Бетти Монт - Бегство от свадьбы

Слезинка покатилась по щеке, Ан вздрогнула и попыталась незаметно смахнуть ее — не хотела, чтобы Бен видел ее плачущей. Но слезы полились сильней, и девушка уже не таясь утирала их каким-то очень детским жестом.

Бен отвел ее руку и осторожно промокнул глаза носовым платком.

Понимаю, что тебе тяжело говорить об этом, но ты должна, дорогая. Должна выговориться. Ты слишком долго прятала внутри себя нечто мучительное. Откройся хоть кому-нибудь, если не можешь открыться мне. Такие вещи нельзя держать в себе постоянно. Воспоминания могут быть губительны. Давным-давно следовало поговорить с психотерапевтом, пройти курс лечения.

То же самое говорил и Петер, — вырвалось у Ан, и она моментально почувствовала, как напрягся сидевший перед ней мужчина. Складка прочертила его лоб.

Значит, он знает… Я так и подозревал с того момента, когда ты сказала, что доверяешь ему. Именно поэтому ты и примчалась сюда? Потому, что он знал. — Голос Бена зазвучал жестче, почти зло. — Почему же ты рассказала ему обо всем и не можешь ничего сказать мне?

Девушка издала дрожащий вздох.

Я и не собиралась ничего ему говорить, но мы знакомы так давно, что Петер иногда просто знает, о чем я думаю, читает мои мысли. Не понимаю, как это получается. Говорит, у меня все на лице написано. Или просто интуиция?

Допусти, что подобные способности не обошли и меня, — резко произнес Бен. — Ведь и дураку ясно: тебе нанесли какую-то серьезную травму. На тебя напали, да? Какой-то подонок унизил тебя? Незнакомец? Тебя изнасиловали?

Нет! — яростно закричала Ан, вырываясь из его рук и садясь на постели. — Я же говорю тебе, что нет! Все было не так!

— Тогда что же было? Расскажи мне, Анабель! Поговори со мной!

Голос Бена снова стал хриплым, низким о злости, и она отпрянула от мужчины как от огня, боясь столкнуться с этой необузданной стихией, сметающей все на своем пути.

— Если ты могла рассказать ему, то сможешь рассказать и мне!

Бен кричал на нее! Анабель содрогнулась.

Когда ты становишься таким… я боюсь. Ты пугаешь меня сейчас.

Каким таким? — Мужчина нахмурился, лицо пылало от нетерпения, он казался озадаченным. — Кончай говорить загадками! Сейчас не до игрушек, Анабель!

Девушка беспомощно посмотрела на него зная, что должна рассказать все, но боялась говорить о прошлом. Необходимо открыть, казалось бы, навсегда запертые двери, излить то, что хотелось задвинуть в самый дальний уголок сознания. Неужели придется оживить призраков прошлого, но Анабель сомневалась, хватит ли у нее на это мужества.

Анабель противилась исповеди и хотела ее, Противоречие злило.

Всем существом девушка сопротивлялась насильственной заботе о ней этого большого, сильного человека. Она рывком села на постели, спустила длинные, изящные, затянутые в шелковые чулки ноги на пол. Краска сбегала и возвращалась на нежные щеки. Ан решительно оттолкнула руку Бена, когда тот попытался уложить ее в роскошную кровать под балдахином.

— Нет! Не заставляй меня! Бывают моменты, когда ты меня просто приводишь в ужас. Ты заполняешь собой все, не даешь мне возможности даже вздохнуть, постоянно пытаешься руководить моей жизнью, никогда не спрашиваешь меня, что я хочу делать, а только отдаешь приказы, принимаешь за меня все решения!

Она вскочила и быстрым шагом прошлась по комнате, так же, как совсем недавно Бен. Девушка не замечала окружающей обстановки, шагала по толстому ковру из угла в угол, склонив голову и нахмурившись от тяжелых раздумий. Черные волосы упали на бледные щеки.

Так что же — рассказать ему? Сможет ли она вынести собственную исповедь? Бен запрезирает ее, возненавидит. Тогда многие презирали Анабель. Она не в состоянии забыть те взгляды; снисходительная брезгливость людей наложила отпечаток на всю ее жизнь. Так не хотелось увидеть такое же выражение в глазах жениха.

Но, может быть, у него будет другая реакция? Какая? Ан знала его недостаточно хорошо даже для того, чтобы строить предположения на этот счет.

Девушка резко повернулась, чтобы увидеть его лицо, голубые глаза смотрели вопрошающе:

— И еще одна вещь… Я ведь в действительности совсем не знаю тебя, не так ли? Ты втянул меня в эту помолвку прежде, чем у меня появилась возможность узнать тебя. Наша помолвка мне всегда представлялась чем-то нереальным. Ты только что сказал, что тебе не до игр. А чем, спрашивается, ты занимался все эти месяцы, как не играл со мной? Понарошку помолвлена, по-игрушечному выйду замуж… Ты никогда не рассказывал мне о себе и своих чувствах. Я не знаю, что ты любишь, чего хочешь, что ощущаешь. Да ничего не знаю!

Бен тоже поднялся и стоял теперь в двух шагах от нее, мрачно хмурясь.

— Ты никогда и не проявляла никакого интереса. Взяла бы да спросила. Почему же не спрашивала?

Все так. Тут не поспоришь.

— Но мы никогда толком не разговаривали. Как я могла задавать личные вопросы, если мы не касались личных тем?

Бен спокойно спросил:

— Итак, что ты хотела бы узнать, Анабель?

Она всплеснула руками в нетерпеливом жесте.

Что бы хотела узнать? Наверное, все. Ты минуту назад просил: «Поговори со мною». Хочешь, чтобы я рассказала о вещах, о которых никогда никому не рассказывала…

Никогда никому? — резко переспросил жених.

Девушка покачала головой.

— Никогда и никому, — прошептала Анабель, широко раскрыв горящие глаза.

— Кроме Петера! — выпалил Бен.

Ан вздрогнула. Как она ненавидела сердитые нотки в его голосе!

Анабель давно поняла опасность сильных эмоций, потери контроля над собой. Она боялась этого, как однажды обжегшийся ребенок боится одного вида огня. Мечтала о покое, нуждалась в безопасности. Да и замуж-то решилась выйти только после того, как Бен убедил, что сможет дать ей стабильность и безопасность. Но что толку обманывать себя! Она совсем не знала Бена и винила в своем незнании именно его. Глаза Ан остановились на лице мужчины, но она тут же отвела их, теряя терпение.

Я объяснила тебе, почему рассказала Петеру! Он мой самый старый друг, почти член семьи, почти брат, я знаю его лучше, чем кого бы то ни было. Он единственный, кому я рискнула рассказать, больше никому!

А твоя семья?

У меня оставалась только бабушка… — Ан внезапно запнулась. Губы дрожали, когда она продолжила: — Она знала, но… но не могла говорить об этом, предпочитала молчать о случившемся. А я, естественно, не могла заводить об этом разговор. Мы постарались похоронить воспоминания, сделали вид, что ничего не произошло.

Именно это ты и продолжала делать все это время, — сухо произнес Бен, и девушка поежилась. Он заметил это и быстро спросил: — Ты замерзла?

Ан покачала головой.

— Призрак вышел из могилы, — сказала она вслух, а про себя подумала: «И не только в переносном смысле».