Никола Марш - Принц на мотоцикле

— Жизнь Данте была расписана с самого рождения. А мне повезло родиться девочкой, и поэтому я смогла сбежать.

Что-то уж больно издалека она завела речь. Надо ее поторопить.

— Не понимаю, зачем ты мне все это рассказываешь?

Глаза Джины недобро блеснули.

— Данте уехал и даже не попрощался со мной. Просто исчез. Еще он не берет трубку и не отвечает. Обычно я не вмешиваюсь в его дела, но сейчас… Он ведет себя как влюбленный глупец. Мать стоит на ушах, каждый день звонит мне и пытается узнать, что случилось с Данте в Мельбурне. Поэтому я и пришла к тебе. Мне надо знать, как прошла ваша последняя встреча с Данте. На чем вы расстались? Иначе мать сведет меня с ума своими расспросами. Или — что хуже — приедет сюда сама.

Джина замолчала.

Зачем она мне все это рассказала? — с удивлением подумала Наташа. Какое ей дело до того, что Данте в кого-то влюблен. Вот счастливица, эта неизвестная девушка. Хотелось бы оказаться на ее месте! Впрочем, пора уже поставить все точки над «i» и распрощаться с Джиной.

— Слушай, я счастлива за Данте, но не имею представления, почему твоя мать налетает на тебя, а ты на меня. Тут какая-то путаница!

Брови Джины подлетели к потолку.

— Так ты счастлива, что он страдает из-за тебя? И не собираешься что-нибудь предпринимать. Пусть бедняга страдает? Не думала, что ты такая жестокая!

Наташа рухнула в кресло как подкошенная.

— Ты хочешь сказать…

— Да ладно, больше ни к чему со мной играть в прятки. Мы оба знаем, что он по уши влюблен в тебя, но почему-то ты здесь, а он — там. Вот я и думала, что ты сможешь прояснить ситуацию. Может, ты поедешь к нему?

Нет, надо поскорее избавиться от этой назойливой особы, подумала с тоской Наташа. Все эти россказни о том, что Данте в нее влюблен, ей уже порядком надоели.

— Мы с Данте расстались не лучшими друзьями, когда я пришла к нему, как ты и советовала, — сказала она. — Поэтому могу тебя заверить: я последняя женщина, в которую он может быть влюблен. Так что это совершенно точно ошибка. Я не имею никакого отношения к плохому настроению Данте. Мне жаль, но вам самим надо в этом разбираться.

— Никакой ошибки, — решительно заявила Джина. — Данте любит тебя. И ты немедленно должна навестить его в Калиде. И все прояснить. Выходи за него замуж. Данте — хороший парень, и он заслуживает счастья.

Наташа ошарашенно взглянула на Джину. Как только язык у нее повернулся сказать такое?

— Не могу. Мы с твоим братом решили все раз и навсегда. Я ему не нужна. Все. Конец истории.

— Это ты так думаешь, — сказала Джина и нетерпеливо всплеснула руками. — Я ошибалась насчет тебя. Ты не просто хорошая подружка для моего брата. Ты единственная женщина, которая ему нужна.

Наташа покрутила головой, будто желая избавиться от наваждения. Похоже, Джина пытается свести ее с ума.

— Ладно, я буду на связи. До встречи, — неожиданно проговорила Джина и с быстротой молнии удалилась из отеля, не сказав больше ни слова.

Кажется, все же придется взять небольшой отпуск, с тяжелым вздохом решила Наташа. И выберет она, конечно, совершенно другую страну, подальше отсюда. Какое-нибудь глухое местечко. Лучше всего маленький островок в океане…

Нет, нет и нет!

Джина все же успела передать ей долю безумия. Никакой Калиды, ни сейчас и никогда.

Она не собиралась в который раз причинять себе боль. Какой бы наивной она ни была в прошлом, мазохизм ей все же несвойственен.

Теперь, когда отец вернулся, она может немного отдохнуть и подумать над своей жизнью. Пора наконец прекратить по-девичьи грезить о принцах с синими глазами.

— Ты избегаешь меня.

Данте сидел за рабочим столом, стараясь не смотреть в лицо своей сестры, хотя оно и было на экране монитора.

Сестра выглядела решительной, как никогда, глаза ее сверкали гневом, и она грозилась прилететь первым же рейсом в Калиду.

— Я не избегаю тебя. Я просто очень занят, и прости, что не попрощался с тобой в Мельбурне.

— Лжец, — сказала она, с презрением глядя на него. — Ты никогда не умел врать.

— Думаю, это хорошая черта, — он откинулся на спинку кресла и сложил руки на груди, не желая перед ней оправдываться ни в чем.

Со своей сестрой он всегда разговаривал в таком тоне: покровительственном и снисходительном, временами излишне твердом.

Временами ему казалось, что он не слишком хорошо справляется с ролью старшего брата и в чем-то даже виноват перед Джиной. Может быть, если бы он лучше присматривал за ней, она бы не наделала столько глупостей в своей жизни.

— Сбавь тон, любезный братец. У меня будет с тобой серьезный разговор.

Он подался вперед, встревоженный.

— С тобой все в порядке? С Паоло?

Он был так погружен в свои думы, что мог и пропустить что-нибудь важное.

— Да мы-то в порядке, только немного огорчились из-за того, что ты сбежал из Мельбурна и не попрощался.

Данте вздрогнул, словно она проникла в самые его потаенные мысли и нанесла удар из-за угла. Ему и самому не по душе был этот внезапный отъезд и его поведение. Но он не мог иначе.

Ведь тогда они неизбежно стали бы обсуждать Наташу, а он этого не хотел.

Но чтобы Джина интересовалась чувствами других людей — такого прежде не бывало.

— Мне жаль. У меня было столько дел.

— Я знаю. Я заходила к ней. Два раза.

Он выпрямился и уставился на нее.

— Прошу прощения?

Джина улыбнулась, той самой загадочной улыбкой, которая по молодости сводила его с ума и обозначала, что его младшая сестричка что-то затеяла.

И вот сейчас. Что там у нее на уме?

— Я разговаривала с Наташей. С твоей подругой. Я встречалась с ней дважды.

Его сердце подпрыгнуло и затрепетало при этом имени, а воображение снова наполнилось воспоминаниями.

— Зачем ты это делаешь? Ведь ты ее даже не знаешь.

— Вот и она так же говорила. — Джина выпучила глаза, желая показать, как они оба ей надоели. — Такая же упрямица, как и ты. Подходите друг другу, как два сапога пара.

— Ты не ответила на вопрос, — сказал он, пытаясь не замечать, как кольнуло в сердце.

— Я это делаю потому, что желаю тебе счастья, — сказала она и неожиданно погрустнела. — А еще не хочу, чтобы ты совершил ту же ошибку, что и я.

Черт, опять за свое!

— Ты правда хочешь это обсуждать?

Джина кивнула, ее черные кудри заплясали.

— Вряд ли мы можем дольше откладывать этот разговор.

Она была права, но как-то это несвоевременно. Его сердце до сих пор саднило. И история с Наташей не забыта.

После долгого-долгого молчания он наконец кивнул.

— Я люблю тебя, и ты это знаешь, да?

Горькая улыбка появилась на ее лице.

— Да, но ты постоянно ругал меня.

Нехорошие слова готовы были сорваться с его языка, но он промолчал. Придется на сей раз признать ее правоту.