Александра Скотт - Рискованное предприятие

Да, легендарный, легендарный Нью-Йорк! Но ноги у нее гудели, и Джинни решила, что пора вернуться назад в апартаменты Джейка, а на завтра более тщательно разработать план осмотра достопримечательностей. Поймать такси оказалось очень легко — она просто встала на краю тротуара, подняла руку, и тут же остановилось такси. Джинни влезла в машину и села на заднее сиденье, предвкушая удовольствие, которое получит от самой сибаритской мраморной ванны, какую она когда-либо видела.

Телефон тревожно зазвонил прямо у нее над ухом, когда она нежилась в благоухающей пене. Он был спрятан в маленьком шкафчике на кафельной стене ванной.

— Алло? — томно, как кинодива, соблазняющая героя, протянула Джинни.

— Джинни! — Его голос вызвал у нее шок, и она погрузилась поглубже в воду.

— Д-джейк.

— Что ты делаешь? Я звоню не вовремя?

— Конечно, нет! — Она слишком быстро ответила отрицательно и была рада, что он не может видеть, как она покраснела, и слышать, как громко стучит ее сердце. — Ты решил свою проблему?

— Основную — да. — Он коротко рассмеялся. — Но всегда остаются другие, Джинни, насчет сегодняшнего вечера…

— Сегодняшнего вечера? — Джинни нахмурилась. Сегодня она собиралась съесть купленную пиццу и выпить кофе — если сумеет приготовить все это в незнакомой просторной кухне.

— Я освобожусь поздно. Боюсь, не смогу заехать за тобой раньше, чем в девять тридцать. Но недалеко есть милое маленькое бистро и…

— Джейк, нет абсолютно никакой необходимости…

— Я знаю, — мягко остановил ее Джейк. — Но мне этого хочется. Надеюсь, и тебе тоже. Итак, девять тридцать? Хорошо?

— Спасибо, Джейк. Девять тридцать. — Джинни положила трубку и замерла в теплой воде, закрыв глаза. Она лежала тихо, совершенно неподвижно, но мысли ее неслись с дикой скоростью.

Незадолго до девяти тридцати Джейк Ванбург вошел в апартаменты, постоял немного в просторном холле и окликнул Джинни, направляясь в гостиную.

Джейк выглядел бодрым и отдохнувшим, и, если бы Джинни была здесь, она бы увидела, что он умудрился в этот сумасшедший день выкроить время, чтобы постричься, заметила бы, что он свежевыбрит и от него пахнет тонким, особенным одеколоном. Ей бы понравился легкий стиль его будничного пиджака, темно-бордовая сорочка с расстегнутым воротником; она бы даже обратила внимание на туфли из тонкой, телячьей кожи, но…

Джинни не было в его апартаментах. В этот момент она стояла в аэропорту в очереди на таможенный досмотр, перед посадкой в самолет на Лондон. И каждый раз, когда кто-нибудь случайно задевал ее, глаза Джинни расширялись от тревоги и чувства вины…

Джейк снова окликнул ее и нахмурился. Он уже собирался пройти в спальню, когда его взгляд упал на плотный конверт кремового цвета, прислоненный к вазе с цветами. Джейк стиснул челюсти, разорвал конверт, вытащил листок бумаги и быстро пробежал несколько строк, написанных мелким, аккуратным почерком.

«Дорогой Джейк,

Я позвонила в Лондон — надеюсь, ты не возражаешь. Чрезвычайно важный вопрос требует моего присутствия, поэтому я срочно уезжаю. Может, это и к лучшему — ненавижу прощания, а ты? Спасибо за все.

С каменным лицом Джейк пересек комнату, подошел к старинному шкафчику, на котором стоял телефон, и включил электронное устройство, которое регистрировало все входящие и исходящие звонки. Услышав умоляющий тон Джинни, разговаривающей с диспетчером аэропорта, он с отвращением выключил магнитофон. Она ему солгала!

Сжав зубы, он подошел к огромному окну, из которого открывался вид на панораму города с тысячами сверкающих окон. Затем он повернулся, скомкал письмо, которое все еще держал в руке, и отшвырнул его. Она солгала. Он несколько раз ударил себя кулаком по лбу и застонал.

Дома, в Лондоне, время, проведенное в Штатах, воспринималось как призрачный сон. Правда, иногда ночью Джинни просыпалась оттого, что ее лицо и подушка были мокрыми от слез. Только это, да горестная тяжесть в груди напоминали ей, что все было на самом деле.

Слава Богу, Джейк оставил ее в покое и не предпринял попытки последовать за ней. Как-то, возвращаясь в свою квартиру в Уимблдоне, которую она снимала с подругой Кейт, Джинни окончательно рассталась с робкой надеждой, что он когда-нибудь захочет ее видеть. Если бы его чувства были хоть наполовину так же сильны, как ее, то он не смог бы им противиться.

Но, как она постоянно твердила себе, видимо, он понял, что скрывалось под ее словами, и повел себя соответственно.

Еще одним плюсом был огромный объем работы, навалившейся на нее после возвращения. Джинни с трудом подавила зевок и начала медленно пробираться к дверям, когда поезд подъезжал к ее станции. Господи, как же она устала — измотана физически и морально!

Громко стуча по тротуару каблучками, Джинни торопливо преодолела небольшое расстояние до дома. Она бы все отдала, чтобы избежать сегодня вечером похода в театр. Сие мероприятие было организовано в качестве развлечения Ником, братом Кейт, который временно обитал у них. Но парень так гордился, когда достал три билета на самое популярное шоу в Вест-Энде… Ну ладно. Она обещала и должна вынести это, хотя и пребывала не в том в настроении, чтобы выслушивать романтические стихи и сентиментальную музыку.

Когда она открыла дверь квартиры, Ник направлялся в гостиную с подносом, на котором стояли чашки и чайник.

— А вот и ты, лапочка. Я увидел, как ты переходила улицу, и подумал, что тебе необходимо приободриться.

— Спасибо, Ник. — Джинни прошла за ним, на ходу расстегивая жакет и со вздохом сбрасывая туфли. — Мне действительно это необходимо. — Она опустилась на диван и жадно отпила горячий напиток.

— Тяжелый день?

— Безумный. Сейчас допью и хотя бы полчаса полежу — попытаюсь привести в нормальное состояние свои мозги.

— Дорогая, ты слишком много работаешь. — Ник был актером, обычно не у дел, но с апломбом Генри Ирвинга [2] Генри Ирвинг (1838–1905) — английский актер, первым получивший дворянский титул. . — Я так и говорил Кейт…

— Да, кстати, когда она должна вернуться? — Она звонила и просила подождать ее у театра. Босс просил ее встретиться с клиентом. Ох уж эти боссы! — Ник неодобрительно покачал головой. — Какое счастье, что у меня нет начальника.

— Не зарекайся. Особенно сейчас, когда ты надеешься получить роль.

— Да, конечно, ты права. Ну ладно, если тебе больше ничего не надо, то я пойду приму душ.

— Прекрасно.

— Храни тебя Бог, дорогая. Постараюсь как можно быстрее.

Закрывая за собой дверь, Джинни печально улыбнулась, сняла с себя черную юбку и блузку и со вздохом облегчения растянулась на кровати.

Как бы хорошо она ни относилась к Нику, она надеялась, что его пребывание не затянется — не всегда удобно, когда гостиная используется в качестве спальни… Впрочем, несколько ночей можно и потерпеть, не ссориться же из-за такой ерунды с Кейт.