Фрея Хиклинг - Роковая ошибка

Патриция удивленно вскинула брови, и Рик пояснил:

— Юридическое дело — это исследовательская работа. Адвокат, если он не даром ест свой хлеб, никогда не задает вопросов в суде, если заранее не знает на них ответов. Он должен осознавать, что его свидетели так же непредсказуемы, как и свидетели противной стороны, и могут скрывать от него множество неприятных, но нередко решающих фактов. И, если адвокат не научится прикрывать свои тылы до начала процесса, он будет проигрывать дела которые по всем показателям должен выигрывать. — Рик засмеялся. — Не знаю, почему я рассказываю вам все это. Вы сами занимаетесь исследовательской работой и наверняка знаете о таких подводных камнях.

Я тоже думала, что знаю, подумала Патриция уныло, скрыв свои невеселые мысли за вежливой улыбкой.

Сидевший напротив нее мужчина был уверен в себе, он привык к тому, что его усилия всегда приносят ему победу. Ему была чужда роль жертвы. И все же сочувственный тон Рика свидетельствовал о том, что он способен понять тех, кто стал жертвой несправедливости, и всегда придет им на помощь.

— В нашей фирме меня называют «всезнающий Мейсен», — со смехом сказал Рик. — Я настолько скрупулезно прорабатываю все детали, когда веду дело, что наши сотрудники даже боятся работать со мной!

— Но они, наверное, бывают счастливы, когда их усилия помогают вам выиграть дело, — уверенно предположила Патриция.

— Я хочу, чтобы они гордились этим, — согласился Рик. — Мы в равной степени отвечаем за тот или иной исход дела. Некоторые считают, что вспомогательная работа не влияет на результат, а я пытаюсь убедить их, что любая информация, которую им удается добыть, может склонить чашу весов к победе. Молодые способные адвокаты быстро познают эту пауку. От них может зависеть даже жизнь клиента.

— Теперь, если мне понадобится адвокат, я буду знать, куда обратиться, — смеясь, сказала Патриция.

И подумала, что в ее случае даже талантов Рика Мейсена может оказаться недостаточно, чтобы решить проблему, — и это при условии, что она была бы в состоянии оплатить услуги его фирмы, наверняка недешевые.

— Надеюсь, мне не придется ждать так долго, чтобы снова увидеть вас, — галантно отозвался Рик, и его бархатистый голос окутал Патрицию своим мягким, обволакивающим тембром.

И опять она почувствовала на себе удивительную силу его взгляда. Он будто проникал в самую сердцевину ее существа, нежно ласкал своим теплом и успокаивал, вместе с тем будоража ее чувства. Строгий во всем, что касалось его работы, Рик Мейсен открыто и весьма естественно демонстрировал свое восхищение Патрицией.

Он внимательно слушал ее, когда она рассказывала ему о своем прошлом, о безвременной кончине родителей, о том, что она продолжает заботиться о своей младшей сестре. Как ни странно, но Рик, казалось, воспринял как само собой разумеющееся, что Патриция сумела справиться с тяжелой ситуацией, в которой оказались она и Кони. Он словно знал ее уже достаточно хорошо, чтобы не сомневаться в ее способности справиться с любыми трудностями. Рик не расспрашивал о причине, по которой Патриция ушла из «Хайтек Информейшн», очевидно решив подождать, пока она сама не скажет ему об этом.

— У меня есть предложение, — объявил он, когда они пили крепкий кофе, завершавший изысканный ужин. — Давайте пройдемся. Может, нам удастся немного потерять в весе, который мы здесь набрали.

— Блестящая идея! — рассмеявшись, поддержала его Патриция. — Ужин был настолько великолепным, что завтра я сяду на диету!

Они вышли на улицу, в вечернюю прохладу осени. Рик взял Патрицию под руку.

— Вам нравится живопись? — неожиданно спросил Рик.

— Очень. Я часто хожу в Национальную галерею. У меня даже есть любимые залы. Когда я чувствую себя уставшей или подавленной, то сажусь на скамью в одном из этих залов и смотрю на картины. И, знаете, настроение заметно улучшается.

— Вам нравится современная живопись? Французские импрессионисты?

— Как вы угадали?

— Во-первых, эти картины действительно создают хорошее настроение, а во-вторых, я знаю, что в этом музее очень уютные скамьи, — с улыбкой ответил Рик.

Патриция кивнула, в очередной раз поразившись его интуиции. Создавалось впечатление, что он тесно общался с ней не один месяц, а может быть, и год, хотя на самом деле они знакомы ничтожно малое количество времени. Невидимые флюиды, перетекавшие от его сильной ладони к ее руке, усиливали это ощущение. Рик не задавал никаких наводящих вопросов, не расспрашивал подробно о ее жизни, но как-то незаметно и очень легко Патриция сама раскрывалась перед ним. Ощущение близости, которое Патриция испытывала по отношению к Рику, но пыталась заглушить, оживало вместе с ее чувственной реакцией на прикосновение его руки. Молодая женщина понимала, что вслед за опьяняющей лаской его голоса и взгляда могут последовать поцелуи и объятия, и мысленно предупреждала себя, что еще недостаточно хорошо знает этого человека.

Но, оказалось, что самоувещевания уже не имели смысла. Когда Рик и Патриция добрели до ее дома, улица была пустынной. Не говоря ни слова, Рик притянул Патрицию к себе и поцеловал так глубоко и интимно, что у нее перехватило дыхание. Потом его губы нежно блуждали по ее губам, но даже от их легких прикосновений ее тело затопила горячая волна пробудившегося желания.

Взаимное влечение, зародившееся с первой минуты их знакомства, окутывало их чувственным туманом. Рику не надо было принуждать ее к объятиям, тело Патриции само знало, что ему нужно. Молодая женщина ощущала головокружительный мужской запах, который сводил ее с ума, ей хотелось раствориться в красивом сильном теле Рика, слиться с ним воедино.

— У тебя очень мягкая кожа, Пэт, — прошептал он и, прихватив губами мочку уха, провел по ней кончиком языка.

Почувствовав сильнейший прилив желания, Патриция прикрыла глаза и отдалась во власть жарких мужских объятий. Она была шокирована тем, что легко пошла на интимный контакт с практически незнакомым мужчиной, который возник на ее пути в драматический период ее жизни. Но тяга к нему была такой сильной, что Патриция вопреки доводам разума безудержно отдавалась страсти, от которой вибрировала каждая клетка ее тела.

Жар его объятий, всепоглощающий и властный, говорил о том, что Рик не боялся никаких преград, которые могли разлучить его с ней. Казалось, он знал о ней все, что ему нужно было знать, и главное — что Патриция разделяет его страсть и тоже хочет его.

Словно в подтверждение его мыслей Патриция, когда он разжал объятия, продолжала нежно прижиматься к нему, утомленная всплеском эмоций. Рик спрятал лицо в ее густых волосах.

— Меня волнует только одно, — услышала она его приглушенный голос, — если тебя больше не будет в «Хайтек Информейшн», как я смогу находиться там с утра до вечера, пока буду работать над контрактом? Мне будет очень тоскливо без тебя.