Кей Мортинсен - Ошибка молодости

— Ага. Ему уже сто лет.

— Припоминаю. И даже вполне отчетливо. — Его глаза говорили о том, что он не забыл, как им было весело в свое время кататься на этом мотоцикле.

Улыбка Элис на мгновение померкла, но она справилась с собой и поспешно затараторила:

— Замечательная машина, правда?

— Еще бы. Теперь это уже классика. Тебе идут кожаные вещи.

Тони, как всегда, испортил ей все удовольствие — ее дурацкий вид почему-то совсем его не шокировал.

— Как ты считаешь, это не повредит моему имиджу?

— Иногда немного беспечности не помешает. Все мы люди, все мы человеки. А уж твои ученики будут в полном восторге, — заметил Тони. Его глаза неожиданно загорелись. — Возьми меня на борт, заедем за твоим купальником, а потом отправимся ко мне домой искупаться и поужинать. Тебе неплохо бы там освоиться — ведь нам предстоит устраивать прием.

Приглашение было слишком соблазнительным, и Элис не устояла. Было бы замечательно искупаться и пройтись по саду. К тому же она была не прочь покрасоваться на мотоцикле.

Однако Элис быстро поняла, что переоценила удовольствие от поездки с Антонио за спиной — это оказалось слишком возбуждающим. Кроме того, ее план шокировать окружающих явно не срабатывал. Казалось, все только радовались тому, что она наконец вылезла из своей раковины и от души веселилась. По общему мнению, приезд Антонио пошел ей на пользу.

Элис с трудом верила своим глазам. Тони, казалось, весь лучился от счастья. Он то и дело требовал остановиться, чтобы побеседовать с очередным знакомым, и ухитрялся спрашивать совета по поводу их предстоящей свадьбы у каждого встречного. Усилием воли сохраняя на лице дежурную улыбку, девушка выслушивала рассуждения о музыкантах, цветах и подружках невесты, шутки на тему того, что свадебный лимузин достанется Тони даром, и советы не поливать перед приемом лужайку, чтобы каблуки гостей не застревали в земле.

Школьники тоже не оправдали ее надежд. Элис была вынуждена слезть с мотоцикла по просьбе Дика Донелла и его компании и полчаса томилась в ожидании, пока ребята ахали, восхищаясь «крутой тачкой».

— Что ж, все прошло отлично, — с удовлетворением заметил Антонио, когда они подъехали к гаражу Пита. — Это была хорошая мысль. Ты молодец!

— Джуди Мартин собирается сказать своему мужу, чтобы он поместил о нас заметку в газете! — простонала девушка. — Теперь новость разнесется по всему городу. Ты не даешь мне времени подготовить твою мать! Какой же ты все-таки бессердечный!

— А кто, кстати, будет твоей подружкой на свадьбе? — перебил ее Тони. Элис нахмурилась, и он расхохотался. — Ты потрясающе выглядишь в этих дурацких облегающих штанах, да еще когда стоишь руки в боки! — Смех Антонио оказался настолько заразительным, что Элис не выдержала и тоже рассмеялась.

— Ну, конечно, репетиция свадебного ужина! — важно произнесла она, подражая серьезному тону, которым Тони только что толковал с дамами. — Что вы думаете по поводу перчаток — может быть, лучше без пальцев? А твоя глубокомысленная дискуссия насчет постельного белья чего стоит! У меня просто нет слов.

— Честно говоря, я и сам чуть не лишился дара речи, — приглушенно произнес он, — представив тебя распростертой на атласных простынях в моем доме.

— Этого никогда не будет, — сухо отозвалась девушка и пошла переодеваться.

Когда они наконец добрались до усадьбы Лоуренсов, Антонио неожиданно обернулся к ней:

— Иногда бывает трудно разобраться, где фантазии, а где реальность, правда?

— Разве что тебе, — нелюбезно отозвалась Элис. — Ладно, веди меня к бассейну.

— Ты просто изумительна! — расхохотался он. — Кстати, тебе известно, что весь город судачит о том, как это романтично, — что мы с тобой снова вместе после стольких лет.

— Чушь собачья, — огрызнулась она.

Антонио улыбнулся и повел ее к дому. Когда они огибали оранжерею, Элис на мгновение остановилась, вдыхая аромат экзотических цветов. Марии бы здесь понравилось, невольно подумала она и, спохватившись, поспешно двинулась дальше.

Перед домом шелковистым ковром расстилалась лужайка, с обеих сторон ее обрамлял декоративный кустарник. Тони указал на клумбу рододендронов:

— Их родина — Гималаи. Мне рассказывали, что жена Дэвида Лоуренса — ее звали Анжелика Грехэм — была дружна с одним англичанином — коллекционером растений. Он поставлял редкие экземпляры владельцам оранжерей в Лондоне и Бостоне, а заодно привозил разную экзотику в родовое имение Грехэмов в Балтиморе.

— У меня тоже есть связи с этим домом, — заметила девушка. — Один из моих предков, Эдвард Фаулер, работал у Лоуренсов.

— Вот как? Ну, для тебя я придумал кое-что получше работы, — вкрадчиво понизил голос Антонио.

— Мы с тобой только делаем вид, что влюблены, — напомнила Элис. — И все мои нежные взгляды — просто фальшивка. На самом деле я отношусь к тебе примерно так же, как вон та мраморная статуя.

— Ну конечно.

Девушка бросила на Тони сердитый взгляд и последовала за ним в оранжерею, где зрел урожай роскошных фруктов. За оранжереей находились конюшни, в них постукивали копытами чистокровные лошади.

— Твои? — коротко спросила она.

— Мои, — так же односложно отозвался Антонио. У Элис вытянулось лицо. Похоже, он и впрямь намерен здесь обосноваться. — Сюда, — позвал Тони. — Можешь переодеться в комнате за оранжереей. Оттуда виден бассейн. Я сейчас приду.

А потом они долго плавали, потягивая холодные прохладительные напитки, принесенные симпатичным улыбчивым слугой-сицилийцем, и вскоре Элис совсем расслабилась и стала дружески болтать с Антонио — совсем как в старые добрые времена.

Девушка с любопытством рассматривала старый дом с темно-зелеными ставнями, изящными трубами и плоской крышей с солярием.

— Помнишь, как мы завидовали Джесс, что она живет в таком доме? — прервал ее мысли голос Антонио.

Элис слабо улыбнулась.

— Помню. Но ей всегда было неуютно здесь и больше нравилась наша тесная квартирка.

— Я хочу наполнить этот дом теплом, — мягко произнес он, нежно прикоснувшись к руке девушки. Та отдернула руку, но Тони стал гладить ее бедро, и Элис резко вскочила, дрожа от внезапно вспыхнувшего желания. — Мы всю жизнь ищем место, где можем быть счастливы, — продолжал Антонио, не сводя с нее глаз. — Где можем чувствовать себя как дома, пустить корни. Я всегда знал, где это будет. Здесь. С любящей женой, семьей, друзьями, детьми.

— Пожалуй, мне пора идти, — сказала Элис.

Антонио поднялся, взял ее за плечи и, повернув к себе, стал ласково покрывать поцелуями ее лицо. Не в силах сопротивляться, Элис подставила ему губы. Подняв руку, она с невыразимой нежностью погладила его по щеке.