Валери Слэйт - Белые ночи

С прической было проще. В гостинице, после высказанных дежурному администратору претензий, даже нашелся фен. Так что Кристина довольно быстро соорудила на голове нечто феерическое, что вполне могло сойти за последний стокгольмский писк моды.

Был, естественно, и еще один вариант решения возникшей проблемы — кредитная карточка. Все-таки Финляндия — это не край света, хотя и находится на окраине западной цивилизации. Вчера на площади и по дороге в гостиницу Кристина заметила на местных девицах вполне приличные наряды. Конечно, не от-кутюр из Милана, Парижа или Нью-Йорка, но вполне достойный дизайн. И, надо полагать, красотки из Миккели не ездят каждый раз за обновой в столицу. Обходятся местными ресурсами.

В принципе можно было бы выкроить полчаса и заехать в какой-нибудь здешний салон или бутик. Но, с другой стороны, ее останавливало присутствие Матти. У него могло сложиться совершенно неправильное и ненужное представление о том, что она придает особое значение своему участию в семейных торжествах. Еще сочтет ее старания за попытку произвести впечатление на него лично, не подвести его в глазах окружающих, как бы демонстрируя идеальность и гармоничность их пары.

Так что в конце концов Кристина решила, что не стоит тратить лишних усилий и порождать ненужные иллюзии у своего спутника. Он этого не заслуживал. Обойдется без внешней гармонии в своем деловом двубортном костюме. Она даже хотела сгоряча опять влезть в розовое, но потом все-таки подумала, что сочетание синего с розовым пошло. А вот белое рядом с синим будет в самый раз.

А что касается местных салонов и бутиков, то было бы любопытно все же заглянуть в них. Ведь если она решит здесь задержаться, то предстоит поход в театр. В таком случае было бы негуманно утомлять взоры местных театралов постоянным чередованием белого и розового. С детства Кристина была преисполнена почтения к высокому искусству Мельпомены и вполне осознавала, что театр в маленьком провинциальном городе — это не молодежный лагерь в лесу…

Матти привез ее к колледжу, где должно было состояться празднество и уже собрались почти все его участники. Сразу обращало на себя внимание скопление громкоголосой, говорливой и возбужденно-суетливой молодежи в фуражках с белым верхом.

Старшие по возрасту ребята вели себя сдержанно, группируясь в основном по семейному принципу. Отдельно держались педагоги и наставники, взволнованные не меньше самих выпускников. Кристина охотно примкнула к своему временному клану, отдавшись под защиту и покровительство новообретенной общности. Йорма Эстрос по случаю праздника выглядел неожиданно щеголевато — в темно-сером почти новом и прекрасно отутюженном костюме, белоснежной рубашке, черно-желтом галстуке и начищенных до блеска черных ботинках.

Госпожа Эстрос красовалась в светло-сиреневом приталенном платье, заметно молодящем ее, и в туфлях на шпильках. На виновнице торжества было надето что-то вроде очень короткого древнегреческого хитона из белого шелка с белым крученым поясом из того же материала и плетеные белые сандалии со шнуровкой почти до колен. Самая младшая представительница династии Эстросов щеголяла в ярко-красном платьице свободного покроя и в красных лодочках на низком каблуке. Волосы ее были распущены по плечам и перехвачены вокруг головы красной ленточкой.

Церемония выпуска была не слишком длительной и сложной, но, как обычно, весьма трогательной. Даже сдержанные на чувства финны, особенно женского пола, изредка роняли слезинки и звучно сморкались. Правда, сама Кристина не очень внимательно следила за происходящим, настраиваясь на предстоящее выступление, оценивая аудиторию и ее возможную реакцию. Она никак не могла определить окончательно, что именно исполнить в качестве сольного номера. У нее было несколько песен, подходящих случаю. Эта возможность выбора как раз и мешала принять решение, вызывая ненужное волнение. Концерт уже начался, а Кристина все еще пребывала в сомнениях.

Решение пришло спонтанно. Уже после того, как ее вызвали на сцену и она застыла перед микрофоном с гитарой в руках, перебирая струны и чувствуя устремленные на нее десятки пар выжидательных глаз. Песня зазвучала как-то сама по себе, наверное, из-за этого скопления белых фуражек. В памяти всплыло такое же колышущееся белое поле внизу несколько лет назад, на собственном выпускном вечере в гимназии. Тогда Кристина так же стояла на сцене с гитарой, собираясь с духом и слыша подбадривающие голоса одноклассников. Она до ужаса боялась опозориться. Опасалась, что ничего хорошего из этого не получится. Что перехватит горло от волнения или порвутся струны. Ругала себя за самонадеянность и глупую амбициозность, но отступать было уже поздно.

А потом зазвучала ее песня и весь зал затих и куда-то исчез. В мире осталась только она, ее звучный задушевный голос и напевный перезвон гитарных струн. Она пела песню, написанную специально для этого вечера. Немного сентиментальную и немного грустную. О прощании с детством и о радости вступления в новую, взрослую жизнь. О тех дорогах, которые им придется выбирать, и о новых испытаниях, которые их ждут. О том, что они никогда не забудут этот вечер. Что у них будет еще много новых встреч, много новых друзей и знакомых. Но друзья детства остаются на всю жизнь. И лучше их нет никого и никогда не будет.

Рефреном песни было пожелание, чтобы их встречи на этом же месте происходили ежегодно, куда бы ни занесла их судьба. Чтобы каждый раз в этот день они могли почувствовать себя вновь молодыми и едиными. А кто не сможет приехать, пусть вспомнит этот вечер и своих школьных друзей, в каком бы уголке земли ни находился.

Эта песня теперь зазвучала на финской земле уже перед другими выпускниками, более молодыми, чем сама Кристина. И она смотрела на них сверху более умудренным взглядом человека, успевшего узнать, что такое взрослая жизнь…

Кристина не предполагала, что после выступления на нее обрушится шквал аплодисментов и ее буквально засыплют цветами. Похоже, на ближайшие дни она станет самой популярной личностью в городе. А вместе с ней возрастет и слава господина Матти Эстроса. Сейчас, судя по его самодовольному виду, он чувствовал себя многоопытным импресарио, разыскавшим удивительный талант в шведской глубинке и смело представившим его на суд самой взыскательной музыкальной публики.

После официальной церемонии и концерта взрослые начали разъезжаться по домам, оставив молодежь на какое-то время в кругу своих теперь уже бывших соучеников. Эстросы тоже последовали их примеру, взяв с Марии обещание вернуться к праздничному обеду, на который ожидались и самые старые представители клана.