Джессика Стил - Долг чести

— Если вам так не терпится меня увидеть, то смею заметить, что двигаетесь вы в противоположном направлении.

— Я направлялась не к вам, Иона. Я не смогу сегодня к вам приехать. Моя… — это было все, что она успела сказать.

— Вы не сможете приехать! — он просто вышел из себя. — Мы, насколько мне не изменяет память, договорились… — начал Иона строго, но, заметив на заднем сиденье ее машины дорожную сумку, которую она так и не выпустила из рук, бросившись в путь, просто рассвирепел и стал грубо ее отчитывать. — Вы даже не собирались приезжать ко мне на выходные. И все, что вы говорили, чтобы я не приближался к вашему дому, было подлой ложью! Вы все заранее спланировали. Вы знали, что я не застану вас дома.

— Не говорите…

— Нет уж, позвольте мне сказать, уважаемая Лидия Пирсон, — агрессивно прервал он ее. — Никому еще никогда не удавалось меня обмануть.

— Я не…

— Куда вы направляетесь? — требовательно добивался он от нее ответа.

С нее было вполне достаточно, она искренне сожалела о том, что остановилась.

— Это не ваше дело! — сердито выпалила она и без лишних разговоров бросилась обратно в машину.

Лидия доехала до тетушкиного дома в рекордно короткое время, как и Иона Мэрриотт. Около дома не было ни удобного места для парковки, ни гаража. Лидии пришлось оставить машину на обочине. Иона припарковался прямо за ней.

Она помчалась к воротам в сад, но Иона опередил ее и помог их открыть. Не обращая на него никакого внимания, она побежала дальше. Мьюриел Батлер ждала ее на крыльце своего дома, поглядывая через невысокий забор.

— Врачу пришлось вызвать неотложку. Они забрали госпожу Гауф в больницу. Сердечный приступ, — сказала она.

— Спасибо, что вы мне позвонили. — Лидию переполнял страх, но она старалась держаться спокойно. — В какую больницу они ее повезли, вы не знаете? — Едва дождавшись ответа, она развернулась и побежала обратно к воротам.

За все это время Иона не сказал ни слова. Он узнал все, что ему нужно было знать.

— Дальше мы поедем на моей машине, — заявил он.

Лидия не собиралась спорить.

На его машине они добрались до больницы за считаные минуты. И с этого момента Иона взял на себя всю инициативу, выяснил, что Элис Гауф поместили в палату интенсивной терапии, и проводил туда Лидию.

Им пришлось ждать, и ожидание показалось слишком долгим. Несмотря на недавнее выяснение отношений с Ионой, Лидия была рада, что оказалась в больнице не одна. Иона оставался рядом и когда из палаты вышел врач и сообщил, что надежд на то, что тетушке удастся справиться с сердечным приступом, чрезвычайно мало.

Лидия отказывалась в это верить.

— Могу я се видеть?

— Конечно, — любезно согласился врач, — она без сознания, но вы можете войти.

С удивлением Лидия обнаружила, что крепко держит за руку Иону. Он не пытался высвободиться, а вошел вместе с ней в палату, где лежала госпожа Гауф. Она была бледной, как полотно, и неподвижной. Только сейчас Лидия осознала, что значат слова врача. Она сжала зубы, стараясь не расплакаться, и отпустила руку Ионы, чтобы дотронуться до тетушки. Они простояли несколько минут молча, Лидия нежно поцеловала Элис Гауф, и они вышли из палаты.

— Будь мужественной, дорогая, — тихо пытался приободрить ее Иона.

— Еще вчера все казалось совершенно нормальным. Тетушка веселила меня, как могла. Она шутила, просила меня передать пламенный привет матери, смеялась сама, — беспомощно шептала Лидия.

— Вам лучше запомнить ее именно такой, — посоветовал Иона, и она чуть не расплакалась от этих слов.

Родители приехали в больницу после одиннадцати. Иона поприветствовал их и вышел из палаты, чтобы оставить госпожу Гауф в окружении ближайших родственников. В половине двенадцатого она тихо скончалась, так и не приходя в сознание.

Лидия вышла из палаты и увидела, что Иона по-прежнему ждет ее в коридоре. Ему стоило лишь взглянуть на нее, чтобы понять, что произошло непоправимое. Он нежно обнял Лидию, и она жалобно прижалась к нему в поисках поддержки. Когда родители покинули палату, она все еще была в его объятиях.

— Я останусь здесь, чтобы проследить за всеми формальностями, — заговорил отец и, взглянув па Иону, добавил: — Может быть, вы позаботитесь о Лидии и довезете ее до дома?

— Да, конечно, — ответил Иона.

Лидия неуверенно последовала за Ионой к его машине. Все ее движения давались ей с трудом и были словно окутаны туманом. Ей хотелось разрыдаться, но волю слезам, которые уже подступали к глазам, она могла дать только наедине. Единственным способом не расплакаться прямо перед Ионой, было заставить себя думать о чем-то совершенно отвлеченном. Она вспомнила, что собиралась провести выходные в его загородном доме.

— Вы не возражаете, если мы отменим нашу совместную поездку?

— Да, конечно, — спокойно ответил Иона. — Простите меня за то, что был груб с вами.

То, что он остался с ней, провел несколько часов в больнице у кровати ее умирающей тетушки, с лихвой окупило его хамское поведение на дороге.

— Я уже собралась ехать на встречу с вами, когда позвонила тетина соседка и сообщила, что ей стало плохо, — грустно сказала Лидия и, заметив, что они едут в направлении Бимхерст-Корта, неожиданно попросила: — Не могли бы вы отвезти меня обратно, в Пенли-Корбетт?

— Не хотите ехать домой? — спросил он, разворачивая машину.

— Мне почему-то кажется это неправильным. Я не могу этого объяснить. Но, если поеду домой, я буду чувствовать, что бросила тетушку Элис. Забыла ее.

— Вы хотите остаться в Пенли-Корбетте на ночь? — поинтересовался Иона, подъезжая к тетушкиному дому. — Составить вам компанию?

— Думаю, что мне лучше сейчас побыть одной.

Он отнесся к этому с пониманием, за что она была ему весьма признательна.

Подъехав к дому Элис, они вышли из машины.

— Я так признательна вам, Иона, за… — нерешительно начала Лидия, запинаясь на каждом слове, — что вы не оставили меня.

Он подошел ближе, посмотрел ей прямо в глаза, словно выясняя, потребуется ли его присутствие в дальнейшем.

— Я могу быть спокоен, если оставлю вас одну? Вы действительно хотите побыть в одиночестве? — Лидия закивала головой и едва сдержала слезы, когда он крепко обнял ее и поцеловал в лоб.

Как только он ушел, она позвонила домой и оставила на автоответчике сообщение, что она проведет ночь в доме у тетушки, а положив трубку, бросилась на диван и разрыдалась. Она горько оплакивала свою любимую тетушку. Позже, немного успокоившись, она нашла в себе силы, чтобы сквозь слезы улыбнуться тому, что печальные обстоятельства открыли ей нежность и чуткость Ионы, о которых раньше она даже не подозревала. Она вспоминала его заботливые объятия, и на сердце становилось легче.