Эстер Модлинг - Партия в любовь

— Не хочешь выпить чего-нибудь? — спросил он, желая как-то разрядить обстановку.

— Нет, — отказалась она. — Но ты хлебни чего-нибудь покрепче, чтобы не упасть в обморок.

— Я тоже, пожалуй, воздержусь, — возразил Питер. Эмбер находилась в крайне возбужденном состоянии, и будет лучше, если он сохранит ясную голову.

Черт подери, что же произошло за эти полчаса? Когда он уходил, Эмбер и Пол собирались домой и врач обещал подвезти ее.

— Ну, как хочешь, — пробормотала девушка и с вызовом взглянула на него. — Я только что беседовала с Джейком Мерфи…

— Что?! — воскликнул Питер, не веря своим ушам.

Значит, Эмбер не поехала с Полом?

Эту девицу просто нельзя оставлять без присмотра! Если хочешь, чтобы с ней ничего не случилось, нужно самому доставить ее домой и проследить, чтобы она легла в постель и заснула.

— Что слышал, — грубо ответила Эмбер. — Думаю, тебе приятно будет узнать, что он меня почти уволил!

— Что сделал? — Питер ожидал чего угодно, но только не такого поворота событий.

— Такое ощущение, что у тебя проблемы со слухом! — взорвалась Эмбер. — Но я не собираюсь повторять каждую фразу по три раза. До конца недели я работаю по обычному графику, а потом только в дневную смену. Ты понимаешь, что это значит? Половина моих уроков пропадает, а мои ученики переходят к другим инструкторам. А потом меня вообще уволят за ненадобностью. — Она заправила за ухо выбившуюся прядь и с горечью добавила: — И мы оба прекрасно знаем, почему это я вдруг впала в немилость!

Питер задумчиво смотрел на девушку, пытаясь уловить смысл ее слов. Если Джейк Мерфи временно отстраняет Эмбер, значит, он не может быть таинственным преступником, так?

— Оба знаем? — рассеянно повторил он.

Зеленые глаза потемнели от гнева: Эмбер уже надоело разговаривать с таким непонятливым собеседником. Или он просто издевается над ней? Гнев ее возрастал с каждой секундой, проведенной в одной комнате с Питером Бомовски.

А он смотрел на нее и думал, до чего же она хороша, когда сердится. Впрочем, он почел за лучшее не сообщать ей это интересное наблюдение, опасаясь, как бы она не перешла на физические методы воздействия. Питер знал, что некоторые представительницы слабого пола не прочь прибегнуть к грубой силе!

— Запомни, что таким способом тебе не удастся получить наш дом! — зло прошипела Эмбер. — Я найду другую работу, и тебе придется начинать все сначала!

Неужели она считает, что он все подстроил, и… Питер сжал кулаки.

— Так, Эмбер, а теперь послушай меня…

— Нет, это ты послушай! — оборвала она его. — Допустим, тебе почти удалось оставить меня без работы, но теперь я еще сильнее уверена, что ты своего не получишь!

— Эмбер…

— Или у тебя хватит наглости отрицать, что это именно ты говорил обо мне в полиции? — Она шагнул вперед, и Питеру пришлось отступить. — Да так убедительно, что полицейские приехали к Джейку и пригрозили закрыть клуб, если он не «обеспечит безопасность сотрудников»! Господи, почему из-за этих нападений я должна страдать?

Питер поморщился. Ему очень неприятно было выслушивать эти обвинения, тем более он не собирался устраивать ей пакости. Просто предположил, что предотвратить преступление проще, чем бороться с его последствиями. И что молодым женщинам лучше не возвращаться в одиночку домой поздним вечером. Откуда ему было знать, что полицейские так близко к сердцу примут его слова и отправятся прямиком к Джейку?

Что касается директора клуба, то Питер уже начал сомневаться в своих подозрениях. Если за нападениями стоит Мерфи, то зачем ему переводить Эмбер на дневной график работы? Неужели он ошибся и преступник кто-то другой?

Конечно, может быть, это какой-то обманный ход, призванный сбить со следа. Но такое предположение выглядело весьма сомнительно.

Питер тяжело вздохнул.

— Ладно, я признаю, что в разговоре со следователем насчет нашего конфликта с Луисом мог случайно упомянуть о том, что ты поздно возвращаешься домой. Но…

— Ах ты признаешь! — язвительно протянула девушка, складывая руки на груди. — Что ж, тогда я…

— Эмбер, ради всего святого, выслушай же меня!

— Нет! — воскликнула она, и зеленые глаза засверкали как драгоценные камни. — Это ты меня выслушай. Питер, держись подальше от меня и от моих сестер! — Она тяжело дышала, на щеках рдел темный румянец.

Никогда еще Питер не видел ее такой прекрасной.

— Эмбер! — почти простонал он, протягивая к ней руки.

— Не прикасайся ко мне! — Она отскочила в сторону, словно обжегшись.

Для Питера это было уже слишком. Он просто не мог вынести, когда эта девушка смотрела на него с ненавистью и презрением. Забыв о твердом решении не пересекать определенной границы близости, он попытался обнять ее — и в грудь ему уперлись два плотно сжатых кулачка.

— Отпусти меня, Питер, — прошипела Эмбер сквозь сжатые зубы. Она напряглась, пытаясь вырваться из железного кольца его объятий.

— Не могу, — едва слышно произнес он.

— Отпусти, или я…

— Что — ты? — спросил Питер, нахмурившись.

Девушка замерла и подняла на мучителя полные слез глаза.

— Я не хочу этого, — прошептала Эмбер. — Неужели ты не понимаешь?

Понимает, и даже слишком хорошо! Ей противно находиться рядом с ним, она мечтает оказаться подальше от него. Питер почувствовал сильную боль, какую не испытывал никогда раньше, словно от удара в солнечное сплетение.

— Это ты кое-чего не понимаешь, — начал он. — Я сказал полиции, что ты поздно возвращаешься домой по одной-единственной причине. Потому что я…

— Думаю, нам обоим прекрасно известно, что это за единственная причина! — вспылила она с прежней яростью.

— Я сделал это, потому что волнуюсь о тебе, Эмбер, — глухо произнес Питер и крепко взял ее за плечи. — Потому что волнуюсь, — повторил он, стараясь смотреть ей в лицо.

Однако Эмбер покачала головой, решительно отметая его объяснения.

— Думаю, ты волнуешься только об одном человеке. И его зовут Питер Дэвид Бомовски, — ответила она, не скрывая сарказма.

Возможно, раньше так оно и было. Возможно, он еще не до конца изжил эгоизм. Но напрасно она ему не верит…

— Ты упрямая, твердолобая… — начал Питер, слегка встряхивая девушку за плечи.

— Да, я упрямая и твердолобая, — признала она, нимало не обидевшись. — Но пусть уж лучше я останусь такой, чем буду бессердечной и холодной, как ты!

Питер замер, затем опустил руки и отошел от девушки.

— Вот каким ты меня считаешь? — с горечью произнес он.

Эмбер невесело усмехнулась.

— А каким же еще? — хмыкнула она. — Спасителем человечества? Но ведь ты сам этого хотел, разве не так? — Девушка с вызовом смотрела на него. — Ты тот, кто ты есть — Питер Бомовски, первый человек Митчелла Хайнса, его правая рука и доверенное лицо. И вы оба слишком хорошо дали понять, что не берете пленных.