Так что вы не напрасно потратите свое столь драгоценное время. Присаживайтесь.

Нараставшее беспокойство диктовало Беатрис только одно желание: поскорее покинуть этот дом, чтобы не видеть Уилфрида Мак-Кена. Разумеется, ее уход не послужил бы ей на пользу. Поэтому Беатрис предпочла последовать приглашению и присела к столу с противоположной стороны. Ее предосторожность вызвала улыбку на его губах. Прислонившись бедром к столу, он скрестил на груди руки, склонил набок голову и в такой позе стал с интересом разглядывать Беатрис.

— Вы всех мужчин ненавидите или только меня?

— Почему вы решили, что я вас ненавижу? — Беатрис удивленно подняла брови и сделала непроницаемое лицо.

— Возможно, в вашей жизни был горький опыт несчастной любви? — спросил он, не слушая ее.

— Можно и так сказать.

— Но из этого не следует, что нужно ненавидеть всех мужчин. Они ведь разные.

— Всех? Нет, конечно, — согласилась Беатрис.

— Возможно, вам хочется поделиться со мной своей грустной историей? — вкрадчиво спросил Уилфрид. Он быстро сел за стол напротив Беатрис и приготовился слушать.

— Нет, не хочется, — помолчав, ответила Беатрис. Горькая ироническая улыбка скользнула по ее губам. Она опустила ресницы. Ей тяжело было смотреть на Уилфрида. Его по-настоящему красивое мужское лицо притягивало к себе. Было бы глупо утверждать, что он не нравится ей. Но что за человек скрывается за этой привлекательной внешностью? Почему даже после разрыва Труди продолжала любить его? В противном случае она не решилась бы родить от него ребенка. Пожалуй, впервые за шесть лет Беатрис подвергла сомнению свое убеждение, что они расстались из-за беременности Труди. Неплохо бы выяснить, по какой причине Уилфрид, которому далеко за тридцать, до сих пор не женат?

— И все-таки остается один вопрос. Почему вас настолько потрясло мое появление вчера в этой комнате, что вы чуть в обморок не упали?

Беатрис с искренним удивлением широко распахнула глаза и теперь смотрела на Уилфрида с невинным видом.

Самая интригующая женщина из всех, кого я встречал, подумал Уилфрид. Он досадовал, что со вчерашнего дня Беатрис Лонге не выходит у него из головы. Почему же вчера она уставилась на него с выражением такого ужаса и ненависти на лице, будто хотела убить. Возможно, поэтому она засела в его печенках? Ни одна женщина на него так не смотрела. По крайней мере, в самом начале знакомства. Мать права, подумал он, у нее действительно красивые бархатные глаза. И бледность лица оттеняют темно-каштановые волосы. Очень интересное лицо, окончательно решил Уилфрид.

— Почему я должна была упасть в обморок? — недоумевала Беатрис.

— В самом деле, почему? Расскажите мне.

— Мне нечего вам рассказать. Думаю, вам просто померещилось.

— Я видел собственными глазами, как вы побледнели, услышав мое имя, — с некоторым раздражением сказал Уилфрид.