Сара Роуз - Две жизни Николь

— Пообедаем? — бесцеремонно спросил у нее Марк Энвар.

Анна, не раздумывая, согласилась. Именно этого она и ждала.

С нетерпением.

Он привез ее в итальянский ресторан. Пока оба ждали, когда приготовят лазанью, они мило разговаривали ни о чем и наслаждались легким сухим итальянским вином. Анна была одета в голубое платье, подчеркивающее фигуру. Ноги ее украшали серебряные босоножки на высокой шпильке. Волосы она убрала узлом на затылке. Марк был в строгом летнем рабочем костюме.

Анна все время улыбалась. Она выглядела веселой и беззаботной. Но внутри у нее все кипело и бурлило. Мозг работал как компьютер, просчитывая каждый шаг, каждое слово, каждый взгляд. Она понимала, что Марк — это ее шанс. Ее будущее. Безбедное. Дивное. Ослепительное.

И она не должна его упустить.

Она сидела напротив Марка и в его глазах читала желание. И это в данный момент для нее было самым главным. Когда в мужчине просыпается похоть, он забывает обо всем на свете — это Анна Покэ в своей жизни усвоила отлично. Поэтому про себя восторженно усмехалась. Пока все шло как нельзя лучше.

Анна Покэ знала, что природа равномерно наделила мужчин и женщин и разумом, и эмоциями. Только они у них проявляются по-разному и в разное время. Например, когда у женщины просыпается здравый смысл, он немедленно усыпляет мыслительные способности у мужчины.

В Анне Покэ бодрствовал Разум…

Принесли лазанью. Марк с удовольствием принялся за еду. Он любил итальянскую кухню и никогда не отказывал себе в удовольствии хорошо поесть. Но сегодня удовольствия было целых два… И любимая пища вскоре оказалась на втором месте, а потом и вовсе была забыта. А все потому, что Анна вдруг заулыбалась Марку Энвару как ангел. И как раз тогда, когда он подносил вилку с аккуратным кусочком золотистой дымящейся лазаньи ко рту. И в тот же момент он почувствовал прикосновение ее ноги к своему причинному месту…

Марк чуть не поперхнулся.

На лице Анны не дрогнул ни один мускул.

Она не притрагивалась к еде, только в руках держала бокал, наполненный до половины терпким густым вином. Легко скинула с одной ноги босоножку и под столом без труда дотянулась гибкими обнаженными пальчиками до промежности Марка.

Он слегка вздрогнул, почувствовав приятное прикосновение. Анна, эротично высунув кончик своего розового языка, сосредоточенно смотрела на него и очень осторожно пальцами ног принялась расстегивать молнию на брюках. Ей это удалось.

Сначала Марк растерялся, недоуменно посмотрел на девушку. Она игриво подмигнула ему. Призрачный туман моментально окутал его сознание. Он не сразу сообразил, что происходит, так как не ожидал такой прыти от скромницы Анны. И как только до его помутневшего вмиг сознания дошли ее безумные, но настойчивые намерения, он судорожно принялся оглядывать публику, сидевшую в ресторане, боясь, что кто-нибудь увидит, чем они занимаются.

Слава богу, в это дневное время народу было немного. Его быстрому зоркому взору предстал прыщавый парень, одетый в льняные брюки и цветную гавайскую рубашку. Он был вместе с довольно миловидной девушкой, облаченной в короткие белые шорты и красный топ. Они сидели возле окна и смаковали пиццу. Пожилая дама в легком брючном костюме, сидящая недалеко от входа и о чем-то тихо, но крайне увлеченно разговаривающая с молодой женщиной, разодетой как кинозвезда. И еще один преклонного возраста джентльмен, пьющий пиво и глазеющий на входную дверь…

Всем этим людям до Марка и Анны не было ровным счетом никакого дела. К ним никто не проявлял даже маленькой толики интереса. Тем более что их столик, покрытый широкой зеленой скатертью, края которой свисали вниз, находился в самом конце зала, так что бояться было, собственно, нечего.

И Марк полностью расслабился, получая удовольствие. Ему нравилась эта затеянная Анной игра.

Анна Покэ действовала умело, неустанно двигая ухоженными и необыкновенно ловкими пальцами ног.

Марк в такую ситуацию попал впервые. Заниматься сексуальными играми в ресторане, практически на глазах у всех, ему еще никогда не приходилось. Он закрыл глаза от неописуемого удовольствия и, отложив в сторону вилку, полностью отдался наслаждению. Он еле сдерживал сладострастные стоны…

Анна старалась изо всех сил, помогая себе уже второй ногой. Она чуть не съезжала со стула… И только тогда, когда ее ноги ощутили теплую влагу, остановилась.

Эту процедуру она проделывала много раз с разными мужчинами, и все они оставались весьма довольны ее «баловством»…

Марк остался доволен тоже.

Лазанья на тарелках остыла. Они сидели друг против друга и молча, улыбаясь, смотрели глаза в глаза.

— Ты непредсказуема, — отметил Марк.

— Да, я такая, — кокетливо передернула она плечами.

— Мне понравилось. Я готов повторить. Только не здесь. Может, у тебя?..

— Это невозможно, я живу с родителями.

— Что ж, придется снять уютный уголок для встреч…

Анна осталась довольна собой.

Марк остался доволен Анной.

И тут на них напал неслыханный аппетит. Они съели все с большим удовольствием и даже заказали на десерт еще и пирожное с кофе.

С этого момента их роман начал свое бурное развитие.

Это было скоропалительно. Безумно. Грешно.

Марк спустя неделю, как и обещал, снял небольшой дом, в который вскоре переехала жить Анна. Своим родителям она солгала, сказав, что так ей удобнее добираться до работы. Да и вообще, пора уже начинать жить самостоятельно. Они ничего против не имели, так как были бедны и только и ждали, когда их дочь начнет сама зарабатывать себе на жизнь. Мать, молчаливая забитая женщина, работала на консервном заводе, разделывая там рыбу, ежедневно счищая с нее мерзкую чешую и вытряхивая противные потроха. Ее отец, крупный мужчина с одутловатым лицом, трудился там же грузчиком.

Когда Анна Покэ была совсем крошкой, родители иногда брали ее к себе на работу. И ей навсегда врезалось в память, как два рослых человека несли на своих плечах длинное серебристое бревно. На них были надеты резиновые фартуки и резиновые сапоги. Когда они подошли к девочке ближе, она поняла, что они на своих плечах несут вовсе не бревно, а огромную мертвую рыбину. И один из этих двух людей ее отец.

Ей было неприятно, что ее родители всю свою жизнь отдали консервному заводу, не стремясь добиться большего.

Анна уже с детства презирала их работу, насмотревшись, как они разделывают невиданных океанических чудовищ с клешнями и присосками, скользких рыб и разнообразные полезные для здоровья водоросли, из которых потом уже другие рабочие делали всевозможные консервы.

И еще тогда она решила, что будет хорошо учиться, чтобы не жить той жизнью, которую наблюдала ежедневно. Она не хотела всю свою жизнь провести в окружении тошнотворного рыбьего запаха.