Дороти Тайтс - Прекрасная и желанная

— Здорово! — Он попытался приподняться.

— Не двигайся, — сказала она, прикасаясь к его руке, а потом ощупывая спину. — Что-нибудь болит?

— Хороший вопрос. Только что меня как следует огрела трехсотфунтовая пантера. Конечно, болит все, — раздраженно и капризно ответил Терри.

— Не пытайся встать.

— Но не лежать же мне здесь целый век и жрать землю.

Она присела на корточки.

— Раз ты ругаешься, значит, с тобой все в порядке.

Он приподнялся на локте и посмотрел на Молли.

— Это не кошка, а дьявол какой-то.

— Тед очень ласковый, и ты ему нравишься.

Терри потер голову и с усилием сел, отряхнув руки от земли.

— Представляю, во что бы он превратил меня, если бы я ему не нравился.

Она наклонилась и заглянула ему в лицо. Лицо не повреждено, и глаза оставались ясными. Она придвинулась еще ближе и принялась ощупывать его ноги. Как только она дотронулась до него, его мускулы напряглись и стали твердыми как камень. Через грубую ткань джинсов она чувствовала теплоту его тела. Не обращая внимания на собственную ответную реакцию, которая отозвалась у нее в животе, она продолжала ощупывать его, пытаясь определить, нет ли переломов или растяжений. Ничего необычного.

— Кажется, все на месте, — сказала она, стараясь избежать его взгляда.

Она гнала от себя мысль, что Терри нравится ей. Ей было легче думать о нем как об одном из своих пациентов или просто как о мужчине, которого Сэл послал сюда, чтобы охранять тигрят. Она поднялась, протянула ему руку и рывком поставила на ноги.

Подошел Тед и мордой ткнул ее в бедро.

— Тебе нечего передо мной извиняться, — сказала она, обращаясь к пантере.

Терри посмотрел вниз.

— Она права, парень.

Тед глянул на него и кашлянул.

Терри покачал головой.

— Все в порядке, Тед. Подойди-ка. — Терри похлопал себя по ноге. Черная пантера приблизилась и понюхала его руку. — Я тебя прощаю. — Он взялся за ошейник и потянул за него, пантера подняла морду. — Только не делай этого снова.

Тед потряс головой, а Терри потрепал его по загривку. Молли улыбнулась. Терри быстро взглянул на нее. Она постаралась поскорее согнать с лица улыбку, но он ее заметил.

— Что тут смешного? — раздраженно спросил он, внутренне стыдясь, что она оказалась свидетельницей инцидента с пантерой.

— Ничего.

— Конечно, Тед зверь дикий. И у него свои рефлексы. Мне не удалось увернуться, а удержаться на ногах после такого удара я не смог.

— Прости, — сказала она. — Я совсем не хотела обидеть тебя. Просто вы оба выглядели очень забавно. К тому же я вспомнила тот эпизод в машине, по дороге сюда. Когда ты…

— Когда я пытался убить тебя, — резко сказал он, перебивая ее.

Она быстро наклонила голову, словно извиняясь, что затронула больную тему.

— Да. — Она поправила волосы и посмотрела на него. — То, что произошло с Тедом, было очень похоже на то, что случилось тогда. Я в тот раз не рассердилась на тебя, потому что поняла: просто сработала твоя реакция.

Ее объяснение подействовало на него как холодный душ. Он поджал губы, рот превратился в узкую полоску, из глаз исчез блеск.

— Все же есть разница, — медленно произнес он. — Я не пантера, а человек. И я не действовал рефлекторно. Я пытался убить тебя.

— А теперь пытаешься меня запугать. — Не в силах смотреть в его пустые глаза, она отвернулась.

Стив Бернард застыл перед дверью служебного кабинета телерепортера. По пути на телестудию он перебрал в уме разные способы получения интересующей его информации. Но ни один его не удовлетворил.

Конечно, проще всего было бы войти, вынуть револьвер и потребовать от репортера выложить все, что тот знает о тигрятах. Но если даже журналист и поддастся на это, то непременно сболтнет кому-нибудь, и тогда предприятие обречено на провал. Нет, такой метод не годится. Лучше всего появиться у него с какой-нибудь забавной историей. Он поправил пиджак, чтобы под ним не было заметно оружия, и постучал в дверь.

— Войдите, — раздался голос.

Бернард глубоко вздохнул и заставил себя улыбнуться.

— Ха, Ларри, дружище. Сколько лет, — произнес он, открывая дверь. С непринужденным видом он переступил порог и протянул для приветствия руку.

Смазливый репортер взглянул на вошедшего и инстинктивно пожал протянутую руку, но тут же сделал удивленное лицо.

— Простите. Не помню, где мы встречались.

Конечно, не помнишь, молокосос, подумал Бернард. Мы раньше никогда не виделись.

— Гарри Уильямс, — солгал Бернард. — Работал в «Таймсе». Мы оба писали тогда о грандиозном скандале, который разразился в центре.

Держи себя понаглее и тебе поверят, напомнил себе Бернард. Люди в основном глупы и доверчивы. Если скажешь, что знаешь их, они изо всех сил будут стараться вспомнить тебя. Бернард опирался на тот факт, что центр Лос-Анджелеса мог означать что угодно — от района Вест-Сайда до Иста, а скандал мог произойти и в среде политиков, и в больших университетах, или же на киностудиях. Кажется, Ларри и в самом деле писал подобный репортаж.

— Ну конечно, — сказал сразу же Ларри, и брови у него разгладились. — Дело об ограблении.

— Старик, — весело сказал Бернард. — Был здесь рядышком и решил заскочить. А не отправиться ли нам куда-нибудь пропустить стаканчик-другой и вспомнить былое?

— Хорошая идея, — сказал Ларри, оглядывая дешевый спортивный пиджачок Бернарда. — Но вот незадача, я выступаю с четырехчасовыми новостями и поэтому не могу…

Бернард громко хохотнул.

— Это от нас никуда не уйдет. Но я не для этого к тебе забежал.

Его смех зазвучал более искренне, когда он увидел, как посветлела физиономия Ларри. Он знал, что представляет собой репортер вроде него. Большой кабинет, наполненный тщеславием, гардероб с кучей претенциозных костюмов, который не соответствует его реальному финансовому положению. Конечно, этот Ларри, или как его там, поклонник дорогого барахла, виски и баб, но в карманах у него редко водятся стодолларовые купюры. Короче, под покровом респектабельности скрывается обыкновенная пустышка.

— Слушай, я видел кусочек твоей передачи о тигрятах.

— О, это был ужасный день, — поежился Ларри и повернулся к зеркалу. — Управляющая там — какая-то сумасшедшая… — Бернард вытащил из кармана блокнот, делая вид, что собирается свериться с кое-какими записями. — Да уж, никогда не забуду эту Молли Стоун, — сказал репортер.

— Верно, верно. Молли Стоун.

— Не вздумай встречаться с этой женщиной. Например, меня она грозилась пристрелить.

Бернард лицемерно прищелкнул языком. Он хорошо понимал эту женщину. Он сам был не прочь всадить пулю в этого трепача.

— Кажется, она обитает где-то на севере? — спросил он таким тоном, будто знал ее местонахождение, но не мог припомнить, где точно.