Джулия Джеймс - Воспоминания о счастье

– Могу я надеяться на десерт? – спросил Никос.

Софи молча отсыпала часть ягод в миску.

– Присоединяйся, – предложил он. – И давай поедим на свежем воздухе. Я вынесу стул для тебя.

Что Никос и сделал, жестом пригласив Софи, державшую в руках миску клубники, последовать за ним. Ей эта идея пришлась совершенно не по вкусу, она не желала ничего с ним делить. Она хотела только одного: чтобы он уехал, перестал отвлекать ее, оставил ее в покое.

Навсегда.

Вновь.

Софи ощутила почти физическую боль от своих тягостных воспоминаний. Было так мучительно потерять Никоса.

Но он никогда и не был твоим! Никогда! Ты была дурой – эгоистичной, легкомысленной дурой, лелеющей свои детские мечты!

Разозлившись на себя, Софи поспешно вышла в сад, словно надеясь оставить свои горькие мысли позади. Но объект ее душевных терзаний уже усаживался за небольшой столик в саду. Солнце жарко припекало, и Никос снял пиджак. Он ослабил галстук, расстегнул пуговицы на вороте и манжетах и закатал рукава, обнажив сильные руки.

О боже, как же он хорош! Белизна рубашки выгодно подчеркивала смуглую кожу. Софи хотелось просто стоять и смотреть на него.

Так же было, когда она впервые увидела его. Так было каждый раз, когда Никос попадал в ее поле зрения.

Что в нем так привлекает меня?

Никос прервал ее мучительные размышления.

– Иди сюда и садись, – сказал он.

Чувствуя необычайную слабость, Софи тяжело опустилась на стул. Она сидела и беспомощно наблюдала, как Никос ест приготовленный ею сэндвич. По крайней мере, он не смотрел на нее; это было бы просто невыносимо. Вместо этого Никос окидывал взглядом сад, отмечая разницу между ухоженными и заросшими участками.

Неожиданно он нахмурился.

– Тебе совсем не обязательно было заниматься этим, – резко произнес он.

Он совсем не этого от нее ожидал. Никос думал, что найдет Софи в ярости из-за того, что ее оставили одну в этом пыльном, пустынном доме, где никто не исполняет ее капризы, не тратит на нее деньги!

Взгляд Никоса ожесточился. У него не было ни малейшего намерения этим заниматься! Пусть он выплатил ее долги, но не собирался еще и предоставлять ей шикарные апартаменты!

И все же сейчас, когда он видел повсюду следы ее тяжелого труда, мнение его стало меняться. Еще больше Никос удивился, услышав ее ответ.

– Я уже говорила тебе. Мне это нравится, – сухо произнесла Софи. – Здесь очень спокойно.

Но, как отметил Никос, она вовсе не выглядела умиротворенной и расслабленной, наоборот, в ее позе чувствовалась напряженность.

Что ж, такой она нравилась ему гораздо больше! И даже растрепанные волосы, полоска грязи на щеке, мешковатая футболка не отвлекали его внимание от ее необычной, потрясающей красоты. Ее глаза, фигура, губы – все было таким... таким...

Никос перестал размышлять и теперь просто смотрел на Софи, ощущая, как полузабытые чувства сжигают его изнутри. Воспоминания продолжали мелькать перед его внутренним взором. И каждая мысль была о Софи, лишь о ней... Такой молодой, такой прекрасной...

О, сейчас она стала старше, но ее красота от этого только выиграла, и Никосу казалось, что он видит ее впервые в жизни.

В этот миг Софи запрокинула голову, отводя от Никоса взгляд. Это движение заставило его очнуться. Он отодвинул тарелку, на которой раньше лежал сэндвич, и взял одну из сочных ягод. Вкус у клубники был просто фантастический.

Оставь ее в покое! Нет смысла рассматривать ее... она не для тебя!

Но, казалось, эти слова не достигают его сознания. Разумеется, Никос знал, к чему это может привести. Он уже однажды вырвал Софи Грантон из своего сердца и не намеревался давать ей еще хоть один шанс вернуться. Ему было совершенно необходимо подавить желание, которое он испытывал, находясь рядом с ней. Подавить навсегда.

За этим он и явился сюда. Не для того, чтобы увидеть Софи снова, а ради того, чтобы донести до ее сведения тот факт, что хотя он и оплатил ее долги, но баловать ее никогда не станет! Ей придется смириться с тем, что две недели ей надо провести здесь, в старом доме, как бы она ни была недовольна этим.

Только вот Софи отчего-то совсем не выглядела недовольной...

Казалось, она чувствует себя здесь как дома, несмотря на то что ей приходится рассчитывать только на себя, более того, она даже пристрастилась к физическому труду! И находит жизнь здесь спокойной!

Никос снова окинул сад взглядом. Впрочем, тут действительно спокойно...

Так тепло, солнечно, приятно... Невольно Никос потянулся за еще одной ягодой, наслаждаясь ее сладким вкусом. Он расслабился, и постепенно чувство умиротворения стало овладевать им. Он блаженно вытянул ноги, продолжая брать ягоды из миски одну за другой. Краем глаза он заметил, как Софи тоже потянулась за клубникой.

– Ягоды очень вкусные, – отметил Никос. – Они с той клумбы? – указал он направление кивком.

– Да, – ответила Софи. – Теперь они созревают каждый день. Но мне пришлось сначала очистить клумбу от сорняков.

– Это того стоило, – проговорил он. Его внимание привлекла небольшая птичка, скачущая по земле.

– Кто это? – лениво поинтересовался Никос, указав на крошечное создание.

– Это воробей. Он каждый день прилетает сюда, чтобы собирать личинки и червяков. Возможно, где-то неподалеку у него есть гнездо. – Софи старалась говорить спокойно и ровно, что давалось ей нелегко. Но еще сложнее было сидеть здесь в постоянном напряжении, в то время как Никос расслабленно вытянулся на стуле, чувствуя себя как дома.

Почему он просто не уедет? Почему не оставит меня в покое?

Вопросы эти остались без ответа. И хотя разум ждал скорейшего отъезда Никоса, другая, слабая и опасная часть ее хотела лишь одного – смотреть на него украдкой, пока он не замечает...

– И ей приходится подкармливать птенчиков? – шутливо спросил Никос.

– Ему приходится, – поправила Софи. – Это самец.

– Откуда ты знаешь?

– У него красная грудка, очень красивая, которая должна притягивать самок. – В голосе Софи отчетливо послышались ядовитые нотки.

Никос улыбался. Сколько раз она видела его улыбку, слышала смех? Его сердце бешено забилось.

О боже, не позволяй мне вспоминать, не позволяй!

Софи подавила вновь нахлынувшие на нее красочные образы и попыталась бороться с неотразимым обаянием Никоса, который притягивал ее к себе, как магнит. Четыре года только добавили ему привлекательности, сделали его еще более мужественным, чем раньше!

– А как же выглядят самки? – Вопрос Никоса вернул ее в реальность.

– Скучные, коричневые, простые.

Никос изогнул бровь:

– Надо же, как сильно отличается их природа от нашей. У людей все наоборот: женщина прельщает своей красотой, а мужчина скучен и неинтересен.