Джекки Мерритт - Хозяйка ранчо

— Не знаю… — Голос ее звучал тихо и напряженно. — Дай мне пройти, мне нужно домой.

Клео, конечно, ошиблась, когда положила руку ему на грудь: Чанс крепко прижал ее к себе и теперь девушка ощущала волнующий жар его тела.

«Жизнь казалась такой простой, пока в нее не ворвался Чанс Саксон», — подумала она и тяжело вздохнула. Прежде ее ничто не волновало, ничто, кроме ее маленькой Рози, и она была счастлива, о Господи, как же она была счастлива! Так что пусть теперь сколько угодно обливается холодной водой! Так ему и надо!

Но что сильнее всего беспокоило Клео, так это она сама: что бы они ни говорили друг другу, оставшись наедине, она чувствовала, как в ней пробуждалось неподвластное ее воле желание. И она понимала: одно слово, одно неосторожное движение — и Чанс заключит ее в свои объятия. Возникшая в сознании Клео картина заставила ее вздрогнуть. По коже пробежал сладкий холодок, дыхание участилось.

А Чанс продолжал легонько поглаживать ей руку. В его глазах Клео читала мольбу: «Согласись, Клео! Разреши… Я хочу тебя!»

И она не смогла больше противиться их общему желанию. Клео закрыла глаза и медленно склонила голову на грудь Чанса.

Затаив дыхание, Чанс привлек ее к себе и робко поцеловал в губы. Затем, не совладав с порывом страсти, принялся покрывать поцелуями ее лицо.

— Клео… — Охрипший голос Чанса трудно было узнать.

Желание обладать стоявшей рядом женщиной поглотило все прочие чувства, ни одна женщина не возбуждала его так сильно. Нелепо рассуждать о самообладании, когда в его объятиях находилась Клео. Он не мог, да и не хотел сдерживаться.

На всякий случай Чанс решил запереть дверь. Услышав щелчок запора, Клео вздрогнула. Это произойдет сейчас и здесь, и она не в силах ничего изменить… Не может и не хочет…

Они начали поспешно раздевать друг друга. Чанс снял с нее через голову вязаный свитер; державшая волосы лента упала, и шелковистые пряди волос рассыпались по плечам, закрыли лицо. Чанс приподнял голову Клео и снова нежно поцеловал девушку в губы. Его язык проник во влажную глубину ее полуоткрытого рта. Застонав, Клео слегка приподнялась и обвила ногой его бедро, прижавшись к уже вздыбившейся ширинке его брюк.

На мгновение они оторвались друг от друга, чтобы раздеться, но тут же снова обнялись, забыв обо всем на свете. Клео успела лишь прошептать:

— Презерватив есть?

— Да, да… — Он нетерпеливым движением рванул джинсы. Вскоре он уже вновь прижимал ее к себе. Ни на секунду не прекращая целовать Клео, Чанс поднял ее и, когда она обхватила его бедра ногами, прижал к стене и со стоном наслаждения вошел в нее.

Клео уткнулась ему в плечо, стыдливо пряча лицо.

— Посмотри на меня, — выдохнул он, и до самого конца их любовной игры его горящие страстью глаза властно удерживали ее взгляд. Хотя Клео и ощущала сладострастную дрожь Чанса и слышала у своего уха тяжелое прерывистое дыхание, ее внимание было сосредоточено на охватившем все ее существо наслаждении, и с каждым движением Чанса они оба стремительно приближались к экстазу.

Стоны Клео перешли в непрерывное, идущее из самых глубин сознания счастливое бормотание:

— Чанс… Чанс…

Желание целиком захватило Чанса, неудержимо требуя выхода. Он еще выше приподнял Клео и мощными и частыми ударами бедер довел их обоих до оргазма. Сладкий восторг одновременно охватил тесно прижавшихся друг к другу мужчину и женщину, и от всепоглощающего чувства блаженства слезы потекли из их глаз. На миг они застыли, затем Чанс, ощутив внезапную слабость в ногах, опустился на колени, бережно поддерживая Клео.

— Ты победил… снова! — хрипло воскликнула она.

— Разве мы соперники? Взгляни на меня, Клео!

Она подняла на него полные слез глаза.

— Я не могу с тобой бороться. Бессмысленно…

— И не нужно бороться, Клео. Даже когда мы просто встречаемся друг с другом, в нас рождается желание. Я теряю покой и самообладание, едва завидев тебя. Ни одна женщина до сих пор не завладевала так моими мыслями и моим воображением.

Клео подавленно вздохнула, она испытывала то же самое, что и он. И как ни пыталась заставить себя не обращать на него внимания или даже вовсе не встречаться с ним, однако постоянно думала о нем, его теле, руках, губах…

Для душевного равновесия — поняла она — просто необходимо уехать на пикник, побыть одной и все обдумать. Рози ей не помешает.

— Перестань хмуриться, — мягко прервал ее размышления Чанс.

Стоило Клео только намекнуть взглядом ли, жестом, словом, и он был бы готов все повторить сначала. Уже не столь, возможно, бурно и страстно, а более спокойно и нежно. В его глазах вновь блеснул огонек желания.

— Давай переберемся на кровать. Я так хочу, проснувшись ночью, почувствовать тебя рядом.

— Что за фантазии! — Голос Клео сделался строже. — Рози осталась одна. Мне нужно возвращаться.

Так как Чанс продолжал молча смотреть на нее, она поспешно добавила:

— А если Рози придет сюда за мной?

Клео прекрасно понимала: Рози никогда не придет сюда без приглашения. Однако Чансу это было знать вовсе не обязательно. Клео просто испугалась, что снова уступит Чансу, ибо она, бесспорно, лучше других знала силу его убеждения и свою собственную слабость!

Имя Рози остановило Чанса. Он ни в коем случае не станет как-то влиять на отношения Клео и Рози, ибо всегда восхищался привязанностью и любовью Клео к дочери, поскольку сам вырос без матери.

— Да, — спокойно и уверенно поддержал он ее. — Ты должна идти.

Он в последний раз ласково, с безграничной нежностью поцеловал Клео в губы и, заметив ее удивленное лицо — она явно не ожидала такой податливости с его стороны! — растроганно улыбнулся.

— Теперь ты поверишь наконец, что небезразлична мне?

Но Клео по-прежнему была уверена лишь в одном: Чанс хочет заниматься с ней любовью и, пока она живет на ранчо, не оставит ее в покое. А поверить в то, что их отношения могут вырасти в нечто большее, чем просто секс, она не могла.

Клео молча освободилась из его объятий и, повернувшись спиной к Чансу, стала одеваться.

— Почему ты не ответила на мой вопрос?

Клео повернулась:

— Мне кажется, тебя интересует лишь одно.

— Объясни.

— Что тебе объяснить, Чанс?

— То, что ты сказала.

Клео натянула свитер и заправила его в джинсы.

— Хорошо, — резко ответила она. — Мне кажется, я похожа на кусок пластилина в твоих руках. Стоит тебе дотронуться, как я размякаю и веду себя как безмозглая шлю…

— Замолчи! — прокричал Чанс, обрывая готовое вырваться у нее грубое слово. — Черт возьми, неужели ты и впрямь считаешь меня сволочью?!

Клео собрала волосы в пучок и оглянулась в поисках ленты.

— Все вы готовы затащить первую попавшуюся женщину в постель, полагая, будто это свидетельствует о вашей мужественности и сексуальности. Все мужчины! — В голосе ее прозвучала горечь. — А как называют легкодоступных женщин, сам знаешь.