Фрея Хиклинг - Роковая ошибка

Но Патриция не могла забыть слова Лайзы о том, что надо что-то сделать, чтобы остановить Дайсона, хотя бы ради других женщин, его потенциальных жертв. И Патриция решила, что, когда закончится медовый месяц, спокойно обсудит с Риком эту ситуацию. Он будет действовать более обдуманно, когда узнает, что для нее уже не существует непосредственной угрозы со стороны Дайсона. Патриция не сомневалась, что умный и изобретательный Рик найдет способ справиться с Дайсоном.

Они вместе решат, что делать. А сейчас нет смысла портить замечательный отдых — первый в их совместной жизни — разговорами на мрачную тему. В данный момент Патриция хотела наслаждаться своим счастьем. Она будет черпать силы в любви и постарается забыть о самых ужасных моментах своей жизни.

Патриция, сама того не замечая, нетерпеливо постукивала ногой по полу, пока Рик поворачивал ключ в дверном замке. Приглушенно скрипнув, дверь отворилась, и они вошли в свой номер. Комнаты были залиты ярким дневным светом, но Рик сразу опустил шторы, и все погрузилось в полумрак. Патрицией овладело странное волнение, когда она, закрыв глаза, прислушивалась к звукам, которые производил передвигающийся по комнате Рик Между ними, словно по уговору, установилось молчание, наполненное осознанием того, что должно произойти.

Замшевый жакет Патриции лежал на стуле, и она уже сбросила туфли. Она стояла на ковре босая, ощущая чувствительной кожей шелковую ткань блузки, тугие джинсы. Их объятия на свежем воздухе вызвали у нее новый прилив желания, и Патриция знала, что через несколько мгновений ее нетерпеливое тело снова будет обнаженным, оно пропитает своей чувственностью тихую атмосферу комнаты и растворится в огне страсти, слившись с телом Рика.

В это остановившееся мгновение каждая ее клетка, каждый нерв были напряжены до предела. Под ее одеждой кипели чувства, требуя освобождения, которое было уже рядом. И в этом заключался секрет удовольствия, которое дразнило и возбуждало Патрицию. Ей казалось, что в самой комнате, и в мягких звуках, и в тихих уголках, была неуловимая нагота. Она ощущала, как вибрирует ее упругая кожа, дышащая этим воздухом. И каждое его дуновение, нежно касавшееся ее рук, ног, ее щеки, являлось осмысленной лаской.

Рик уже приближался к ней. Патриция замерла в напряженном ожидании в эти последние доли секунды, отделявшие ее от его прикосновения. Она едва сдерживалась, чтобы не броситься ему навстречу. Рик остановился, сохраняя небольшую дистанцию между ними, и нежно коснулся губами ее рта. Они долго стояли так, соединенные только этим чувственным, теплым поцелуем. И, хотя сердце Патриции рвалось наружу, она сумела удержать себя на месте.

Казалось, что время остановилось. Наконец Рик коснулся ее своим сильным обнаженным телом, его руки скользнули по бедрам Патриции. Можно было подумать, что его забавляет и даже приятно возбуждает то, что она одета. Однако, почувствовав, как Патриция дрожит от вожделения, он понял, что она на пределе и ее надо срочно раздеть.

Неуловимым движением Рик ослабил пояс на ее джинсах, расстегнул пуговицы на блузке, скользнул ладонью по спине, но застежку на бюстгальтере не тронул. Он ласкал Патрицию, и под его пальцами постепенно обнажалось ее тело. Завораживающая нежность и полумрак гостиничного номера разжигали в обоих страсть и доводили до умопомрачающего экстаза.

Когда Патриция очнулась, она была уже полностью обнаженной. Рик прижимался к ней всем телом. Он поднял ее как пушинку и осторожно опустил на стеганое одеяло. Патриции казалось, что та глубокая интимность, с которой он овладевал ею, сведет ее с ума. В самой сердцевине своего женского естества Патриция ощущала трепет, который усиливался при одном взгляде на Рика и разливался в море страсти, когда его губы и руки доводили ее до экстаза.

И сейчас, когда их движения стали нетерпеливыми, а влажные тела сплелись в один жаркий клубок, Патриция забыла об осторожности и полностью отдалась Рику. Предыдущей ночью она впервые испытала сумасшедшую радость физической близости с ним, сегодня — узнала, что значит принадлежать ему, быть частью его самого.

Когда страсть утихла, Патриция лежала в его объятиях, умиротворенная и спокойная. Pука Рика покоилась на ее груди. Неудивительно, подумала она, что интимная близость считается познаванием человека. Теперь Рик знал ее, потому что проник в ее сердце и почувствовал, что Патриция до краев заполнена любовью к нему. И она верила, что Рик никогда не злоупотребит властью, которую ему дало это знание.

Вспоминая его тактичный вопрос по поводу ее ухода из «Хайтек Информейшн», она ждала дня, когда расскажет ему правду. Как ей станет легко, когда она сбросит с плеч тяжелый груз этой истории! Но сейчас Патриция наслаждалась ощущением неразрывной связи с Риком, осознанием того, что она уже не одна и что одиночество ей отныне не грозит.

— Пенни за твои мысли, — прошептал Рик.

Патрицию внезапно охватил безумный восторг. Она встала на колени и, прижавшись губами к уху Рика, сказала:

— Я люблю тебя. Давай пенни.

Но наградой ей был ответный поцелуй.

Рик, должно быть, ощущал, что Патриция безгранично доверяет ему. Казалось, им достаточно было коснуться друг друга рукой или обменяться взглядами, как обоим все становилось понятно. Они соединили свои судьбы по любви, и каждый их жест означал, что они зависят друг от друга и пойдут на любые жертвы, чтобы сохранить свое счастье. Они постоянно доказывали друг другу свою любовь словами, улыбками и полнейшим слиянием в постели.

Четыре дня пролетели как сон. Все это время, словно по заказу, стояла великолепная погода. Куда бы они ни ходили, везде их встречали деревья, одетые в праздничный осенний наряд, их красочные листья мягко шелестели, словно переговариваясь с ветром, который ласкал их. Буйство осенних красок служило поэтическим фоном чувствам счастливых молодоженов.

Их возвращение в Лондон не сопровождалось той оживленной беседой, которую они вели на пути к озеру. Время от времени они прерывали молчание веселой репликой, смехом или ласковым прикосновением. Они ощущали столь полное удовлетворение и взаимопонимание, что им не нужно было много говорить.

Квартира Рика находилась в многоэтажном доме. Патриция почему-то такой ее и представляла: современная удобная мебель, столешницы из стекла и ослепительно белые стены, которые отражали сугубо мужской характер хозяина и отрицательное отношение ко всякого рода безделушкам. Рик отодвинул шторы, и взору Патриции открылся потрясающий вид на Темзу.

— Рик, какая прелесть! — воскликнула она.

— Ну как, ты выдержишь здесь?

— С тобой я выдержу везде, — ответила она с улыбкой.