Лоринда Скотт - Хрустальное сердце

— Ты должна научиться принимать комплименты, — сказал он, глядя на залитое краской лицо девушки.

— У меня мало опыта по этой части.

— Не лги мне. Наверняка вокруг тебя так и вьются мужчины, которые отпускают тебе изысканные комплименты.

Она потупилась, пытаясь скрыть смущение. Да, представители противоположного пола постоянно расхваливали ее внешность. Но Колин оказался первым, кто обратил внимание на внутренние достоинства Эмили. Во всяком случае, никто прежде не называл ее замечательной хозяйкой.

— Как насчет вина? — внезапно спросил Уиллоуби.

— Можно, но не больше одного, — после секундного размышления ответила она.

— Одного бокала или графина? — раздался вопрос, заданный невинным тоном.

Эмили улыбнулась.

— Мне кажется, вы знаете ответ.

— Все равно это лучше, чем ничего, — смиренно ответил Колин. — Ты сходишь в подвал и выберешь вино к мясу?

Девушка в ужасе вскинула руки.

— Ничего не получится! В вине я разбираюсь еще хуже, чем в индейском искусстве!

— Но я не смогу спуститься туда с костылем. Так что иди ты.

Эмили ничего не оставалось, как подчиниться.

— Какое вино взять?

Колин еще раз попробовал мясо, пробормотал что-то, затем сказал:

— Давай попробуем красное полусухое «Шато де Прованс». Оно находится справа на второй полке сверху. Только быстрее, а то я все съем до того, как ты принесешь вино.

Эмили быстро отыскала указанную бутылку и уже через несколько минут вернулась обратно.

— Я не ошиблась? — спросила она, показывая этикетку.

— Нет. Но, наверное, мне следует кое-чему научить тебя, пока есть такая возможность.

Эмили постаралась не заметить, насколько двусмысленно прозвучала последняя фраза Колика. Она крепче взяла бутылку в руки и осмотрелась в поисках штопора.

— Ради Бога, не тряси ее! — взмолился Уиллоуби. — Конечно, это вино не самое лучшее, но оно заслуживает более бережного отношения, чем какой-нибудь пакет сока.

Эмили быстро нашла штопор. Колин хотел сам открыть бутылку, но она хорошо помнила о его вывихнутом запястье и не разрешила ему даже попытаться справиться одной рукой. Немного усилий, и пробка с приятным звуком вылетела из горлышка.

— Для человека, который ничего не понимает в вине, ты справилась отлично, — заметил Колин.

— У меня вообще много скрытых талантов, — шутливо ответила Эмили.

После первого же глотка она оценила выбор Колина: вино превосходно подходило к мясу. К тому же помогло ей более непринужденно вести себя в присутствии Уиллоуби. Вскоре завязалась оживленная бесела, которая в основном касалась работы хозяина дома. Эмили, открыв рот, слушала истории его путешествий в индейские резервации, знакомств с вождями различных племен. А Колин, чувствуя, что рядом сидит такой благодарный слушатель, все не останавливался. Эмили даже пришлось напомнить ему о еде.

— Ты когда-нибудь слышала настоящую индейскую музыку? — спросил ее он, когда был подан десерт.

— Нет, — призналась Эмили. — Но очень хочется исправить это упущение.

— Тогда сходи ко мне в кабинет и возьми кассету в верхнем ящике стола.

Она быстро принесла ее и вставила в музыкальный центр. Раздалось протяжное пение, исполняемое под аккомпанемент барабанов и струнных инструментов. Эмили сначала внимательно вслушивалась в необычные мелодии. Но потом поймала себя на мысли, что ее голова занята совсем другим. Она даже не понимала слов Колина, объясняющего ей значение песен. И дело было, конечно, не в том, что Эмили стало неинтересно.

Просто она вдруг поняла, что уже почти два дня не вспоминает о Питере. С тех пор как она начала работать у Колина, у нее совсем не хватало времени мысленно возвращаться к печальному прошлому. Разумеется, общаться с ее пациентом было сложно из-за его переменчивого характера. Но в то же время интересно — гораздо интереснее, чем с Питером или любыми другими мужчинами.

И это пугало Эмили. Слава Богу, после ужина ей не надо будет сидеть наедине с Калином в полутемных комнатах. Она даст ему таблеток, вежливо пожелает спокойной ночи и пойдет читать книжку к себе в спальню.

Ей просто необходимо время, чтобы оправиться после разрыва с Питером. Наверное, именно поэтому она с такой остротой реагирует на Колина. Последняя мысль успокоила Эмили, и она вернулась к разговору с Уиллоуби, который продолжал увлеченно рассказывать про индейцев.

Эмили удобно устроилась в большой постели, стоящей в центре ее спальни. Она не думала, что ей удастся прочитать хоть страницу, но увлекательный сюжет помог отвлечься от гнетущих и беспорядочных мыслей.

Вскоре веки стали слипаться, и девушка погрузилась в глубокий сон. И хотя дверь в коридор была открыта, она совершенно не слышала, что происходит в соседней спальне. А ведь вчера сама настояла на том, что поселится в ближайшей от его комнаты спальне — вдруг ночью ее подопечному понадобится помощь. Кстати, в первую ночь так и получилось. Она приходила пару раз поправить подушку под его ногой в гипсе, потому что так Колин меньше испытывал боли…

Эмили проснулась с первыми лучами солнца. Чувство вины за крепкий сон заставило ее вскочить с кровати, набросить халат и побежать в соседнюю комнату. Колин спал. Его правая рука лежала под головой, а левая в тугой повязке — на талии. Он явно ворочался ночью, поэтому поддерживавшая ногу подушка валялась на полу. Пуховое олеяло сбилось и явно причиняло ему много неудобств.

Черт возьми! Нужно было наведаться к нему раньше. Ужасно, что сломанные кости испытывают ненужные нагрузки. Они могут неправильно срастись, так как из-за одеяла нога Колина сильно вывернулась. Эмили приблизилась и осторожно поправила ее, подсунув подушку. Он заворочался, пробормотав что-то непонятное. Его веки дрогнули, и глаза сонно уставились на девушку.

— Доброе утро, — тихо сказала Эмили. — Я не хотела будить вас, но мне нужно было поправить одеяло и подушку.

— Спасибо, — пробормотал Колин. Его глаза светились благодарностью, и сердце Эмили затрепетало. — Как ты спала?

Она застенчиво улыбнулась.

— Слишком хорошо. Я ни разу не проснулась, чтобы проверить, как вы тут.

— У меня всегда все хорошо. Нет ничего лучше, чем спать в своей постели в собственном доме. Особенно если учесть, что происходит это не очень часто.

Эмили горько усмехнулась. Она жила на квартирах и в общежитиях поликлиник с восемнадцати лет, поэтому совсем не помнила, каково это — спать в стенах родного дома. Хотя, возможно, подобное существование и имело свои плюсы: например, она была совсем свободна от родителей. Но именно сейчас, глядя на полусонного, улыбающегося Колина, ей внезапно захотелось иметь свой уголок, куда можно прийти и отдохнуть от жестокого мира.